Варлорд. Политика войны - Николай Соболев Страница 4

меня свалилась другая задача — разговор с Франко. Он в последнее время занимал должность помощника военного министра, и его, согласно данным прослушки штаба в Овьедо, назначили руководить подавлением восстания. Из распечаток разговоров штабных офицеров следовало, что правительство решило применить силу в полном объеме и перебросить в Астурию легионеров и регуларес из Марокко.

Почти сразу пришла телеграмма на мое имя от Хиль-Роблеса, военного министра. Он требовал сообщить о состоянии на заводах и обеспечить сохранность военного имущества. Я представил себе, что произойдет, если «африканцы» с их привычкой сперва стрелять, а затем разбираться, высадятся в Хихоне и войдут в Овьедо, ужаснулся и начал действовать.

Первым делом я связался с королем Борисом Скосыревым — в конце концов, порт Хихона арендован Андоррой, вот пусть шлет в Мадрид ноту о недопустимости использования «нейтрального порта» для высадки войск. Глядишь, малость собьет темп войсковой операции.

Франко удалось застать далеко не сразу, мои секретари названивали в Мадрид часа три или четыре, прежде чем удалось поговорить.

— Генерал, до меня дошли сведения, что Африканская армия грузится на Астурию…

— Это преувеличение, сеньор Грандер, всего несколько бандер и таборов для восстановления порядка.

— Хочу напомнить, что у нас на складах скопилось множество продукции, в том числе технически сложной, которая будет непременно испорчены либо в ходе столкновений, либо саботажниками, если войска появятся на заводах.

— Ваши рабочие участвую в выступлении?

— Нет, они только провели однодневную забастовку солидарности и вернулись к работе.

— Вы сможете обеспечить сохранность?

— Безусловно. Мы даже можем поставить на въездах танки для морального давления.

— Кстати, а вы не хотите поставить танки Испанской армии?

— Давно хочу, но что-то заказов не видно, сеньор Франко.

— Цена, сеньор Грандер, — начал торговлю генерал.

— Я готов прилететь в Мадрид обсудить вопрос подробно.

— Жду вас завтра.

Панчо вернулся из Мьереса с перепуганными семинаристами и монахами — он буквально вырвал их из рук местного «революционного комитета» на условии содержания под стражей в Овьедо. Такие же группы с подачи каноника собрали по всей провинции еще человек шестьдесят «арестантов» и поместили всех в импровизированную тюрьму в спортивном зале. Охрана бдила вокруг, самые ретивые из анархистов приходили к залу переругиваться с монахами, в ответ им читали проповеди. Лучше так, чем со стрельбой, все целее будут.

Радиостанция Овьедо тоже внесла свою лепту: передавала инструкции о поведении в случае ввода войск и предлагала всем желающим укрыться на заводах Грандера

В Мадриде все прошло быстро — у Франко, щеголявшего нашивками дивизионного генерала, своих дел хватало, и он не затягивал. Уже после подписания бумаг на комплектацию учебного танкового батальона он погрозил мне пальцем:

— И все-таки у вас есть некий тайный интерес, сеньор Грандер!

— Конечно. У меня сложное производство, квалифицированные рабочие, мне совершенно не нужны эксцессы. А насчет себестоимости — я поставляю танки по всему миру и каждый раз меня спрашивают «А почему их нет в армии Испании?» Так что я рассматриваю это как своего рода вложения в рекламу.

И в будущую гражданскую войну. Пока батальон сформируют, пока обучат, как раз настанет 1936 год. Технический персонал в батальон попадет только через наши с Панчо руки, так что в мятеже танки не засветятся. А потом бронемашины плавно окажутся у республиканцев, даже в «экспортном» варианте они будут очень кстати в битве за Мадрид.

Высадка войск началась в нескольких портах, кроме Хихона и поначалу проходила вполне спокойно — предупрежденное население сидело по домам, активистов вывезли к нам в поселок. Но марокканцы показали себя во всей красе, уже на следующий день начались грабежи, насилия и расстрелы. Все наши объекты немедленно перешли на режим усиленной охраны, все ходовые машины подготовили к бою.

Вот тогда на Йанере и положили пол-табора регуларес во главе с борзым лейтенантом.

Барбара после коньяка расслабилась, я как мог успокоил ее, усадил в «испано-сюизу» и повез домой, в Овьедо.

На въезде в город уже стоял блок-пост легионеров, тормозивший все машины.

Там-то меня и расстреляли.

Глава 2

Итоги первой пятилетки

Обмякшая Барбара привалилась ко мне на заднем сиденье, занятый разгребанием последствий Ларри посадил за руль первого попавшегося водителя. Непривычный к «испано-сюизе» парень погнал так, что оторвался от грузовика с охранниками и на въезде в город чуть не снес положенный на мешки с песком импровизированный шлагбаум.

Скрипнули тормоза, машину чутка занесло, она встала наискось, а со всех сторон набежали легионеры, хватаясь за ручки дверей.

Секунда — и всех выдернули наружу, Барбара даже толком не поняла, что случилось. Я, честно говоря, тоже — привык, что машину «хозяина Овьедо» знают все вокруг и поступают соответственно, так что прежде чем сообразил, что легионеры видят меня в первый раз в жизни, успел лишиться пистолета.

Из ближайшего домика, где разместилась временная караулка, появился высокий, под метр восемьдесят, вальяжный офицер в круглых, как у Кольцова, очочках. Его поясной ремень под весом тяжелой кобуры перекосился, а портупея не соскальзывала с плеч вообще чудом.

— Что здесь?

— Полковник, рабочие, с оружием!

— Да какие, нахрен, рабочие… — начал было я, но с ужасом осознал, что на мне и на водителе стандартные «грандеровские» комбинезоны, которые носила половина Астурии.

— Расстрелять.

Я мгновенно взмок, два легионера прихватили меня за локти и потянули к стене, а на попытку заартачится просто треснули прикладом по башке. Как уже много раз при встряске включилось быстродействие мозга и всю следующую сцену я видел, как в тумане, просчитывая неожиданно осенившую меня схему поставок правительству Испании.

— Это машина сеньора Грандера! — успел вякнуть водила.

— Еще скажи, что твоя, — подпустил сарказма полковник и скомандовал стоявшим поодаль: — Отгоните в гараж штаба.

— Это моя машина! — неожиданно очнулась от апатии Барбара.

— Да-да, верю. Расстрелять.

И тут в Барбару словно бес вселился: она вырвалась из рук державшего ее легионера и кинулась к полковнику.

Тот даже ахнуть не успел, как Барбара вцепилась ему ногтями в морду — ну словно дикая кошка собаке! Его пилотка улетела в одну сторону, очки брызнули осколками на камне мостовой, а рассвирипившая Барбара драла полковника:

— Не лезь к чужому, не лезь! Я сеньора Грандер, я тебе…

Ближайший легионер вышел из ступора и попытался оттащить мою жену, но получил каблуком в пах и скорчился, а полковник судорожно скреб кобуру, отмахиваясь от наседавшей Барбары.