Тяжёлая реальность. Игры благородных - Хайдарали Мирзоевич Усманов Страница 45

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, пытаясь осознать, кто именно стоит перед ней. Чудовище неведомого вида? Дикарь? Враг? Или её единственный шанс выжить?

Парень медленно сделал ещё несколько шагов вперёд, и теперь между ним и Лираэль оставалось меньше двух длин копья. Его движения были осторожными, но в них не было робости – скорее, это была выверенная осмотрительность хищника, который готов в любую секунду отступить или ударить. Он остановился, наклонил голову чуть набок, будто прислушиваясь к её дыханию, к тому, как дрожат её пальцы на обломке трубы, который всё ещё судорожно сжимали.

И в это мгновение Лираэль впервые ощутила жар стыда. Её элитный защитный костюм, сплав магии и технологии, который должен был делать её недосягаемой для смертных угроз, теперь выглядел как обрывки рванья. Гладкие пластины брони были изодраны когтями жуков, которые успели до неё дотянуться, трещины зияли в местах, где когда-то пульсировала энергия кристаллов. Поддерживающие узоры магии давно угасли – и ткань обвисла, как старая тряпка. Даже сапоги, сделанные из особого сплава и кожи, теперь больше походили на искорёженные железные ботинки.

И в этом свете его фигура, обтянутая простыми, но крепкими шкурами, казалась куда более уместной. Он выглядел частью этого мира, вписанным в него, тогда как она – чужой, выброшенной, лишённой своего сияния.

Юноша приблизился ещё на шаг и слегка приподнял копьё. Не угрожающе – скорее, проверяя границы. Наконечник прошёл в воздухе рядом с её плечом, не касаясь, но достаточно близко, чтобы она поняла, что сейчас он просто хочет увидеть, не дрогнет ли она. Лираэль замерла, в груди билось сердце, но она не отступила. Только пальцы вцепились сильнее в обломок трубы, словно в оружие.

Парень заметил это, его глаза чуть сузились. Он словно прочитал в её позе всё. И страх, и отчаяние, и даже природное упрямство. Затем он неожиданно убрал копьё в сторону, держа его одной рукой, и другой протянул ладонь к ней. Ладонь была широкая, грубая, с мозолями, каждая черта – свидетельство того, что этот мир закалил его куда лучше, чем любой артефакт.

Но этот жест был не обещанием спасения. Это было испытание. Ведь сейчас он смотрел на неё пристально, ожидая – протянет ли она руку в ответ, доверится ли чужаку, которого она едва понимает.

И именно в этот миг Лираэль остро ощутила тот факт, что он прекрасно видит её слабость. Он смотрит на неё не как на наследницу Великого дома, не как на эльфийку, облачённую в силу артефактов, а как на потерянную, оборванную девчонку, которая даже свою гордую броню довела до состояния тряпья. И, возможно, именно это внушало ему опаску – ведь что, если такие “оборванки” опаснее всего? Что, если за этой разбитой оболочкой скрывается угроза, которую он пока не понимает?

Она судорожно вдохнула, её гордость и отчаяние сейчас судорожно боролись между собой. Внутри звучало:

“Ты – дочь Великого дома! Ты должна держать голову высоко!”

Но её руки дрожали, и она знала, что сейчас она действительно больше похожа на беспомощную потеряшку, чем на охотницу. Словно в ответ на её сомнения, парень чуть качнул ладонью вперёд, будто бы просто подтверждая:

“Выбор за тобой.”

Лираэль сначала не поверила своим ушам. Переводчик, который всё это время молчал, вдруг ожил тихим звоном, словно стряхнув с себя пыль забвения, и сразу же выдал ей понятные слова. Но до того момента, как они прозвучали, девушка успела уловить лишь низкие, глухие звуки голоса – чужого, не похожего на певучую речь эльфов, тяжёлого и немного шероховатого. Ей показалось, что он произнёс что-то с явной интонацией вопроса, но смысл был потерян в хаосе незнакомых звуков. И вот – раз, и слова вспыхнули в её сознании ясностью:

“Как тебя вообще занесло в эти дебри на таком мусоре? Он же сам развалился в воздухе.”

Эти слова поразили её сильнее, чем сама недавняя атака насекомых. Она будто не услышала вопроса – а восприняла в нём насмешку над всем тем, что для неё всегда было символом величия и гордости её народа. Челнок Империи – чудо инженерии, магии и ремесла, созданный величайшими мастерами, закалённый в тысячах испытаний, считался непоколебимой крепостью в небесах. Он не мог быть назван “мусором”. Не кем угодно. И уж точно не этим… дикарём в шкурах.

Она хотела возмутиться, но язык словно не повернулся. Вместо этого Лираэль заметила, как он смотрит на неё. С осторожностью, но и без презрения, скорее с каким-то хмурым недоумением. Его ладонь по-прежнему оставалась протянутой – но не как уверенное приглашение, а как испытание. Не шаг навстречу, а проверка. Осмелится ли она коснуться его?

И именно в этот момент девушка вдруг увидела себя его глазами. Скафандр, когда-то сияющий мягким серебристым светом, с узорами, будто вышитыми из самой магии, теперь превратился в рваную оболочку. Кристаллы питания давно потухли, ткань местами обуглилась, на рукавах зияли дыры. Всё, что ещё напоминало об эльфийской утончённости, было вымазано землёй, кровью и трещинами отчаянных битв за выживание.

Она – наследница Империи… Элита, воспитанная на гордости за своё происхождение – сейчас выглядела хуже, чем бродяга. И это осознание, болезненное и унизительное, заставило её на мгновение опустить глаза.

Его простые шкуры, грубые, но надёжные, сейчас казались ей символом чего-то настоящего и устойчивого в этом жестоком мире. А она – чужая, надломленная, почти беспомощная. И именно поэтому, осознав всю глубину этого контраста, Лираэль всё же решилась.

Она медленно, с колебанием, подняла руку и коснулась его ладони. Её пальцы дрожали, и отчасти это был страх, отчасти – чувство, что сейчас она переступает невидимую черту. И это прикосновение оказалось странным. Не мягким и не тёплым, как от эльфийских рук, а крепким, шероховатым, с мозолями, словно каждая из них – след прожитой борьбы. Он не сжал её ладонь, но и не отдёрнул руку. Просто позволил этому контакту случиться.

И Лираэль поняла, что именно здесь начинается что-то новое. Всё прежнее – разорванный мир, Империя, крушение, её гордость – осталось позади. Перед ней был этот парень с племенным оружием и странными словами, и выбор был прост. Либо принять его правила и заслужить доверие, либо остаться чужой навсегда.

Лираэль почувствовала, как внутри неё что-то рвануло. Слово “мусор”, вырванное из уст дикаря, ударило по её гордости не хуже удара копья. Оно зазвенело в голове, перекрывая гул