Сергей Аксу - Сокровища капитана Малисиозо Страница 9

– Как дела, дружище Терри! – приветствовал он работорговца, поигрывая тростью с золотым набалдашником.

– Вашими молитвами, славный капитан Пуэрко! – ответил, лучезарно улыбаясь и церемонно раскланиваясь, Терри. – Не желаете ли осмотреть свеженький товарец, только что доставленный от великого сына степей Гуюк-Хана.

– Знаю я твой паршивый товарец. Пара жалких тощих рабов, которую ты мне навязал в прошлый раз, уже давным-давно сдохла! Пришлось их скормить голодным акулам в Проливе Кошмаров!

– Вы зря, дорогой капитан, сердитесь! Как сейчас помню, это были крепкие мускулистые парни. Наверное, они с непривычки отдали душу на вашей замечательной галере.

– Не надо, не надо, Терри! – отмахнулся капитан пиратов. – Так беспардонно мне вешать лапшу на мои наивные уши! Сам посмотри на свой дохлый товар! Это разве мужчины! Разве работяги! Жалкие скелеты, да и только! Одни жилы да кости! Какие из них, к черту, гребцы! Да они у меня на следующий же день окочурятся!

– Да вы только взгляните, дорогой мой друг, на этого крепыша! Вы только поглядите! Какая стать, какая гордая осанка! Одно слово – порода! Какие мощные бицепсы! – Терри стеком ткнул в широкую крепкую грудь Торбеллино. – Где вы такого молодца еще купите? У Плешивого Доминго или Хмурого Старки? Да у них сроду таких могучих красавцев не водилось! Одна труха да мелкота!

– Милейший, ты предлагаешь мне купить эту грязную обезьяну?! – воскликнул Пуэрко, брезгливо морща нос и с отвращением посматривая на плачевные лохмотья нашего героя.

– Его можно отмыть, зато как он силен. Посмотрите, как играют под кожей его могучие мышцы. Вы только взгляните!

– Где ты тут увидел могучие мышцы? – встрял в беседу Рыжий Ридо, помощник капитана Пуэрко.

– Ну-ка, согни руку! – торговец рабами вновь ткнул юношу в грудь.

– Да, видно, природа-мать силушкой его не обидела, – восхищенно отозвался рыжий квадратный детина, голова которого, похожая на биллиардный шар, была повязана ярким цветастым платком.

– Уж больно худ, думаю, он и месяца не протянет, – недовольно проворчал Пуэрко, оценивающе окидывая взглядом ладную фигуру Торбеллино.

– Если, уважаемый капитан, вы не купите этого красавца, мне придется предложить этот редчайший экземплярчик господину Малисиозо. Он-то оценит, я нисколько не сомневаюсь, сей знатный товарец!

При упоминании ненавистного имени лиловое от постоянного употребления рома лицо пирата судорожно передернулось и приняло злое выражение, а бесцветные глаза потемнели и хищно сузились.

– Сколько же ты хочешь за эту несчастную образину?

– Всего лишь жалких четыре тысячи семьсот монеро, милейший капитан Пуэрко!

– Ха! Ха! – вырвалось у пораженного пирата, он чуть было не задохнулся от наглости торгаша. – Да это грабеж среди белого дня! За этого ничтожного дохляка – четыре тысячи семьсот монет? Терри, я тебя не узнаю, ты в своем уме? Ты что, с неба свалился или башкой об угол кормы треснулся? Таких и цен-то не бывает!

– А это мы легко проверим, когда сойдет на берег капитан Малисиозо, – не унимался Терри. – Он-то понимает в этом деле толк, наверняка, не упустит такой лакомый кусочек, который идет ему прямо в руки.

– Малисиозо? – лицо у пирата вновь передернулось как от зубной боли.

– Ну, где еще вы купите такого красавца, такого крепыша? – продолжал окучивать пирата хитрый, как лис, торговец рабами.

– Ладно! Черт с тобой! Акулу тебе в глотку! – выругался недовольный торгом Пуэрко. – Ридо, отсчитай этому плутоватому прохвосту три тысячи пятьсот монеро, и закончим на этом!

– Капитан! Три тысячи девятьсот! – продолжал торговаться Терри.

– Хорошо! Черт с тобой, прохиндей! – согласился капитан Пуэрко, отворачиваясь от назойливого торгаша.

Давая понять, что торг закончен, одноглазый пират, припадая на левую ногу, со свитой направился к харчевне, широкие двери которой были распахнуты настежь, так как из них выбрасывали на булыжную мостовую очередного, пьяного вдрызг посетителя.

– Премного благодарен, дорогой капитан, – пропел баритоном вслед торжествующий Терри.

– Доставишь его к вечеру на галеру «Каналья», старина, – давал указания работорговцу Ридо, сосредоточенно отсчитывая золотые монеты из большого кожаного кошелька, висевшего на широком потертом поясе.

– Мы можем это сделать хоть сейчас!

– Кстати, с тебя причитается, благодари меня, что я уговорил капитана Пуэрко.

– За мной не заржавеет, Ридо. Разве я тебя когда-нибудь подводил? Сочтемся. Ты же меня знаешь: я своих верных партнеров не забываю.

– Не сомневаюсь.

– Прекрасную сделку совершил твой капитан. Не пожалеете: ведь парень хорошо знаком с морем, служил когда-то на военном корабле юнгой! – вслед помощнику капитана прокричал Терри, довольный совершенной сделкой.

Глава седьмая

Тяжелая жизнь гребца галеры

Так, наш герой, наш Торбеллино, стал галерным рабом Одноглазого Пуэрко, одного из известных своим коварством и жестокостью пиратов. Галера представляла собой парусное судно. На верхней палубе располагалась орудийная батарея, а нижняя была отведена под сотню гребцов, которые, когда не было ветра, гребли что было сил, чтобы галера не теряла скорости. Поэтому-то Пуэрко не составляло никакого труда догнать любое судно и взять его на абордаж.

Бедного юношу приковали цепью к дубовой скамье гребцов. И началась для него изнурительная, полная лишений жизнь галерного раба, если ее только можно было назвать жизнью. Скоро сетка кровавых рубцов покрыла его широкую, крепкую спину. На нижней палубе между скамьями прохаживались свирепые надсмотрщики и длинными бичами подгоняли утомленных гребцов. Кормили рабов из рук вон плохо, многие не выдерживали тяжких условий у капитана Пуэрко и умирали.

Человек ко всему привыкает, как бы ему не было тяжело в жизни. Так и на галере в жизни восьмидесяти гребцов, полной боли, унижений, лишений, было место не только проклятиям и горьким слезам, но и шуткам, и печальным песням. Напарником Торбеллино по веслу оказался могучий Туни, чернокожий великан с Черепашьего Острова. Ловец жемчуга был захвачен пиратами в Жемчужном Проливе вместе с другими ныряльщиками из своего племени. Туни сильно тосковал по воле и никогда ни с кем не разговаривал. Целыми днями он мог негромко распевать протяжные туземные песни, легко управляясь с тяжелым веслом.

Иногда на нижней палубе галеры появлялся пьяный вдрызг, еле державшийся на ногах, одноглазый капитан, размахивающий бутылкой рома. Его неизменно сопровождал помощник Рыжий Ридо, который заливался веселым смехом от проделок хозяина. Пуэрко почти каждый вечер напивался до бесчувствия и начинал чудить. То, ни с того ни сего, палил из своих огромных двуствольных пистолетов, то лез целоваться к гребцам, то угощал всех ромом, то вдруг зверел и мог забить бичом любого, кто по какой-нибудь причине ему не понравился. Бывали случаи, когда во время плавания он пьяным вываливался за борт. К большому счастью, для него все кончалось благополучно. Капитана вылавливали, откачивали и сушили. Однажды, надравшись рома до свинячьего визга, его понесло на «марс». Он шустрой обезьяной вскарабкался на самый верх грот-мачты и, устроившись на клотике, стал на всю гавань орать благим матом, представляя себя марсовым:

– Земля! Земля! Вижу землю!

Чем всполошил мирно спящую гавань Карамбы. А потом, нечаянно оступившись, сорвался вниз. Но и здесь вновь к нему оказалась благосклонна судьба: пролетев с десяток метров, он зацепился подтяжками за рею, так на ней и уснул в подвешенном состоянии, пока к обеду не протрезвел.

Утром соседи с других пиратских судов интересовались, кого там еще вздернули на галере у Пуэрко, за какие такие проступки и грехи. Даже капитан Малисиозо во время утреннего моциона, разглядывая в подзорную трубу галеру своего давнего соперника, полюбопытствовал у боцмана:

– Грозеро, взгляни, кто там, на «Каналье», болтается на рее?

– А черт его знает, капитан? – ответил хмурый боцман. – Наверняка, Одноглазый Пуэрко снова не в духе, вот и вздернул кого-то из своих сорвиголов.

– Похоже, кто-то словил пеньковый галстук, – живо отозвался Бабило, телохранитель капитана, тоже с любопытством всматриваясь в нужном направлении.

– Эх, если б это был Жульен, – мечтательно протянул Фрипоно-младший, правая рука капитана в финансовых вопросах.

– Чем тебе Жульен не угодил? – буркнул Малисиозо.

– Уж больно жуликоват! Все, прохиндей, тащит под себя. И в карты постоянно передергивает, за ним постоянно нужен глаз да глаз.

– Можно подумать, ты у нас святой. Не у тебя ли я на днях видел монету с «орлами» с двух сторон и колоду с краплеными картами?

– Был такой грех. С кем не бывает, – промямлил Фрипоно.

– Кстати, кто вчера перстень с бриллиантом умыкнул, который я нечаянно под стол обронил? Не ты ли? Наверняка, он у тебя в левом кармане камзола затаился, если ты еще вчера вечером его не спустил какому-нибудь барыге на берегу или не проиграл в карты тому же Жульену.