Хроники 302 отдела: Эффект кукловода - Алексей Небоходов Страница 65

Курносов сделал последнюю пометку в блокноте и внимательно посмотрел в её глаза, полные доверия и надежды. У него уже сформировалась почти осязаемая уверенность: имя Дмитрия Негина всплыло в разговоре не случайно. Следующим шагом будет тщательная проверка этой фигуры – там могла скрываться тёмная правда, до сих пор ускользавшая от следствия.

В его взгляде мелькнула мрачная решимость – нужно срочно проверить Дмитрия Негина.

На следующий день кабинет Курносова застыл в хмурой задумчивости, подчёркнутой тусклым светом настольной лампы, отбрасывающей косые тени на разложенные документы. Пётр Иванович сидел за массивным письменным столом, пристально разглядывая фотографию Дмитрия Негина. Снимок был сделан давно, случайно попав в дело просто потому, что оказался под рукой. Тем не менее, следователь изучал его с таким вниманием, будто надеялся разгадать тайну, спрятанную в спокойном взгляде мужчины.

Лицо Негина не выражало ничего необычного – спокойствие, твёрдость, сдержанность. Глаза смотрели прямо и честно, губы чуть сжаты, словно из-за постоянной привычки скрывать собственные мысли. Курносов видел слишком много таких лиц, чтобы доверять первой впечатляющей маске. Что-то интуитивно настораживало его в облике Дмитрия – чрезмерная правильность, идеальность биографии, словно специально вычищенной от любых подозрений.

Резкий звонок телефона прервал его размышления. Курносов нехотя оторвался от фотографии и поднял трубку.

– Слушаю, – сухо произнёс он.

На другом конце линии оперативник отрапортовал сдержанно и чётко:

– Товарищ следователь, это Михайлов. Выполнили ваше указание, установили наблюдение за Дмитрием Негиным. Пока ничего подозрительного: работа, дом. Наблюдение продолжаем.

Курносов негромко вздохнул, внутренне ещё сильнее напрягаясь. Дмитрия начали проверять только вчера после разговора с Екатериной, и за сутки трудно было что-то узнать, но беспокойство не отпускало его с момента упоминания этого имени.

– Продолжайте, Михайлов, – спокойно распорядился он. – Обо всех необычных деталях сразу сообщайте лично мне. Даже если покажется пустяком.

Положив трубку, Курносов снова вернулся к материалам. Он перебирал документы, отыскивая сведения о Негине, и чем больше читал, тем сильнее нарастало чувство диссонанса. Биография Дмитрия выглядела безупречно чистой, словно нарочно подготовленной. Слишком идеальный гражданин, слишком примерный работник. У Курносова такие детали всегда вызывали подозрение, хотя другим могли казаться достоинствами.

Он остановился на месте работы Дмитрия – секретном, режимном институте, куда случайный человек попасть не мог. Формально институт подчинялся Министерству среднего машиностроения, но Курносов знал: за такими вывесками часто скрывается деятельность, интересующая и КГБ. Это усилило его настороженность. Работа в таком учреждении исключала случайности в биографии, а значит, безукоризненная чистота могла быть лишь прикрытием чего-то серьёзного.

В дверь осторожно постучали.

– Войдите, – сказал Курносов, не поднимая головы.

В кабинет зашёл оперативник и положил на стол несколько фотографий.

– Вот, товарищ следователь, нашли в архиве института, где работает Негин. Возможно, пригодится.

Курносов кивнул и взял фотографии. Дмитрий был запечатлён среди коллег на каком-то рабочем мероприятии. Все выглядели расслабленно, улыбались, но Дмитрий держался сдержаннее других, чуть в стороне, внимательно прислушиваясь к чужим разговорам. Его взгляд на снимках казался напряжённым, будто он чего-то ждал, опасался лишних вопросов или слишком откровенных ответов.

– Спасибо, можете идти, – тихо сказал Курносов.

Оперативник молча вышел, оставив его наедине с фотографиями. Следователь внимательно изучал каждое выражение лица Дмитрия. Что-то настораживало его – еле уловимая напряжённость в позе, скованность плеч, складка между бровей, выдававшая внутренние размышления и сомнения.

Пётр Иванович взял чистый лист бумаги и методично начал записывать уже известные факты. Дмитрий недавно появился в окружении Екатерины, проявлял к ней повышенное внимание, явно пытаясь войти в доверие. Сразу после того, как она упомянула его на допросе, у Курносова возникли обоснованные сомнения.

Слишком удобное совпадение – Дмитрий возник рядом именно тогда, когда Мария вновь почувствовала угрозу. Личная привязанность или тонкая манипуляция? Курносов задал себе этот вопрос и тут же почувствовал протест против случайности. В таких делах случайности исключены.

Он глубоко вздохнул, отложил бумаги и откинулся в кресле. Его сознание выстраивало предположения, рисовало гипотезы, отбрасывало их и начинало снова. Что если Дмитрий вовсе не тот, за кого себя выдаёт? Что если его сближение с Марией – часть чёткого плана, который ещё предстоит раскрыть?

Часы на стене мягко отсчитывали время, напоминая Курносову, что промедление может дорого стоить. Сейчас он не мог ошибиться. Он слишком хорошо знал, какой ценой достаётся правда, скрытая под слоями лжи и притворства.

Взгляд вновь упал на фотографию Дмитрия. Курносов словно пытался проникнуть сквозь неё, увидеть скрытое, понять, что этот человек хранит внутри. Интуиция и опыт буквально кричали ему, что Дмитрий Негин опасен. Возможно, настолько, что любая неточность приведёт к трагедии.

Он принял решение быстро и твёрдо: Дмитрия нужно проверить до мельчайших деталей. Пусть внешне он был безупречен, но именно такие люди оказываются наиболее непредсказуемыми.

Курносов сделал ещё одну пометку в блокноте, подчеркнув имя Негина жирной линией. Теперь оно было главным. Оно требовало максимального внимания и всех доступных ресурсов. Потому что за внешним спокойствием и сдержанностью Дмитрия скрывалась тайна, способная решить исход всего дела.

Следователь почувствовал, как в груди нарастает тяжёлая решимость. Его мысли лихорадочно складывались в ясную и тревожную картину: необходимо срочно увидеть Негина, лично задать вопросы, пока есть шанс не упустить главное.

Не колеблясь больше, он резко схватил телефонную трубку и набрал номер оперативного отдела.

– Это Курносов, – голос его звучал твёрдо и уверенно, без малейших колебаний. – Немедленно найдите и доставьте ко мне Дмитрия Негина. Срочно. Скажите, речь идёт о вопросах государственной важности. Никаких возражений не принимать.

На другом конце кратко подтвердили приказ и положили трубку, оставив Курносова в напряжённом ожидании. Раздражённый, он поднялся и зашагал по кабинету, словно движение помогало ему яснее формулировать мысли, с каждым шагом становившиеся всё более сосредоточенными.

Слишком многое в этом деле выглядело неопределённым, словно намеренно спрятанным от его опытного взгляда. Курносов понимал, что подобные расследования – это тонкая шахматная игра, где одна неверная фигура, одно неосторожное движение могут привести к поражению. Он внимательно взвешивал каждое слово и факт, избегая ловушек, ведущих к ещё большему заблуждению.

Время тянулось мучительно, и в ожидании Курносов тщетно пытался найти логическую нить, тот самый неуловимый ключ к разгадке. Остановившись у окна, он, глядя в щель между тяжёлыми шторами, подумал о том, как странно и жестоко порой устроен мир: очевидные ответы часто прячутся за самой убедительной ложью.

Внезапный стук в дверь заставил Курносова резко обернуться и вернуться на место, всем видом показывая готовность к разговору.

– Войдите, – произнёс он ровно, скрывая внутреннее волнение.

В кабинет вошёл