Генри Каттнер - Темный мир Страница 15

Я тоже смотрел прямо ей в глаза. В конце концов, это был для меня вопрос жизни и смерти.

— Ты мне веришь, Арле? — спросил я ее.

Она готова была расплакаться. Но от нее все зависело, поэтому никто не торопил ее.

— Это какое-то наваждение. Послушай, но ведь ты знаешь, что Ллорин прав и мы не можем рисковать. Эдвард, помоги мне разобраться, ведь если Ганелон придет сюда, это будет конец всем нам. Это ведь просто дьявол!

А ведь она совершенно права! Этот дьявол — Ганелон — ненавидел лесных жителей, всех вместе и каждого в отдельности И в другой ситуации от них бы уже ничего не осталось. Но ситуация только что изменилась. У Ганелона появилась более высокая цель, чем уничтожение черни. Им сейчас руководила ненависть к Совету, ко всей этой дряни, которая его предала. Нет, дорогая Арле, повстанцы подождут! Сначала месть! Я сам должен посчитаться с Советом, лично разрушить Кэр Сайкир и Замок. Это надолго запомнится членам Совета, если, конечно, они уцелеют!

Но сначала нужно было уцелеть мне, а поэтому следовало быть очень осторожным.

— Согласен с тобой, Арле! Ллорин прав, — сказал я. — Никто не может с точностью определить сейчас, кто я. Может быть, ты знаешь это, Арле, — я улыбнулся ей. — Но ты права — рисковать нельзя. Я предлагаю Ллорину испытать меня.

— Я не против, — сказал Ллорин, вопросительно глядя на Арле.

В ней шла какая-то борьба. Она никак не могла решиться на что-то. Наконец она сказала:

— Да, я согласна.

В ответ Ллорин коротко усмехнулся.

— Ты же знаешь, Арле, что мое испытание может и не получиться. Только Фрейдис может увидеть правду!

— Хорошо, пусть тогда Фрейдис испытает меня, — согласился я и увидел, как Ллорин удивленно посмотрел на меня. Он явно не ожидал такого легкого согласия с моей стороны.

— Тогда так и решим, — поколебавшись, ответил он. Он был явно озадачен, но выбора не оставалось. — Я извинюсь перед тобой, если был неправ. Но берегись: если я не ошибаюсь, то убью тебя. Есть только один человек, которого бы я убил с еще большим удовольствием, — Матолч, но, к сожалению, до него пока мне не добраться. Уверен, что это лишь вопрос времени.

Тут Ллорин потрогал свой шрам на щеке, и я понял откуда появилось это украшение на его лице. Видно он что-то вспомнил, при этом его лицо исказилось от ненависти, а глаза готовы были испепелить оборотня, если бы тот вдруг оказался поблизости. Я почувствовал себя очень неуютно.

Давай, давай, вперед, это мне на руку. Ты мне только поможешь расчистить путь к другим врагам. А я не буду мешать тебе, даже помогу, если получится. У меня более глобальные цели, включая полное разрушение Совета. Никакое колдовство ведьмы в красном не спасет никого из предателей. Я вернусь в Кэр Сайкир и дам выход своей злобе. Снова ненависть начала меня душить, уничтожая во мне остатки Эдварда Бонда, но не трогая ничего принадлежащего Ганелону.

— Я согласен, договорились, когда начнем?

— А прямо сейчас и пойдем к Фрейдис.

Он кивнул, приглашая меня следовать за ним. Все повстанцы, окружавшие нас, двинулись следом. Возглавляли эту странную процессию я, Лорин и Арле. Мне ничего не приходило в голову, но я был уверен, что выкручусь, полагаясь на хитрость Ганелона.

Мы подошли к скале. Впереди темнел вход в глубокую пещеру. Мои сопровождающие остановились. Свита из рабов снова обступила нас. Произвольно образовался полукруг перед самым входом в пещеру, и все затихли в ожидании.

Послышался громкий голос, которому вторило эхо пещеры, отчего он казался очень таинственным.

— Что случилось, говорите, не стесняйтесь. Вам нужна моя помощь?

Арле выступила вперед.

— Мать, извини, что тревожим тебя. Мы привели спящих рабов, которых отвоевали у солдат Совета.

— Что ж, приведите их.

В этот момент Ллорин перехватил инициативу у Арле. Он отодвинул ее в сторону и громко крикнул в темноту:

— Мать Фрейдис, помоги нам.

— Говори, я постараюсь помочь вам.

— Разреши наше сомнение, скажи, кто этот человек? Может быть, он Эдвард Бонд. Но мне кажется, что он Ганелон, вернувшийся с Земли, куда ты послала его.

Повисла длительная пауза.

— Хорошо. Пришлите ко мне рабов. Сначала я займусь ими.

Ллорин подал знак повстанцам, и они стали подталкивать рабов к входу в пещеру. Тем было все равно, куда идти, и они безразлично шли, не сопротивляясь. Их лица по прежнему ничего не выражали, они друг за другом заходили в пещеру и просто исчезали в темной глубине.

Настала моя очередь, и Ллорин молча кивнул мне головой.

В ответ я улыбнулся.

— Ллорин, мы ведь с тобой друзья и останемся ими, правда? — вызывающе спросил я его.

Надо отдать ему должное, у него была прекрасная выдержка.

— Посмотрим.

Я посмотрел на Арле.

— Конечно, Фрейдис решит, — сказал я. — Но мне бояться нечего, Арле. Знай это. Я не Ганелон.

Она никак не отреагировала на мои слова, чувствовалось, что у нее тоже были сомнения. Она боролась с ними и очень хотела, чтобы Фрейдис все решила в мою пользу.

Остальная толпа, успокоившись, просто наблюдала за всем происходящим. Хотя оружие все держали наготове.

Послав им всем улыбку, я слегка поклонился и, повернувшись, вошел в темноту пещеры, сомкнувшуюся за мной.

8. Фрейдис

Я уже говорил, что у меня откуда-то было чувство уверенности, что все закончится хорошо. Я даже не предполагал, что могло произойти в дальнейшем, но уверенно шагал вперед в полной темноте. Но вот что-то замерцало вдалеке, и я понял, что скоро будет развязка. Почему-то я все время улыбался. Да, мне было тяжело с лесными жителями, они не ровня мне, а приходилось играть Эдварда Бонда! Я очень надеялся, что их колдунья более образованна и развита, хотя трудно было ожидать, что она будет достойна меня, члена Совета, лорда Ганелона. Конечно, она многое знает, ведь это она готовила всю операцию по замене Ганелона на Бонда. Но я знал наверняка, что окажусь хитрее и в любом случае возьму вверх над всей этой лесной шайкой.

Я вошел в небольшое расширение пещеры, где горел огонь. Там не было никого, кроме Фрейдис. Она стояла на коленях перед огнем, повернувшись ко мне спиной. Присмотревшись к огню, я увидел, что он горит сам по себе. Не было ни дров, ни угля. Просто на каком-то блюдце горел огонь, а перед ним на коленях стояла женщина в белом, с длинными седыми волосами. Она была одна, значит, это и была Фрейдис.

Мне нужно настроится на ощущения Эдварда Бонда, чтобы спокойно общаться с ней. Я стал прислушиваться к себе, но в этот момент Фрейдис встала на ноги и повернулась ко мне лицом.

Меня удивил ее рост. Я уже заметил, что в Темном мире было очень мало людей, равных мне по росту, но ее глаза были на одном уровне с моими. И рост, и фигура были больше мужскими, чем женскими, по размеру, но движения отличались легкостью и грациозностью. Красивые голубые глаза совсем не походили на глаза колдуньи. «Она не может быть молодой», — подумал я и еще раз внимательно посмотрел на нее. Ничего не говорило о ее преклонном возрасте, кроме глаз. Хоть они были ясного голубого цвета и смотрели в мои глаза очень уверенно, но в них светилась мудрость лет. Да, конечно, он была стара!