Роман Мискин - Амулет Святовита. Вторая часть Страница 28

И замолчал.

Костер тихо потрескивал, отражаясь на лицах земника и чародея багровыми бликами. И оттого эти лица затерянных в глубине лесной чащи путников выглядели грозными и суровыми.

- Скажи, мой мальчик, видел ли ты, что заколку перековали? - спустя время, спросил чародей у Лиго.

Лиго закрыл глаза - и перед ними снова предстала та самая картина: удручающая жара, пламя в раскаленном добела горне, мерно вздымаются кузнечные меха. И перезвон двух молотов - "каль-вис" и "те-ля-вель". И что-то хватают щипцами живое из огня - и опускают в воду. И раздается тонкий, за пределами слуха пронзительный свист. И от этого свиста земника вдруг разбирает неистовый ужас и страх - он закрывает уши, стараясь избавиться от него. Но свист тонко и навязчиво сверлит слух, разбиваясь сотней хрустальных осколков в голове.

- Тьфу ты, - вдруг раздается голос Мартина. - Сырая ветка в костер попала!

И дружинник вытаскивает из пламени свистящий сук. Свист постепенно сходит на нет.

Лиго открывает глаза и смотрит вокруг.

- Так что тебе привиделось, мальчик мой? - ласково спрашивает его Мамай.

- Ее... перековали... - чуть слышно произносит земник и снова закрывает глаза.

А губы его шепчут "каль-вис"...

- Что? Что ты сказал? - вдруг встрепенулся Мамай. - Повтори, Лиго!

И чародей даже привстал, во все глаза глядя на земника.

- Каль-вис... - непонимающе говорит Лиго. - Так звенели молоты в кузне, что я слышал - каль-вис и те-ля-вель...

- Хвала святым богам! - вдруг радостно воскликнул чародей.

И вскочил со своего места.

Земники изумленно воззрились на него.

- Радуйтесь, друзья! - возбужденно говорил Мамай. - Грядущее нам приоткрыло покрывало тайны - есть надежда, есть!

И радостно потер руки.

И лишь поймав недоуменные взгляды барздуков, чародей еще раз подмигнул им и, усаживаясь на свое место, спросил:

- Вы хоть знаете, что означает этот сон? Кальвис и Телявель - так зовут двух дивных кузнецов, что живут далеко на юге, в Самоцветных горах. И если заколка попала к ним - а Лиго это ясно видел - то грозное оружие богов будет отковано вновь! Хвала тресветлому солнцу!

И будто понимая его слова, костер вдруг стал гореть ярче, освещая всё вокруг.

А когда возбуждение улеглось, Лиго сказал:

- Но я также видел и снежную вьюгу среди зимы - и будто я бреду куда-то вслед за рыцарем в широком плаще. Но это был не ты, Мамай...

И земник вздохнул, умолчав, как жалобно в ушах звучало имя чародея, словно он погиб безвозвратно.

На чело Мамая вдруг налетело легкое облачко неведомой грусти - но он тут же смахнул его, будто бы не обращая внимания.

- Кто был тот витязь, Мамай? - тихо спросил Лиго.

- Время покажет, - отрезал чародей. - Могу сказать одно - он друг, раз шел ты вслед за ним по снегу. Игра богов неведома нам, смертным - какие хитросплетения они еще готовят нам впереди?

И пыхнул своей трубкой. И когда клочья густого дыма окутали чародея, Мартину вдруг показалось, что он снова держит в руках чашу у святого источника и делает глоток из нее. А когда поднимает взгляд, то кажется ему, будто это и не Мамай вовсе перед ним - а сидит, покачивается на своем бронзовом троне среди клубов воскурений толстая жирная уродливая туша, и мерзко смеется, тыча в него волосатым и коротким, словно сосиска, пальцем в ярких перстнях. "Укоротить на голову этого недомерка!" - ревет страшная туша и показывает в гнилозубой улыбке свой черный рот. И смрад, и вонь исходят из этой страшной пасти, смешиваясь с чадом воскурений степных трав. А вокруг ревет в животном неистовом смехе толпа немытых потных тел в разноцветных ватных халатах и вывернутых наружу звериных шкурах, мерзко гогочет и подобострастно смотрит в рот своему ужасному повелителю.

- Что видел ты в источнике, Мартин? - вдруг раздается повелительный голос чародея.

И дружинник снова приходит в себя, сбрасывая пелену видений с глаз.

- Я видел битвы ...и плен... - тихо говорит Мартин Бубилас. - Свой плен... Как вели меня на аркане по степи, и ужасно болели ноги, сбитые в кровь. Я видел страшную яму, куда плескали помои прямо на голову. И страшные ночи в палатке палача. И мерзкий смех его уродливого властелина - и мой отказ служить ему. А затем...

И Мартин закрывает глаза.

- А затем... - продолжает он прерывающимся голосом, - затем казнь... Моя казнь...Вы верите? Я видел свою казнь!

И земники смотрят на своего друга расширенными от ужаса глазами. Лишь один Мамай спокоен - загадочно блестят его глаза за костром.

- И вот, когда кривой меч уже занесен над моей головой, - вдруг наполняется силой голос дружинника, - тогда вдруг раздается свист стрелы - и падает палач. А вслед за этим всю степь и стан пленивших меня людоловов вдруг наполняет звонкий клич! И несется белая конница, разметая врага в пыль, и сверкают их островерхие шлемы, и грозно вздымаются копья и мечи. И чья-то рука выдергивает меня со плахи - и вот несет меня длинногривый конь и белый всадник далеко-далеко по степи. Туда, где за ее окоемом у полноводной реки возносится в небо белокаменный дивный град с золотыми вершинами башен. И там, на зубчатых стенах, среди суровых и дивных воев, стоите вы все!

Мартин замолкает - и переводит дух. Воспоминания свежи - как будто он еще у источника в лесу Медейны, а не рядом с друзьями в ночном лесу у костра.

Дружинник молча вытирает выступившие на лбу бисеринки испарины. И смотрит на друзей.

- Это всё? - строго спрашивает Мамай, пристально глядя на земника.

- Да... - отвечает Мартин и почему-то опускает глаза.

Ибо ему вовсе не хочется рассказывать, что у спасшего его всадника выбиваются из-под шлема длинные золотые кудри и что его спаситель - неземной красоты волшебная дева из старинного рода воителей. И в ее глубоких синих глазах земник готов утонуть навсегда...

Мамай тайком улыбается в свои усы и покачивает чубатой головой.

- Ты видел торков, друг мой, - говорит чародей. - Мерзкое племя людоловов пленило тебя. И спасся ты лишь благодаря налету всадников славного племени будинов, что живут у Ладоны-реки, которую гауты называют Танаксом. А град тот белокаменный зовется Белой Вежей, или Асградом. Потому что будины выводят свою родословную от асов или ясуней - так звались наши боги в изначальные времена. И рассказывают, что недалеко от него растет Ирийское дерево, что так похоже на то единое и самое первое Предковечное Древо. И лишь только кто срубит это дерево, священный оберег Будинского княжества - как тут же падут белокаменные стены дивного града, и тьма затопит степь... Вот потому и стоят будины последним светлым оплотом в Диком Поле. Но как странно играет нами судьба! Ведь это так далеко от того места, куда мы идем...