Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди Страница 62

После граф заснул и проснулся лишь на третью ночь после той, когда упырица напоила его своей кровью. Он был слаб, как дитя, и не помнил себя, и не помнил, как оказался здесь и что с ним произошло. И тогда упырица по имени Женщина-Змея напоила его своей кровью вторично, а потом подвела к нему юношу-индейца, и учила графа пить кровь у живого человека, пока живой не перестанет быть живым…

В наших краях бытует легенда, будто бы каждый человек, которого засосет до смерти упырь, сам непременно станет упырем. Это неверно: чтобы стать упырем, умирающий должен испить крови самого упыря. А упыри не любят создавать себе подобных, боятся, что если их будет слишком много, добычи не хватит на всех. Графа же Женщина-Змея сделала упырем из благодарности за то, что он привез диск и освободил ее. Это ее голос он слышал, это она его звала. А до него звала она того несчастного секретаря… Ибо ее лицо было изображено на золотом диске. И такова была обещанная ею великая награда: бессмертие, которое необходимо было поддерживать в себе чужою кровью.

Граф говорил, будто бы Женщина-Змея была прекраснейшей из четырех упыриц. А все они после того, как напились крови, сделались прекраснее любой смертной женщины.

Долг честного летописца повелевает мне рассказывать обо всем, что мне ведомо, хотя о следующем я предпочел бы умолчать, ради потомков графа Карди, которые могут при каких-то обстоятельствах прочесть мою рукопись… Но все же я должен, и я расскажу.

Граф признался мне, что между ним и Женщиной-Змеей были любовные отношения все то время, пока он оставался рядом с ней в храме. И якобы упырица дарила ему блаженство, какого он не знал ни с одной из смертных женщин, даже с теми, которых любил, и союз с которыми был освящен Господом.

Я полагаю, то блаженство, что граф получал с нечистой тварью, было одним из сатанинских искушений, которым его подвергали. Увы, мой бедный друг не смог противостоять этому искушению, как и прочим. Он поддался и был погублен. Видимо, недостаточно было веры и благодати в его душе, если не смог он устоять против соблазнов и злых чар. Я буду вечно молиться за его спасение и надеюсь, когда-нибудь Господь простит и его… Он заслуживает прощения, ибо я уверен, что граф был околдован. Ибо не может человеку, находящемуся в здравом уме, гнусная упырица представляться более прекрасной, нежели законная его супруга, а грешные утехи с сатанинским отродьем казаться усладительнее, нежели объятия жены.

Долгое время граф Карди оставался в храме, где жили четыре упырицы. Они вернули себе прежнюю власть, подчинили себе многих индейцев, которые пришли, чтобы служить своим старым богам и питать их кровью. Но упырицы все равно тосковали о тех временах, когда бассейны в храме были наполнены ароматной водой, а пол устлан цветочными лепестками. Когда прекрасные юноши приходили к ним, чтобы стать их любовниками и умереть в их объятьях. Когда прекрасные девы рады были служить им, одевать и умащивать их тела и с радостью подставляли их зубам свои шеи. Когда матери сами приносили в храм младенцев и отдавали их Змеиной Матери, считая, что благодать и богатство снизойдут на их землю и род по воле кошмарной богини. Теперь же было мало жертв, было мало рабов, и бассейны пустовали, и редко удавалось слугам упыриц похищать детей для Змеиной Матери.

Женщина-Змея рассказала графу, а граф поведал мне, что это по приказу Кортеса были убиты все их жрецы и по велению католической церкви запрещен их культ. Благое дело, за которое Кортесу и его воинам будут прощены все грехи!

В тот день жрецы, завидев приближавшихся к храму испанцев, заперли каменную дверь, преграждавшую путь в потаенные покои, где жили упырицы с их рабами и рабынями. Был бой, в котором все жрецы полегли, а золотой диск стал частью добычи победителей. Упырицы же бесились от запаха крови, проникавшего даже сквозь стены, и за несколько ночей и дней убили всех своих рабов и рабынь, ибо не могли поверить, что останутся запертыми в скале на несколько столетий и будут грызть от голода собственные руки. Достойная кара им, бессмертным. Но как жаль, что они снова оказались свободны!

Женщина-Змея учила графа Карди охотиться, учила завораживать жертв голосом и взглядом, учила летать и пользоваться другими преимуществами его нового состояния. Она хотела, чтобы граф Карди оставался возле нее вечно, но он затосковал по своей жене Эсперансе. Видно, Господь услышал ее молитвы, а Эсперанса денно и нощно молилась о возвращении мужа. И граф вдруг вспомнил о своей любви и пожелал покинуть бессмертную любовницу ради смертной супруги. Женщина-Змея отпустила его, но предупредила, что ничего хорошего его не ожидает: он или убьет свою жену, или обратит в упыря, ибо иной любви они, кровососы, не знают.

Отныне граф мог находиться под открытым небом только ночами. К счастью для себя, он теперь обладал огромной силой и невероятной быстротой. Он бежал или летел, а как только чувствовал приближение рассвета — зарывался в жесткую каменистую землю. На рассвете и на закате он полностью лишался всяких чувств и способности мыслить, словно снова переживая короткую смерть, а в дневное время он мог бодрствовать, но боялся солнечных лучей: упырица предупредила, что они сожгут его тело в одно мгновение.

Эсперанса была так счастлива, что муж ее вернулся живым и невредимым, что даже не стала расспрашивать его о том, где же он пропадал и почему уехал так внезапно. Один раз спросила, но, смирившись с отказом, поспешила порадовать мужа новостью: в его отсутствие Эсперанса родила сына. Мальчика окрестили Мигель-Антонио. Ребенку уже исполнилось три месяца, когда граф впервые увидел его.

Разумеется, счастье Эсперансы длилось недолго: уже вскоре она заметила странности в поведении своего мужа, который чурался дневного света. Но Эсперанса так любила Раду, что противилась дурным мыслям. А когда осознала, что он уже не тот, что был прежде, все равно не выдала его тайну, боясь, что его убьют. Она даже утаивала произошедшее от своего исповедника! Потом среди рабов начался загадочный мор: случалось, что раб ложился спать совсем здоровым, а утром его находили мертвым, и на шее у мертвеца обнаруживались следы двух клыков. Рабы вспомнили все страшные легенды о ночных чудовищах, сосавших кровь у своих жертв. Они начали дежурить возле своих хижин по ночам и жечь костры, ибо знали, что огонь отпугивает упырей. И тогда умирать начали рабы уже у соседей…

Граф не поведал мне, когда именно решился признаться во всем своей любящей супруге. Но в конце концов он решился. Она пыталась помочь ему как могла. Молилась за него, но молитвы не помогали. Эсперанса уговорила Раду попробовать пить кровь животных. Но от бычьей, свиной и птичьей крови графу было неизменно и одинаково плохо, он чувствовал себя вялым, сознание его притуплялось. Чтобы жить, графу Карди отныне надо было пить человеческую кровь. Эсперанса предложила ему попробовать очиститься. Но граф не смог войти в церковь, а прикосновение к святой воде сильно обожгло его пальцы, так что кончики их оставались словно оплавленными даже спустя много лет, когда мы с ним снова встретились. Очиститься от скверны оказалось невозможно: священные предметы отныне отторгали графа, и он не мог даже поцеловать жену, когда на ней была цепочка с нательным крестом.