Gamma - Цели и средства Страница 77

Когда Драко привел к отцу Луну, тот смерил ее взглядом, болезненно скривился и пробормотал:

— Делай что хочешь. Род Малфоев уже не воскреснет.

Род Малфоев угасал. Отец был последним достойным его представителем, и Драко понял это тогда и проглотил – со всей горечью. Ему – не стать настоящим Малфоем. Не поднять из пепла родовое гнездо, которое мать раздирала в клочья и продавала слетевшимся стервятникам. Отец умрет – а с его смертью Драко нечего будет делать в этом мире.

– … а дальше вы знаете. Увидел объявление в «Пророке». Вернее, сначала статью в «Квибблере», о проклятии профессора Снейпа.

— Решил вернуться? – улыбнулась Минерва.

— Решил, что менять зельеделов каждый год – хлопотно для школы и вредно для учеников.

Эван хотел глотнуть из своей фляги, но она, кажется, опустела. Он говорил долго, в подробностях и с удовольствием рассказывал о Чарли Уизли и Стояне Тодоровой, о своем тамошнем приятеле–оборотне и венгерской хвосторожке, которая целых две недели, пока ей не назначили постоянного вольерного, считалась питомицей Эвана. Раскрыл даже карты с анимагией: перекинулся, спасая жизнь, Минерва читала о подобных случаях. Но его рассказ виртуозно обходил все острые углы и важные моменты.

— Почему ты не вернулся сразу?

Он пожал плечами.

— Я столько в спячке провалялся, я даже не знал, кто победил, чем все закончилось, кто выжил, кто нет. Сунуться в Хогвартс наобум, попасться в лапы Кэрроу или Белле и сгинуть понапрасну не хотелось. Меня считали погибшим – я и решил пока не высовываться. Волей случая занесло в заповедник… Я и забыл про Уизли, честно говоря. Боялся, что раскроет. Но обошлось, не узнал.

— А потом? – не отставала Минерва.

— А потом оказалось, что войне конец, Лорд побежден и я больше не нужен.

— Не нужен? – возмутилась Минерва. – Да мы поднимали школу из руин! Все развалено, защита сломана, теплицы, переходы… Видел бы ты, что осталось от Большого зала. Мы даже не смогли открыть школу осенью, только собрали зимой выпускников, чтоб они к экзаменам прошли программу. Каждый человек был на счету, а ты говоришь – не нужен.

Она запнулась на секунду и продолжила:

— Хорошо, ты только весной очнулся, но потом, когда понял, что все в порядке и Волдеморта нет – почему ты не пришел в Хогвартс?

— У меня не было документов, палочки и разрешения на аппарацию, – усмехнулся Эван.

— Какие документы, – поморщилась Минерва. – Разве тебя так не признали бы?

— Северус Снейп умер как герой. Не претендую на его славу.

Он закашлялся и привычным жестом поддернул шарф. Досадливо встряхнул фляжку.

Голоса жальче всего, поняла вдруг Минерва. Не обожженной руки, не шрама на пол–лица и даже не глаза. Голоса. Она попыталась вспомнить, как он звучал, – и не смогла. В ушах играл богатыми интонациями директор Снейп, обладатель роскошного баритона и абсолютного слуха, а еще летящей черной мантии и белой лилии в петлице…

— Руку‑то зачем сжег? – негромко спросила Минерва.

Она выдержала пристальный взгляд.

— Я видела метку, после смерти Волдеморта она едва заметна. Думаешь, все равно бы вычислили?

Эван отвернулся.

— Даже если бы не вычислили… Мерзко просто.

Он покачал в ладонях чашку с остатками травяного чая, залпом допил и добавил:

— Я решил, что после всего имею право от нее избавиться. Извините, у меня зелье кончилось, а много шептать нельзя – остатки связок порву. Давайте я вам закажу еще имбирного чаю, а вы мне расскажете, чего не писали в газетах.

— Идет, – согласилась Минерва. – Только о чем не писали в газетах, тебе, наверное, Рем уже рассказал. Он‑то, кстати, давно знает?

— Он не знает, – фыркнул Смит.

Минерва торопливо отвернулась – мимо столика как раз проплывала Энни Браун, помощница Розмерты, и можно было заказать новую порцию чая и заодно спрятать совершенно неуместную улыбку.

Разумеется, Рем ничего не знает, старенький, доверчивый и ненаблюдательный. Разумеется, он просто так водил нового приятеля по местам боевой славы, и тянул к дому Эвансов. И про старшего Снейпа рассказал… Минерва вспомнила свое возмущение, прижала ладони к потеплевшим щекам.

И когда портрету сказал, мол, Эван ко мне ходит – уже знал? А тогда, в октябре, когда явился в школу якобы проведать Дору и устроил Минерве экскурсию по Хогвартсу?

«Деканит, стало быть…»

Он это понял по ее рассказу, или Эван проговаривался в гостях – как разбирает слизеринские конфликты? Линда Баррет, Джоэль Пемберли, Джейсон Ли… Даже Джош Дюк, хоть он и не слизеринец. Хотя нет, Джош – это профессор Снейп. Займись этим Смит – было бы куда меньше пафоса.

Энни поставила на стол две дымящиеся чашки и плетенку с печеньем. Эван обмакнул в свой чай хвост песочной саламандры, прищурился на Минерву сквозь ароматный пар.

— Слушай, Эван… Ты же знаешь, Аврора Синистра исполняет обязанности декана Слизерина, но настоящего декана у ребят нет. Как ты смотришь на то, чтобы вступить в должность?

Эван очень некстати сунул в рот размокшую саламандру. Минерва приподнялась и от души хлопнула его по спине.

— Давай начистоту, – продолжала она. – Назначить тебя деканом Слизерина – это формальность. На самом деле ты впрягся в дела колледжа, как только освоился. А история с Ли?

— Вас не смущает мой дурмштранговский диплом? – просипел Смит, прокашлявшись.

— Смущает. Настоящий диплом, кстати. Но я посоветуюсь с профессором Биннсом. Уверена, мы найдем прецедент в истории Хогвартса.

Снег начал сыпать с полудня, и к обеду Дора слегла. К счастью, Андромеда забрала Тедди к Поттерам и прислала записку, что вернутся они поздно, так что Рем рассчитывал справиться к их приходу.

Он напоил Дору лекарством, растер шрам мазью, укутал ее в один из Андромединых пледов и сидел, баюкая, пока она не уснула. Когда ее короткие черные волосы порозовели, Рем тихонько высвободился и ушел в гостиную.

Почти сразу он услышал шаги за дверью: у порога, сбивая снег, топал тяжелыми ботинками Эван. Эван – Рем не сбивался даже мысленно, особенно после того как чуть не оговорился вслух. Хотя иногда хотелось оговориться специально, чтобы посмотреть на реакцию Эвана Смита и окончательно решить – он или не он? Неужели можно было так чудовищно ошибиться и уже третий месяц морочить голову несчастному зельеделу из Румынии, который совершенно ни при чем? Хотя Рем уже так много и так часто ошибался в отношении Северуса Снейпа, считая его то предателем, то героем, что можно разнообразия ради посчитать его живым.