Противоборство Тьме - Максим Владимирович Виноградов Страница 31

– Родители инфицированы, – тихо и мрачно пояснил Стрелок, – Когда поняли, что происходит, то заперли сына наверху, а сами спустились в подвал, сломав лестницу, чтобы уже не выбраться. Они и сейчас там… существуют.

Черт возьми, что же пережил этот паренек? Страшно подумать. Сидеть взаперти и видеть в окно, как умирает целый город. А где-то внизу, в подвале, твои собственные родители превращаются в страшное подобие людей.

– Сколько он тут просидел? – спросил ошалело.

– Да, наверное, с самого начала. Запас еды и воды еще остался, в туалет, правда, ходить пришлось там же, в углу. Сам выбраться парень уже не смог бы.

– Хватит болтать! Выдвигаемся! – скомандовал Босс, – Глеб, поведешь спасенного. Не на руках же его тащить!

Вольф поставил мальчика на ноги, тот, хоть ослаблен, но держался вполне уверенно. Двинулись дальше по улице прежним порядком, только я теперь вел с собой ребенка, крепко держа за руку.

– Спасите их, помогите им… – жалобно пробормотал мальчик, – Спасите их! Помогите им!

– Эй, тише! – я попытался успокоить, но безуспешно.

– Спасите их! – уже громче протянул бедняга, с надеждой заглядывая мне в глаза, – Помогите им!

Химик резко остановился, развернувшись к мальчику. Он опустился перед мальцом на колено, сунул ко рту бутылку с розовым напитком. Ребенку пришлось сделать глоток, после чего он замолчал.

– Как тебя зовут, паренек? – спросил Григорий.

– К-к-кирилл, – бедняга слегка заикался.

– Кирилл, успокойся, пожалуйста. Твои родители мертвы, мы ничем не можем им помочь.

Очень сомнительный способ успокоить ребенка, по моему мнению. Но сработало. То ли зелье дало эффект, то ли слова Химика достигли цели – парень замолчал, стиснув губы, глаза наполнились серой поволокой.

– Вперед! – опять шикнул Ханс, мы тронулись с места.

Повернув на перекрестке, прошли еще метров сто и увидели то, к чему стремились – большое двухэтажное здание с вывеской, на которой значилось: «Алхимия для всех. 1000 зелий!»

Да, перед тем, как сунуться в город, успели подробно обсудить и цели похода, и все остальное. Часа два потратили на разговоры, не меньше. Как только приземлились, Босс сразу же потащил всех в впечатляющую по размерам штабную палатку, где дожидался большой военный чин, видимо, главный тут. Подойдя к стенду с картой местности, вояка поздоровался и начал рассказ.

– Я – генерал-поручик Карл Штакельберг, командующий центральной группой армий Прусской Республики. В данный момент руковожу операцией по ликвидации последствий э-э-э… инцидента.

– Карл, расскажите, пожалуйста, что произошло. С самого начала. И, по возможности, кратко, – попросил Ханс.

– Докладываю. Насколько нам известно, первые инфицированные появились пять дней назад. Поначалу болезнь приняли за обычное бешенство, но через пару дней стало ясно, что тут имеет место нечто пострашнее. Инфекция быстро распространилась от центра к окраинам города, за четыре дня заражено более девяти тысяч человек. Вчера утром Севеж был оцеплен силами двух армий, объявлен карантин и военное положение.

– А почему вовремя не проведена эвакуация? – робко перебил я докладчика, – Если уже через два дня поняли, что началась эпидемия? Есть ведь для подобных случаев специальная система оповещения населения!

– Систему оповещения не включали, опасаясь паники, – как ни в чем ни бывало отрапортовал военный, – Кроме того, с самого начала инцидента принято решение о соблюдении режима секретности, что также не предусматривает оповещение широкой общественности.

– А на кой черт тогда вообще нужна эта система, если ее никогда не включают, потому что вы вечно боитесь какой-то там паники!? Да хоть раз вообще случалась паника? А уж эта игра в секретность – просто поразительно! Как результат – тысячи инфицированных, да?

– Молодой человек… – генерал грозно нахмурил брови.

– Хватит! – вмешался Босс, – Глеб, помолчи! А вы, Карл, продолжайте пожалуйста.

– Хм… Значит так… – Штакельберг прокашлялся, собираясь с мыслями, – Ведется активный поиск тех, кто мог покинуть город до введения запрета. В настоящее время в Севеже около семи тысяч зараженных на разных стадиях э-э-э… болезни. Также, неподалеку отсюда находится лагерь с почти полутора тысячами гражданских, которых удалось эвакуировать. Сейчас пытаемся определить, есть ли среди них инфицированные и можно ли им как-то помочь.

– Полагаю, это теперь моя забота, – покачал головой магистр Эльдар, – Нужно осмотреть всех потенциально зараженных. И, я думаю, участие алхимика мне не помешает.

Григорий согласно кивнул.

– Я окажу любую посильную помощь, но для этого требуется выяснить, с чем имеем дело. Удалось ли определить источник заражения?

– Никак нет, – мотнул головой генерал, – До сих пор неизвестно, имеет ли место естественное заражение или инфекция занесена умышленно. Единственное, что удалось – примерно локализовать очаг эпидемии. Ориентировочно, где-то вот здесь…

Он указал точку на карте.

– Какое совпадение, – мрачно прокомментировал Химик, – Совсем неподалеку от алхимической лавки.

– Так вы все-таки думаете, что эпидемия – результат террористического акта? – спросил у него военный.

– Уверен процентов на девяносто. Дело в том, что я раньше сталкивался с… подобными инфекциями.

– Тогда, может быть, вы просветите меня… всех нас, – поправился Карл, видя недоуменные лица, – Что за чертовщина тут происходит?

Григорий взглянул на Босса, тот еле заметно кивнул. Химик вышел вперед, скрестив руки на груди. Печально вздохнув, он начал рассказ.

– Это было давно… Тогда я еще работал на вольных хлебах, сам по себе. Не интересовался деньгами, политикой, ничем в общем-то, кроме алхимии. Мною двигал чисто исследовательский интерес и любовь к науке. Я жил алхимией и целыми днями напролет пропадал в лаборатории, ставя один эксперимент за другим.

Сделав паузу, он задумчиво посмотрел в потолок.

– Как-то раз, ко мне в лабораторию попал студент… Выдающийся алхимик, не побоюсь этого слова. Талантливый, целеустремленный, работящий. Единственное, чего ему не хватало – энциклопедических знаний и времени. Звали его Эрнст, мы быстро подружились и стали работать вместе.

Химик потер подбородок в глубоком раздумье.

– Эрнст был сильно увлечен одной идеей. Мечтал создать особый препарат, который, ни много ни мало, сделал бы всех людей лучше, добрее, искоренил бы воровство, убийства, злость как таковую. Он в шутку называл это зелье «токсином лояльности».

Григорий невесело рассмеялся, взглянув на слушателей.

– Думаете, невозможно? Сказки? А вот и нет! Вероятно, слышали про токсоплазму? Такой безобидный паразит, коим, к слову, заражены до шестидесяти процентов населения. И эта самая токсоплазма заставляет своего носителя с большей симпатией относиться к котам. Да, да, любовь к котикам появилась у людей не просто так! Ну и, помимо этого, люди с токсоплазмой более склонны к риску и менее расположены к чему-то новому. Безусловно, в случае единичного подопытного эффекты едва заметны, ими даже можно пренебречь. Но на уровне популяции в целом – это может быть весьма значительным влиянием на поведение масс.

Он пожевал губу, размышляя, и продолжил.

– Или вот взять кордицепс – грибок-паразит, поражающий некоторые виды насекомых. Гриб попадает внутрь муравья, оплетает все его внутренности сложной клеточной сетью. И, как результат – полностью контролирует поведение жертвы! Заставляет насекомое уйти из колонии, повиснуть на высоком листе и умереть, чтобы обеспечить самому грибку наилучшие условия для размножения и распространения.

– Впечатляет, – признался я, – И что из этого следует?

– А следует из этого то, что вполне возможно чисто химическим путем, не вмешиваясь в деятельность нервной системы реципиента, тем не менее, в широком диапазоне влиять на его поведение – начиная от простой привязанности к кошкам и вплоть до полного контроля действий. На этом и строились наши с Эрнстом изыскания – мы хотели найти такие алхимические соединения, что дали бы эффект в нужную сторону – к примеру, привили бы людям отвращение к насилию.

– Выглядит довольно утопично, – протянул генерал, – Если не сказать хуже.

– Не забывайте, что я был тогда молод и наивен. Верил в то, что можно делать добро сразу и для всех, без разбора.

– Ладно, но какое отношение это имеет к бешенству?

– Я подхожу к этому. Тогда мы экспериментировали на кроликах, и результаты были просто потрясающими! Нам удалось добиться не только лучшей социализации, но значительно укрепить здоровье грызунов. Фактически, после прохождения известных процедур, кролик превращался в некоего супер-кролика, с увеличенной силой, выносливостью, выживаемостью. Да что там! Они