Легенда о Великой волне - Дарио Тонани Страница 46

– Оденься, пожалуйста. Ты все-таки капитан. Не хочу, чтобы другие видели тебя такой, какой не могу видеть я.

– Сколько нам придется ждать? – прокричала Найла, задрав голову к потолку.

Сиракк издала какой-то звук. Что это? Выхлоп? Проклятие?

– Что она сказала? – заорала Найла, не сводя глаз с клубка труб над головой. – Почему металл не перевел?

Азур молча начал спускаться по лестнице, ведущей на нижнюю палубу.

9

Появление на свет

Резкий запах ржавчины защипал ноздри, янтарный свет из приоткрытой двери ударил по глазам. Дхакритт проснулся. Вокруг царила липкая предрассветная тишина.

Можно даже не выглядывать наружу. И так понятно, где он.

Дома. Среди родных обломков.

Отравитель сел и глубоко вдохнул утренний воздух: пахло старым металлом, который стряхивал с себя сон и начинал дышать, видеть, жить…

Дхакритт протер глаза, распахнул дверь и спрыгнул на землю. Теперь бы взбодриться, выпить кофе с бхетом и чем-нибудь перекусить. Но какая же духота! А ведь будет еще жарче.

Взобравшись на маленькую дюну, отравитель посмотрел на бирюзовое небо и встал на колени. Расстегнул рубашку, зачерпнул пригоршню песка и начал посыпать руки и плечи. Потом набрал еще горсть и потер лицо, шею и грудь. Ни в одном другом месте Мира9 он не рискнул бы совершить подобные омовения. Но здесь, в своем королевстве, Дхакритт доверял песку и обломкам: они глубоко очищали организм и защищали от ядов.

Несколько песчинок попали в глаза и в рот. Отравитель сглотнул и запрокинул голову назад, стараясь не моргать. По щекам потекли слезы. Получив суточную дозу антител, он поднялся и пошел к вагону, чтобы приготовить кофе.

И вдруг почувствовал неладное.

Сердце заколотилось, он бросился к рельсу, где приковал механокардионика.

Вот дерьмо корабельное! Корпус пропал. Обрезанная цепь лежала посреди шпал как насмешка над всеми его предосторожностями.

Мерзкая тварь! Отравитель обшарил взглядом рельсы чуть ли не до самого горизонта. В это зловещее, богом забытое место не заглядывала ни одна живая душа, тем более суеверные уборщики, которые должны были чистить старую железную дорогу от самых громоздких обломков. Поэтому-то своим тайным убежищем он выбрал заброшенную станцию, находящуюся вдали от обычных маршрутов.

Не исключено, конечно, что тварь сумела освободиться сама.

Ему сразу вспомнились металлоломщики. Шакалы, которых за уши не оттащишь от всякой металлической падали. Стервятники без совести и морали. Смертельные враги железа, почти все зараженные Болезнью. Смыслом жизни которых стала месть песку и металлу за то, что те надругались над их телами, изуродовав плоть гнойниками и пятнами ржавчины.

Отбросы общества. Страдающие, ни к кому не чувствующие жалости. Только ненависть и необузданное желание дать волю кулакам.

– Будьте прокляты, ублюдки! – закричал Дхакритт, размахивая руками.

Многие из них были на последней стадии Болезни, но не умирали в муках, а волей судьбы переходили на сторону врага – становились механокардиониками, слепыми сердцеглотами. Ненавидевшими свое человеческое прошлое.

Может, вор был одним из них и просто решил заполучить новую оболочку? Вряд ли. Тот корпус был сильно помят, а по спине протянулся такой ожог, который не сможет отполировать ни один ржавоед (торговцы часто прибегали к этому трюку перед тем, как выложить товар на прилавок).

Получается, он зря тащил такую тяжесть столько миль? Пусть будут прокляты воры-металлоломщики до самой смерти и после нее, если им суждено стать механокардиониками!

Дхакритт в раздумьях поднял глаза к небу. Теперь некуда спрятать сердце Найлы, а без оболочки – что оно? Скипетр без державы, дерево без корней?

Нужно срочно найти другой тайник. Любой, какой угодно.

В Мехаратте наверняка удастся подкараулить одинокого механокардионика и убить его с помощью приманки, как он обычно делал с кораблями. Для него хватит даже небольшой дозы яда.

Отравитель сварил еще немного кофе с бхетом и начал возиться с гребнем. Остаток утра он провел, бродя по дюнам и груде металлолома, держа в руках чашку и снова и снова прокручивая в голове детали нового плана, пока палящее солнце не заставило его укрыться в тени вагона. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Дхакритт решил заняться приманками: выбрал парочку самых бодрых – они-то и станут его оружием!

Тут его вдруг осенило. Перед тем как отправиться в Мехаратт, можно еще кое-что сделать. Он ведь все-таки из Гильдии отравителей и умеет куда больше, чем просто готовить приманки. Умеет говорить с металлом, умеет отравлять без яда – одними словами.

Дхакритт опустился на колени и положил обе руки на рельс. Чтобы дать разгуляться бхету…

– Корпус, будь ты проклят во веки веков! – вполголоса начал он, наклонившись и после каждой фразы стукаясь лбом о металл. – И будь проклят тот, кто похитил тебя у законного владельца. Чтоб ты задушил его своими собственными руками. А если суждено тебе стать механокардиоником, чтоб ты окаменел и не мог сдвинуться с места. Чтоб ты упал и превратился в цветок с огромными колючками. И каждую ночь пусть лепестки его закрываются один за другим, вонзая в тебя свои шипы. Чтобы кричал ты от невыносимой боли и не было тебе избавления!

В нескольких милях к северу ржавая железная дорога пересекается с недавно построенными путями, поэтому проклятие отравителя расползется во все стороны. Как метастазы в железе. Доберется до Мехаратта, выйдет за его пределы, попадет на стоящие на причале суда.

Выпустив пар, отравитель немного успокоился.

Он закрыл глаза и сразу вспомнил Найлу. Наверное, крошечному кораблику потребуются годы, чтобы добраться до мятежного сердца и пробить стенку. Только тогда Рыжая сможет оседлать Великую волну. И стать единственной королевой Мира9.

Остается только ждать. И готовиться.

Выпрямив спину, Дхакритт поднял с песка чашу, поднес к губам и сделал последний, самый горький глоток кофе.

Глухой удар.

АзурМиз посмотрел на потолок и принялся ощупывать приборы рядом со штурвалом. Почти все были защищены стеклом. Добрую половину из них он видел впервые в жизни.

– Робредо, мы куда-то врезались? – громко спросил АзурМиз.

Корабль словно и не слышал.

Тогда механокардионик постарался повторить вопрос как можно спокойнее: вдруг Робредо решила, что он ее в чем-то упрекает?

Молчание.

Он провел пальцами по приборной панели. Пульс у корабля ровный.

– Может, колесо лопнуло? Ничего страшного, но постарайся впредь быть осторожнее.

Вдруг со скрипом распахнулась дверца люка. На пороге показался антропоморфный силуэт.

АзурМиз резко обернулся. Кто это? Ведь на борту, кроме него и Зуара, никого не было. А он собственными глазами видел, как механокардионик, которому он отдал свое сердце, взлетает высоко в небо…

Фигура пошла к штурвалу, АзурМиз прищурился.

– Это ты? – Он узнал его по запаху.

Металлический человек замер.

– Я. – Зуар, освещенный лучами заходящего солнца, театрально поднял руки и покрутился. – Нельзя задавать такой вопрос слепому, но скажи, как я выгляжу?

– Ты жив, – сухо констатировал АзурМиз. – Тебе повезло. Наслаждайся этим. Вряд ли в твоей жизни еще будут такие счастливые дни.

– Думаешь? Я тоже не могу поверить своей