Милость королей - Кен Лю Страница 49

помощи заполнять магические квадраты. В чайных и тавернах – несмотря на то что там подавали незатейливую еду и дешевое вино – нередко засиживались допоздна самые блестящие умы Дара, за беседами и спорами о политике и натурфилософии. И хотя Хаан не отличался развитой промышленностью, его инженеры и изобретатели создавали весьма популярные в других королевствах Тиро проекты водяных и ветряных мельниц, а также очень точные водяные часы.

Все изменилось, после того как Хаан был завоеван Ксаной. В отличие от других королевств Тиро, приказ Мапидэрэ сжечь все книги и казнить ученых нанес особенно страшный удар по духу Хаана. Учебные хижины были заброшены, поскольку больше никто не платил учителям; почти все частные академии в Гинпене закрылись, а те, что продолжали работать, превратились в жалкую тень прошлых блестящих заведений. Теперь педагоги боялись давать честные ответы и еще сильнее опасались задавать настоящие вопросы.

Всякий раз Луан Цзиа, когда думал о том, чтобы отказаться от своей миссии, вспоминал погибших ученых, горящие книги и пустые залы, где, казалось, не смолкало эхо призрачных голосов, выкрикивающих обвинения.

Цзиа служили дому Хаана с незапамятных времен. За последние пять поколений они подарили своему королевству трех премьер-министров, двух генералов и пятерых придворных прорицателей.

У Луана Цзиа были выдающиеся способности: в пять лет он мог прочитать по памяти триста стихотворений, сочиненных поэтами Хаана, которые писали на классическом ано, а в семь сумел потрясти Королевский колледж предсказателей.

Искусство прорицания издревле процветало на островах Дара, и ни одно королевство Тиро не практиковало его больше, чем Хаан. В конце концов, его земли предпочитал всем остальным Луто, бог предсказаний будущего, математики и науки и невероятный хитрец и обманщик. Слова богов всегда можно было трактовать двояко, а иногда они говорили прямо противоположные вещи, не дав до конца произнести вопрос. Предсказания являлись способом узнать будущее, используя абсолютно ненадежные методы.

Чтобы сделать их более точными, требовалось задать один и тот же вопрос много раз и посмотреть, какой ответ будет повторяться. Например, предположим, король хотел узнать, будет ли урожай и улов рыбы в этом году лучше, чем в предыдущем. Чтобы ответить на его вопрос, собиралась Коллегия авгуров, которая задавала его Луто. Затем они брали высушенные панцири десяти больших морских черепах – посланников Луто, – ставили в ряд на черном песке берега Луто, нагревали десять железных прутов в жаровне, наполненной горячими углями, подогреваемыми печью, а когда они раскалялись докрасна, вынимали их и прикладывали к панцирям до тех пор, пока на тех не появлялись трещины. Дальше авгуры собирались и изучали направление трещин. Если на шести панцирях они шли примерно на восток – запад, а на четырех – на север – юг, это означало, что урожай и улов с шансом три из пяти будет лучше прошлогоднего. Данный результат можно было уточнить, рассчитав, под каким углом трещины расположены относительно сторон света.

Для предсказателя геометрия и другие отрасли математики представляли собой исключительно важные орудия.

Отец Луана занимал пост главного авгура, и в детстве мальчик с интересом наблюдал за его работой. Однажды, ему было тогда лет семь, Луан сопровождал отца на побережье Луто, где собралась Коллегия авгуров, чтобы обсудить ответ на важный вопрос, заданный королем. Пока отец и другие седобородые предсказатели занимались своим делом, мальчик отошел подальше от взрослых и принялся играть. Эту игру он придумал сам. Нарисовав на песке квадрат, а внутри его – круг, он закрыл глаза и стал бросать в него камешки, записывая на листке бумаге, сколько раз камешек попал внутрь квадрата и сколько – внутрь круга.

Отец, освободившись, подошел к нему и удивленно спросил:

– Что это за игра, Лу-тика?

Луан совершенно серьезно заявил, что вовсе не играл, а рассчитывал значение числа Луто, которое представляет собой отношение длины окружности к ее диаметру.

Луан объяснил, что площадь круга – это число Луто, умноженное на квадрат радиуса. С другой стороны, площадь квадрата равна квадрату удвоенного радиуса круга или учетверенного квадрата радиуса круга. Таким образом, получалось, что отношение площади круга к площади квадрата равно одной четвертой числа Луто.

Если бросить достаточное число камешков, соотношение тех, которые упадут в круг, и тех, что приземлятся в квадрате, примерно равно соотношению площадей этих фигур. Деление на четыре позволило Луану узнать само число Луто. Чем больше бросить камешков, тем точнее будет ответ.

Так из случайности Луан получил определенность; из хаоса – порядок; из произвольности – схему, наделенную значением, красотой и безупречностью.

Своими умозаключениями Луан произвел на отца неизгладимое впечатление. Все им сказанное свидетельствовало не только о недюжинном уме, но еще и о набожности. Вне всяких сомнений, бог Луто не оставит своими милостями Луана.

При обычных обстоятельствах Луан Цзиа занял бы место отца и, став главным предсказателем Хаана, посвятил жизнь числам и цифрам, расчетам и теоремам, доказательствам и мистическим выводам – бесконечно завораживающей задаче определения завуалированной воли богов, – но пришел император Мапидэрэ.

Мужчины клана Цзиа бросились на защиту Хаана. Отец Луана изобрел кривые зеркала, которые, фокусируя лишь солнечные лучи, поджигали корабли Ксаны, появлявшиеся у их берегов, а дед придумал лук для стрел с петардами, которые сбивали воздушные корабли Ксаны, если те оказывались слишком близко к земле. Сам Луан, тогда двенадцатилетний мальчишка, предложил укреплять кожу щитов тонкой проволочной сеткой, в результате чего они стали более легкими и надежными, что спасло множество солдат от вражеских стрел.

К несчастью, все эти замечательные изобретения не помогли Хаану, и армия Ксаны, несмотря на большие потери, продолжала неуклонно одерживать победы на море, земле и в воздухе, пока от Хаана не осталась только столица Гинпен. Ксана осадила город, окружив его со всех сторон бесконечными рядами своих солдат, жаждавших захватить Гинпен (так женщины Хаана заворачивались в несколько слоев длинной шелковой ткани для исполнения зимних танцев), однако в городе имелись глубокие колодцы и склады, полные продовольствия, и король Косуги решил, что они смогут выдержать блокаду до тех пор, пока другие королевства Тиро не пришлют им помощь.

Оказалось, что образованность не спасает от алчности: двор Хаана прогнил изнутри. Принц, которому Ксана обещала поддержку в его притязаниях на трон Хаана, согласился тайно открыть ворота города, и за одну ночь Гинпен пал. Король Косуги сдался, но лишь после того, как улицы Гинпена окрасились кровью его жителей, а черный песок на мостовых стал алым, как кораллы, как свежая лава или небо на западе, где садится солнце.

Генерал Юма, захвативший Гинпен, ненавидел клан Цзиа за гениальные военные изобретения, поэтому послал в их имение аж целый отряд, в то время как остальные солдаты грабили город и убивали жителей.

– Лу-тика, – прошептал отец