Королевский наместник (СИ) - Богородников Алексей Владимирович Страница 8

Согласившись со своим «вторым я» — я настоящий, бодро выкатился наружу, отшлепал квартал до ратуши, где встретил Нергахара Кексотлола. Васоверский купец выглядел бледновато, но был полон желания отправиться в путь. Понимаю, родные и коллеги волнуются, дела расстраиваются, золотые уходят мимо.

Я сунул ему фолиант, сказав, что принцесса свой долг перед городом исполнила и сейчас его очередь. Он прочитал написанное ею, брови его взлетели в стратосферу. Примостился на ступеньки, положил на колени фолиант и, — немного подрагивающими, от мысли что пишет вторым после принцессы, ручками — нацарапал искомое. С поклоном, двумя руками передал мне.

«Видят Создатели — нет в мире города прекраснее Самура. Наместник его, будто выкованный из ридия герой, который освободил меня от разбойничьих оков, не взяв ни монетки. Посещу Самур вновь на ярмарку, с достойным подарком для его милости!»

— Про меня лишнее, — поморщился я, — это просто моя работа. Книга не для славословий: ты пишешь о достоинствах и недостатках города. Сейчас ты не успел ничего увидеть, но приезжай через месяц: ткани, красители дешевые — дорогие у нас есть, шерсть, вино, сахар — на всё спрос потихоньку растет. Расторгуешься, осмотришься, сделаешь выводы. Договорились?

Мы забились, он ушел к крестьянской телеге, что шла до соседнего графства. Я — в ратушу, где оставил фолиант у Дэнри Теннира архивариуса, ответственного за бумажки. Зашел к Вельгу, узнать как дела. Булыжником уже начали второстепенные улицы мостить, площадь я еще надеялся успеть заасфальтировать, а не получится, так она еще прилично выглядит даже со старым. На улицах обычные деревянные мостки, гравий, где-то просто грязь комками. Благо, что город южный, всё быстро сохнет, распутица недолгая.

Но я такого видеть больше не хочу. Насколько я помню по земному средневековью, городам не посчастливимшися жить под римлянами, в грязюке только так утопали. После них тоже слегка было не до дорог, еще лет так пятьсот-восемьсот-тысячу. Объясняли это по-разному, очень смешным было замечание от одного автора «нерешительность коммунальных властей». Да ты хоть алкоголем для храбости залейся — нет полномочий и денег, сам что ли пойдешь дорогу мостить? А если завтра феодальный сеньор сменится?

Лесорубы плохо справлялись, Мелам Тектос почил, заменить его мощь второй маг воздуха Кидам Акротис был не в силах. Он вообще был прорвавшимся полударом: уж не знаю, как он медитировал — змеев воздушных запускал, одуванчики сдувал, но в братство одаренных влился всего года два назад. Даже по заданиям серьезным не успел походить.

Реальность всегда бьет радужные мечты. Тут выбор либо мага воздуха в столице контрактовать, когда туда с принцессой поеду, либо Рису быстро прокачать. Маги воздуха славны своими режущими заклинаниями, что-нибудь, да упадет ей из этого арсенала.

В темпе начали с Вельге решать по мельницам, а Самуру принадлежало несколько по берегам Эрайны, две из них по моему приказу переделали в камнедробилочные, когда подошел Джиро с подкреплением, привезенным принцессой по моей страстной просьбе: кузнец в помошь Исхиросу, портной, часовой подмастерье, живописец. За ними в кабинет ввинтился Лэдри Каролинг, ему было назначено. Я мысленно чертыхнулся: ничего не успеваю. Ладно, у меня есть Вельг. Мужик рубил топором от безмолвных камней до очень шумных орков, лепил снадобья из подорожника и посуду на продажу из глины, чтобы выжить, строил дома и подонков в наёмнических отрядах. А вот если не он, чтобы я делал?

— Камия подошла? — спросил я Джиро.

— Стоит, ждет у дверей, — исполнительно доложил мой адъютант, — я попросил проходить, но она вот так, запросто, боится.

Я печально вздохнул, рывком поднял свое тельце из кресла, захватив кое-какие важные бумажульки, выглянул в коридор и увидел печальную блонду, ровно стоящую у стеночки.

— А чего ждем? — ласково спросил я, — кабинет ритуальных услуг Самура городской ратуши закрыт из-за отсутствия спроса.

— Ритуальных услуг? — испугалась она. — я не язычница!

«Рукоблудница», — хотел я пошутить, но смущать не стал, итак, за вчерашнее переживает.

— Даже знать не хочу про твои извращения, — махнул я рукой, — стоишь грустная, будто у тебя фикус засох. Радоваться надо! Сегодня твой первый день счастливой жизни в качестве управляющего домом высокой моды.

Она непонимающе моргала зазывными, длинными ресничками, мой внутренний голос было ожил, встрепенулся, засуетился, открыл рот, но я, не меняя лица, двинул ему локтем поддых.

— Вот, — сунул я ей бумажку, — компания на паях с гильдией ткачей Самура. Консультант Арвадур Исеадорский. Ты — главная. Поздравляю!

С этими словами я притянул её несопротивляющуюся тушку к себе и по-братски чмокнул в лобик.

— Арвадур Исеадорский!

«Ты смотри-ка, какому-то портняжке она больше удивилась, чем моему чмоку в лобик», — вознегодовал внутренний недобиток.

— Это же королевский портной! — с придыханием, сказала порозовевшая Камия.

— Один из, — уточнил я. — обслуживает принцессу. У принца, например, уже другой.

Но она мыслями уже унеслась в маньячные дали: где режут, полосуют и закалывают. Режут ткани, полосуют на бахрому или кружева и закалывают это великолепие всякими острыми предметами, вроде булавок.

— Я что, королевским портным буду управлять, — внезапно затрясла Камия головой, — вот я???

— Ты сильно то не зверей с ним, — пришлось мне озаботиться границами дозволенного, — к извозчикам за пирожками не посылай, обидится мастер. Он мне за солидную денежку достался, по блату.

Она еще некоторое время бестолково таращилась на меня, но время поджимало, и я сыграл в быструю.

— Вот здесь пара эскизов, во что надо одеть меня, Каю, принцессу. Пара предметов нижнего белья. Сейчас заходим в кабинет познакомлю с Арвадуром и главой ткачей Лэдри Каролингом. Все думают, что ты подставная фигура, а заправляю и получаю всю прибыль от дома я. Поддерживаешь их уверенность, на всякие хитрые вопросы отвечаешь: мне надо посоветоваться с шефом. Но в творчестве я тебя не ограничиваю: делай свои эскизы, платья — моделей на двадцать можешь смело рассчитывать. На ярмарке состоится показ всего, что успеете воплотить в жизнь. Соберитесь, девочка, — ты хочешь достойного будущего для себя и Верлиты?

Всегда знаю на что надавить. Как услышала про дочку, зубы стиснула и походкой от бедра ворвалась в кабинет чуть ли не раньше меня.

Там я её представил, сказал, что она — это практически королевский наместник, только без грамоты и не стриженная. Чутка пошутковал с народом, люблю это дело и выгнал в гильдию: отбирать ткани, смотреть эскизы, искать моделей, творить.

Просто так Камия, к сожалению, не ушла — отмочила фокус. Встала, поклонилась чуть ли не в ноги, срывающимся голосом сказала, что оправдает великую честь, понесла пургу, цитирую «видят Создатели, в мире не было справедливости, пока не появился…» Я её сразу обнял, вжал её ротик посильнее в свое плечо, чтобы ни звука не вырывалось, не люблю такие славословия, на ушко шепнул, что владею тридцатью приемами закрывания рта у молодых особ и большинство из них неприличные.

— Эй, просто будь собой, Камия. Некоторые женщины — огонь, а все остальные дерево.

Она отстранилась, взглянула хитро, сразу стало понятно: неприличные способы она знает. Некоторые из них точно.

— Почту за величайшую честь, когда такой учитель будет наставлять Верлиту.

С этими словами она упорхнула, оставив внутренний голос скулить как побитую собачонку.

Оставшись с кузнецом, живописцем и часовщиком наедине я хрустнул костяшками пальцев, дурацкая, неизжитая, земная привычка. Двое из них — главный номер перфоманса, даже не ярмарка и, тем более, не показ модных штанишек и белья. Это всё красиво, эстетично, прибыльно. Но главное изобретение человечества после денег и бумаги — печатный станок Гутенберга. Только обмен знаниями, возможность его массового распространения готовят предпосылки научно-технической революции.