Конрад Фиалковский - Homo Divisus Страница 15

Тертон поднялся, потянулся, сбросил тунику и вошел в кабину электризера. С удивлением обнаружил, что плоская пластиковая воронка прибора, излучавшего наэлектризованные частицы моя, исчезла, а на ее месте появился знакомый по старинным картинам душ. Можно былу вызвать по интеркому мастера, но он воздержался - вторжение робота внесло бы диссонанс в этот приятный вечер. Тертон нажал кнопку и почувствовал на теле струйки воды.

- Холоднее, - сказал он и подождал, пока струи примут нужную температуру.

Обсыхая в потоке воздуха, он случайно прикоснулся рукойк подбородку и почувствовал под пальцами щетину. На секунду он замер - уже много лет проблемы бритья для него не существовало. Решил дело это отложить на будущее и тут услышал звонок интеркома. Взглянул на экран. Эльси. Он не мог условиться с ней на сегодняшний вечер, но подумал, что в конце концов Эльси - это Эльси, и если она хочет его видеть, то мужчина в его возрасте должен быть доволен. Неожиданно он сообразил, что Эльси пришла повидаться не с ним, а с Корном.

- Входи, - сказал он и быстро натянул одежду. Когда он вышел в комнату, Эльси стояла в дверях, как-то неуверенно оглядываясь, что для нее было необычным.

- Садись, - сказал он, - очень приятно, что ты помнишь обо мне и вечером. Поужинаем вместе, выпьем кофе.

Она смотрела на него с удивлением, и он не мог понять почему.

- Добрый день, - произнесла она наконец. - Прости, что пришла так рано, но вчера я наговорила много лишнего.

- Ерунда, дорогая, - размышляя о том, что она могла сказать тому парню, ответил он.

- Дорогая...?

- Что-нибудь не так? Заранее прости.

- Не понимаю, - сказала Эльси. - Сегодня ты говоришь совершенно иначе, словно... - она внимательно посмотрела на него.

- Пустое, Эльси. Вероятно, у тебя какие-то заботы. Не думаю, что ты пришла только ради того, чтобы взглянуть на меня. Норт будет не в восторге...

Кажется, он снова сказал что-то не то.

- Корн, ты... - она замялась, - как-то изменился.

- Я сегодня работал.

- Думаешь, результат контакта со сверхсистемой? Тертон всегда говорил...

- Тертон? Кто это? - он не мог удержаться от такого вопроса и подумал, что он первый в истории человек, который мог задать именно такой вопрос, сохраняя на лице непроницаемую и столь совершенную маску.

- Я же тебе говорила. Это был великий манипулянт. Он здесь работал.

- Тот, что погиб, утонул в органической слизи? К тому же по собственной глупости.

- Зачем ты так. Это был большой ученый, а кроме того, человек, который мог быть твоим отцом.

- Этакий замшелый дедуля, погрязший в своих экспериментах, которые в конце концов поглотили его в буквальном смысле этого слова.

- Не совсем так. Молодым он определенно не был. Конечно, ты - моложе.

- Норт тоже не юноша, - сказал Тертон и тут же подумал, что всегда особенно любил Эльси, когда она молчала.

- С Нортом меня ничто не связывает, - сказала она. - Я думаю, это заметно.

- Кроме нескольких лет совместной жизни.

- Откуда ты это знаешь. Корн? Он тебе сказал?

- Достаточно того, что знаю.

- Но то, что я сказала, правда.

- В конечном итоге важен был только Тертон. Не так ли?

- Так, но это было раньше, гораздо раньше его гибели. Он был большой ученый.

- Однако ты не ушла к нему.

- Не ушла. Впрочем, он, пожалуй, всерьез никогда этого и не хотел. А потом и я не хотела.

"Это правда, - подумал Тертон. - Я никогда не хотел остаться с нею. Но она..." - он еще помнил вечер второго, может, третьего дня до того, как перестал быть. Они поехали в горы на небольшом двухместном вездеходе, который с тихим урчанием взбирался на любой перевал. Они сидели на камнях, а вокруг стояли высохшие сосны. Солнце уже висело над самым горизонтом, и в долинах сгущался мрак.

- Брось свои эксперименты, - сказала тогда Эльси, - и уедем отсюда куда-нибудь, где много воды, где белые облака. Ты заметил, что здесь почти никогда не бывает облаков?

- Здесь просто-напросто пустыня, а деревья и трава растут только там, куда подведена вода.

- Да. Трава вдоль канала зеленая, но она напоминает газон, а не настоящую траву. Так как, поедем?

Он знал, что никуда с ней не поедет, что она - девушка для этой пустыни, для этого института и таких вечеров, когда он заканчивал эксперименты и у него появлялось немного свободного времени, точно так же, как существовали девушки для других городов, в которых он жил, и других институтов, в которых он работал. Однако он был уже достаточно стар и никогда не говорил "нет", разве что действительно его вынуждали на это.

- Возможно, - сказал он, - но у меня впереди еще столько экспериментов...

Теперь это были эксперименты Корна, а он, Тертон, скрытый за его маской, мог их проводить. И была также Эльси, девушка для этой пустыни, этого института и этих экспериментов.

- Ну, по крайней мере с ним-то ты покончила, - бросил он.

- Покончила, но жаль, что он умер. Он был хороший человек.

"Надо же, - подумал Тертон, - даже в лучшие юношеские годы я при всем желании не мог себя так назвать".

- Значит, теперь ты одна...

Эльси взглянула на него как-то по-особому.

- Да, одна...

Он подошел к ней и поцеловал.

- Ой, манипулянт, - сказала Эльси, - не слишком ли ретиво начинаешь?

- Возможно, но у меня не больше времени, чем было у Тертона.

- Но ты молод. Ты же моложе меня.

- Возраст, дорогая, есть величина переменная, изменяющаяся независимо от нашего желания.

- Не философствуй. Ты начинаешь напоминать мне Тертона.

- Он был скучен?

- Иногда. Лучше поцелуй меня еще.

Потом, когда они лежали рядом, снаружи, за окнами было уже темно.

"То, что я написал в тетради, - правда и касается всех восприятий, - подумал Тертон. - Хорошо быть Корном и иметь тридцать лет".

- Мне пора, - сказала Эльси.

- Норт?

- Да. Он не любит, когда я возвращаюсь поздно.

- Знаешь, Эльси, а ведь ты натуральная девка, - сказал он.

- Почему? Я уже рассказала тебе о себе и Норте.

- Я не о Норте. Я о Тертоне.

- Шутишь. Он мертв.

- Стало быть, это не в счет?

- Ну, знаешь ли! И вообще, не понимаю, о чем ты. Ревнуешь к мертвому? Пожалуй, перебарщиваешь. И вообще, ты какой-то странный. Неуравновешенный. Я думала, манипулянтами становятся люди с более устойчивой психикой.

- Неверно думала, дорогая. А то, что ты девка, - это уж точно.

- Повторишь еще раз, и я больше не приду никогда.

- А ты уверена, что я захочу, чтобы ты пришла?

- Уверена. Захочешь. А что до Тертона, то я восхищалась его знаниями, интеллектом. Зато ты - мужчина.

- А он не был?

- Ты все о своем. Чего ты, собственно, хочешь? Я должна говорить о нем дурно только потому, что лежу с тобой? Знаю, многие женщины поступают именно так. Но это не по мне. К тому же это глупо. Нет человека. Есть только воспоминания. А он был хорошим человеком.