Михаил Башкиров - Осеннее усекновение Страница 3

В прицелах контролируемая идеально-киллерская позиция так и осталась невостребованной.

Отбой.

Ловля на живца закончилась безрезультатно. Никто не пожелал аккуратно свести счеты с очередным воскресшим.

На релейном заводе сирена дала старт очередной тренировочной обязательной эвакуации.

Первый снайпер перевел оптику на максимальное приближение — на ближнем огороде соседка роскошно мыла под холодной струей примелькавшиеся ноги, грязные после тщательной прополки длинной-предлинной грядки с морковью или свеклой.

Второй прямо через снаряжение, одолженное у окочурившегося заправского бомжа, вогнал в плечо дозу противостолбнячной сыворотки и обмотал сволочной гвоздик обрывком бинта.

Третий, помусолив карандаш, принялся старательно пририсовывать томным валетам и необузданным дамам убедительные рожки.

Ершовский залив Иркутского водохранилища (сразу за пятикилометровой насыпной плотиной, но в черте города), славившийся в мифические хрущевско-брежневские времена сначала глупыми блесноохочими щуками, а позже, при талонном режиме, килькой в томате и кустами для аморальных антипартийных соитий и бормотухо-бухаловых оргий, последние семь лет беспорочно служил общественной гаванью для десятитысячного парка индивидуально-семейных дельтаплановых глиссеров.

Неоспоримые антитеррорные преимущества — скорость, непредсказуемость траектории, схема движения «вода-воздух-вода», катапультируемая пуленепробиваемая капсула с автономным запасом кислорода на двадцать четыре часа и обогревом, автопилотная лазерная навигация — заставили местный, крупнейший в Азии авиазавод, когда-то выгодно обеспечивавший развивающиеся страны мноцелевыми штурмовиками, полностью перейти на выпуск незаменимого средства передвижения, прозванного работягами-ветеранами «глистом».

Административные, улучшенной отделки «глисты» и личные «глисты» особо уважаемых граждан и прочих достойных, приближенных к исполнительным, законодательным и тому подобным органам, базировались не в Ершах, а в самом центре города, на главном русле сумасбродной шлюхи-Ангары, дочери непримиримого консерватора Байкала, сбежавшей от почтенного старца к водонакачанному Енисею — точнехонько напротив Вечного огня (мемориал защитников отечества), Спасской церкви и Богоявленского собора.

Но такое эстетско-снобистское отношение начальствующих мужей к собственной безопасности считалось в массах и сознательном электорате не вполне уместным, так как не обеспечивало бюджетно выгодную ротацию в чрезмерно разветвленных коридорах местной власти.

Получив дельтаплановый глиссер прямо из декомпрессионно-вибрационной камеры (проверка на взрывчатку), госпитальный турист медленно вырулил на стартовый фарватер и, отметив нетерпеливым указательным пальцем на бортовой дисплейной карте точку прибытия, заснул без провидческих сновидений и навязчивых дежа вю.

ХАМАР ДАБАН

Присел на валун — серый, грубо квадратный, с золотоносными туманными прожилками.

Одиночная капля тяжело и неотвратимо сорвалась с днища парящей над письменным столом фарфоровой кружки с только что заваренным кофе (арабика в зернах) и пробомбардировала клавиатуру, точнехонько накрыв правый шифт.

На валун, за полдня щедро прогретый августовским солнцем.

Скомканный платок недельного использования стер влажный след от незапланированного каплеметания.

Ящерка-володушка (третичный реликт) сиганула в щель, обозначенную суровой осокой.

Кружка временно увенчала пухлую стопу проработанных личных дел с грифом «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО».

Черная желна заработала по тронутому внутренней гнилью стволу мощным клювом.

Кривая, интерпретирующая запись телефонного сообщения осведомителя по голосовой модуляции, подтвердила обыденность и однозначность переданной информации.

Сине-зеленая сойка проскандалила в районе слоистого обнажения.

Опорожненная почти наполовину кружка с остывающим кофе втиснулась между скоростным принтером и монитором.

На глинистой отмели узкий четырехпалый след клыкастой мускусоносной кабарги.

Анализ видеозаписи подготовительного цикла угодившей в засаду группы укладывался по всем параметрам в допустимый ординар.

Труха, растревоженная упрямой желной, усеяла тропу.

За принтером свинья-копилка первой ступени фильтрации «боров» ждала, терпеливо помигивая индикаторами, очередного кротоуказывающего взноса, исполненного алым/синим/желтым/зеленым (по степени значимости) фломастером на карточке из плотного картона форматом с «визитку», пропитанного составом, ускоряющим срочное внутрикопилочное сгорание.

Сойка зигзагами перекочевала в распадок.

Бумаги, бумажки, бумажоночки — твердокаменные пазлы бюрократических падл.

Проглотив отменную личинку, желна продолжила зачистку.

Отзывы командиров учебной части… на сержанта.

Ящерка-реликт высунулась из осоки.

Старшина… Огневая подготовка… Боезапаса не экономили…

Паутина замусорилась коринками.

Лейтенант… Саперное дело… Растяжки… Фугасы…

Сойка вернулась скандалить к шиповнику, освоившему плитняк.

Капитан… На аппетит не жаловался.

Ящерка вскарабкалась на валун по теневой стороне.

Майор… План запланированных плановых выполнен в соответствии…

Муравейник, отстроенный в корнях зараженного древа, получил сверху дармовую кору с деликатесными ксилофагами.

Свинья-копилка второй ступени фильтрации — поменьше размером, «хрюшка» — приткнулсь в углу, рядом с кофейной нишей.

Над Хамар-Дабаном — редкая перистая облачность.

Отечественный разведывательный спутник нового поколения, нарушив график дежурного сканирования, откадрировал координаты южно-байкальской тайги.