Сергей Щипанов - Все в твоих руках Страница 43

— Пойми, Егорыч! Если мы не приватизируем институт, его отберут у нас просто так. Пришлют из Москвы другого директора, и — всё!

— Что «всё»? Он снимет тебя и поставит своего человека? Так, и что наш трудовой коллектив потеряет?

— Да новый может позакрывать разработки, которые сочтет «малоперспективными». И всем — коленом под зад.

Солнцева такое предположение явно не испугало: он небрежно откинулся на спинку стула и демонстративно сложил на груди руки. Ноздри яка одобрительно дрогнули. Это заметил и хозяин кабинета. Он понял: Солнцев «закрыт», кутерьма, происходящая вокруг, его не коснется, что бы ни случилось. Следующим вопросом Егорыч подтвердил свою позицию:

— А может, это и к лучшему? Вон, те, кого в девяностом сократили — неплохо устроились.

— Неплохо?.. А я думаю, что это кто-то из них Юрина и заслал.

— С какой целью? Убить Арнольда? Не смешно даже. Его могли подкараулить где-нибудь на рыбалке, или машиной сбить по пути на работу.

— Возможно, при проверке мальчишки Арнольд что-то обнаружил. Вот, его и…

В позиции Солнцева имелся изъян. Ведь, как ни крути, а Велеречева убили. И Юрин находился в помещении. Полностью самоустраниться не получится… Егорыч разомкнул психологический замок, и хлопнул ладонями по коленям.

— Да что там Сева! — В голосе звучало раздражение. — Ничего из себя не представляет. Возьми любого из школы, продержи пять лет в вузе — вот тебе и Сева.

— Искривления, Миша, искривления…

— Знаешь, Хан, давай решать вопросы в порядке их поступления. Есть золото.

— Так.

— Есть труп.

— Так.

— Есть предположение, что виновен в убийстве Всеволод Юрин.

— Есть такое предположение.

— Но, даже, если это и так — мы ничего не сможем узнать. А выходить к директору с предложением лично контролировать ситуацию…

— Да, не стоит.

Инхандек освоил пятый уровень Проникновения: мог заглянуть в подсознание, добраться до глубинных причин поступков конкретного индивида. В случае с Юриным этого оказалось недостаточно. Можно было, конечно, пойти к директору и попросить задействовать шестой уровень, только пользы от этого ни Солнцеву, ни Инхандеку никакой. А вот не было бы им с того самого беды…

Замдиректора предпочел закруглить беседу.

— Вижу, мы не договорились… Учти, Миша, если ты считаешь, что нам неизвестно, кто тормозит продвижение документов в инстанциях, то это наивно. Если ты думаешь, что нам неизвестно, кто всем руководит, то это глупо. И поверь, что я знаю, что именно ты стоишь за этими «кем-то».

— Понятно. Пугая меня возможной причастностью Юрина к убийству, ты пытаешься решить свои темные дела. Я должен закрыть на них глаза, так? А взамен? Видимо, взамен, я получу Севу обратно. Только, знаешь ли, Хан, Сева мне не нужен. Кто он такой? Хороший мальчик? Да мало ли мальчиков вокруг?! Вы собрались его пытать? Да ради Бога!

— Не кипятись, Миша. Взамен ты получишь возможность продолжать свою работу. Конфуз с Адольфовичем привлек к институту ненужное внимание. Нам надо срочно решать вопросы. Организация, где могут получать золотые самородки, стоит много больше, чем та, где «черт его знает, чем занимаются». Нас могут просто проглотить. А виновата твоя компания, проводящая неразумную кампанию. Мы делали вид, что ничего не замечаем, надеялись что вы образумитесь, но ситуация изменилась. Жду завтра с конкретными предложениями. А Юрин… Зачем он нам? Если будет нужно — попрошу директора посмотреть, что скрывает блок, пусть он сам и решает…

В этот момент дверь начальственного кабинета распахнулась. На пороге стояла чертежница Лариса Ромашина. Что понадобилось девчонке у замдиректора? Без вызова явилась в кабинет… На мгновение воцарилась неловкая пауза. Егорыч бросил лукавый взгляд исподлобья в сторону Инхандека. Успел заметить досаду на его лице.

— Я занят. Зайдите позже, пожалуйста, — бросил Инхандек.

Бычья морда ухмылялась. Не так, конечно, как это делают люди… Однако даже мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять — бык насмехается над хозяином.

Егорыч поднялся, протянул и пожал руку Инхандеку. Вроде гроссмейстеры закончили скучную партию, которая не войдет в учебники: тривиальная ничья.

Солнцев, прежде чем покинуть кабинет мысленно послал привет голове яка. Вещи, они ведь тоже обладают душой. А в тех кабинетах, где часто совершаются магические действия, вещи становятся порой слишком уж… одушевленными.

Со стороны это совещание вполне могло напоминать секцию Ученого Совета. Доктора наук и перспективные кандидаты собрались в закрытой комнатке, чтобы обсудить работу товарища. Или решить сложную задачу, поставленную Академией. Сидели в кабинете Солнцева. Всеволода шеф отправил в отдел кадров писать объяснительную, чем это он занимался в рабочее время в лаборатории Велеречева. Попросил кадровика Мишина задержать Юрина подольше, дабы тот не путался под ногами.

За большим совещательным столом собрались институтские «зубры»: Эль-Фаед, Семенов, Бек, Берглезов, Яхно-Яхновская, Столыпин, Гликзон и Натанман. Все внимательно смотрели на Солнцева, а тот упрямо пялился на столешницу перед собой, не поднимая глаз.

— Был у Инхандека, — начал, наконец, Егорыч. — Они, кажется, собираются перейти к активным действиям. В общем, как и ожидалось.

Сообщив эту информацию, Солнцев перешел на более высокий уровень Проникновения и осмотрел присутствующих. Получилось что-то похожее на то, когда он, завтракая с Севой, показал ему в столовой чужое мировосприятие.

С точки зрения Яхно-Яхновской тут шел великосветский бал. Правда, на этом балу присутствовала всего одна дама: она сама. И её никто не собирался приглашать на танец. Но танцевали все. Словно на школьной дискотеке: встав в кружок.

Столыпин видел войну. В его глазах это был бивак. Боевые товарищи готовились к бою: кто кивер чистил весь избитый, кто шомполом драил жерло штуцера, кто правил об оселок саблю.

Семенов видел рыбаков на пикнике перед вечерним походом на заводь. В его мире Солнцев варил в котелке уху, а все сидели округ, приготовив ложки.

Бек… Этот крепкий служащий видел ситуацию как бухгалтер: в виде денежных потоков, предусмотренных социалистическими планами, жиденьких и многоярусных.

С точки зрения Берглезова тут проводилось обычное производственное совещание. Но все отчего-то в строгих черных костюмах и в красных строительных касках.

Эль-Фаед, геолог по образованию, жил в мире горных пород и минералов. Он будто бы находился в геологическом музее. На месте Солнцева разместилась большущая друза горного хрусталя, Яхновская — нефритовая колонна, Берглезов — кремень, Натанман — мраморный монолит, Гликзон — скала розового кварца, Семенов — гранит, Столыпин — наплыв бирюзы, Бек — шерл. Сам Эль-Фаед оставался человеком в зеленом комбинезоне. Рядом с ним лежала кирка.