Плюшевый: кулак - Сергей Александрович Плотников Страница 32

Тогда я сел на кровати, сложил руки перед собой и начал молиться. Так истово и горячо, как только мог.

Прошу тебя, господи, я всего лишь человек. Я слаб, я глуп, я ничтожно мало знаю и умею. Защити мою любимую!

Глава 10

Пароль и жмурки

…Исторически быть дипломатом — значит, нарисовать у себя на груди и спине две большие красивые мишени и встать на господствующей высоте. Однако в последние пару веков непосредственно на переговорах или конференции о сотрудничестве убивать у нас не принято. Прислать киллера потом — сколько угодно, но во время официального визита? Почти исключено. Так поступают разве что самые недальновидные диктаторы, выросшие из малолетних преступников, и то не всякие. Но мне, разумеется, повезло нарваться на самых отбитых уродов во Вселенной.

РЭБ не просто забил все диапазоны — напряженность поля была такой, что вырубались любые приборы, кроме наглухо экранированных, а металлические поверхности бились током. Встал весь транспорт, противнику пришлось посадить или потерять свои дроны. Больше того, те самые «специальные возможности», продвинутым потенциалом которых так гордились наши несложившиеся «партнеры по развитию», тоже попали под подавление. И все ради чего? Устранить одного пожилого усталого человека. Меня. Даже возгордился бы, если бы попал в эту передрягу один.

Ребята-охранники полегли все, я остался последним рубежом обороны для моей спутницы — и патроны у меня кончились. Старший группы, Миша Коновалов, ценой самоподрыва в узком месте, дал нам шанс на рывок. Или шанс не попасть в плен? Не знаю, о чем он думал, но время терять зря я не стал. Потащил Алёну за руку по служебному коридору, пока еще пустому и даже без ядовитого газа, хотя я бы пустил его в первую очередь. Ах да, дистанционное управление от ЭМИ накрылось, как и вентиляция в целом.

Мысль у меня была простая: разыскать замкнутый объем. Толкнул первую дверь в подсобку — повезло. Тут стояла тележка горничной, старая, сломанная, но как раз подходящего размера.

— Лезь на нижнюю полку, — велел я жене.

Она, естественно, послушалась, хоть и зашипела, когда металл тележки уколол ее статическим разрядом.

— И какой трюк ты на этот раз задумал?

К счастью, Алёна — женщина миниатюрная. Всегда такой была. Как раз по оптимальному объему поля. Я еще в лаборатории, зубоскалил, что, судя по рабочей зоне, оно больше подходит для перемещения подростков и стройных девушек, чем для взрослых мужчин.

— Вот этот, — я наклонился, повернул тумблер, нажал единственную тугую кнопку и всунул ей пенал устройства поверх колен, так, чтобы он оказался зажат между ее бедрами и животом.

— Это что такое?

Очень вовремя: в коридоре уже дробно звучали шаги. Вот кто-то пустил очередь, похоже, вдоль коридора, судя по звону осыпающегося витражного стекла на том конце, — смешно, они что, опасаются, что мы стали невидимыми? Но следующая наверняка в дверь.

— Подарок на второе рождение, — шепнул я ей, понимая, что даже поцеловать не успеваю.

И тут в дверь действительно ударили пули, прошив тонкую фанеру. Я почувствовал сильнейший толчок в спину.

В этот миг десять секунд, необходимые для формирования поля, наконец, истекли — и я открыл глаза в качестве Лиса.

Что характерно, ощущая запах крови, хотя кровь в том зале еще не успела пролиться: голову несчастному пареньку Каю отрубили на несколько секунд позже. Стало быть — оттуда? Это не первое, что я ощутил здесь, это последнее, что осталось со мной из прежней реальности.

Как это мне до сих пор не пришло в голову очевидное — если я здесь, то и Алёна вовсе не очнулась в дружественной лаборатории, чтобы потом, сцепив зубы, с улыбкой принимать соболезнования наших врагов?

Мир, где я оказался, жесток. Много жестче, чем тот, который поколениями создавали мои предки и который отчасти помогал создавать я сам. Он не щадит ни сильных, ни умных, ни удачливых. Пожалуй, чтобы выжить и подняться здесь к вершине, нужно обладать всеми тремя качествами. Обладает ли ими Алёна? Первыми двумя — точно. Насчет третьего… спорный вопрос. В конце концов, ей не повезло встретить и полюбить меня.

Есть два фактора, играющих сильно не в ее пользу. Первое — она не боец. Не в метафорическом смысле, тут как раз да. А в самом прямом. Она никогда не обучалась драться. Я водил ее в тир, когда мы только поженились, но у нас обоих клинически не хватало времени, так что мы с этим закончили, едва она смогла сносно обращаться с самым простым и ходовым пистолетом: разобрать, почистить, техника безопасности, попасть в центр массы с расстояния, когда кинетическая энергия пули достаточна для останавливающего эффекта, вот это все.

А насчет самообороны без оружия она всегда отшучивалась: «Ты же сам говорил, что главное — бегать и подтягиваться! Вот, я бегаю и подтягиваюсь!»

То есть в случае опасности почти все ее навыки и знания из прошлой жизни окажутся бесполезными.

Второе: она женщина. Это и в нашем-то мире не везде устранимый недостаток (с точки зрения паритета возможностей и стартовых условий), а уж здесь… Если ее прямо сейчас выдают замуж против ее воли… Мне эта мысль очень неприятна, но сам по себе такой вариант не самое большое зло: скорее всего, она сумеет выжить, даже окажись ее новый муж домашним тираном. А вот если она в теле рабыни или чьей-то наложницы…

С местными брачными обычаями я успел познакомиться лишь косвенно, но, судя по всему, здесь практиковали нестрогую моногамию: законная жена — обязательна для любого взрослого мужчины, плюс богатым и знаменитым не возбраняются наложницы, но с ограничениями. Какими — я пока не разобрался. Например, у Ориса наложниц, похоже, не было, но почему — из-за любви к жене, из-за высокого положения ее отца, из-за традиций Школы или вообще по финансовым мотивам? Как бы то ни было, положение этих дам непрочно, а судьба, как правило, незавидна. Как и во многих культурах моего родного мира. Что касается рабынь, то их брачные обычаи не защищают даже минимально. Они просто собственность хозяина.

Моя беда: в свое время слишком много читал про исторические пытки и злоупотребления семейной властью в нашем мире. Уготованные наложницам, а иногда и женам, «наказания» многочисленны и разнообразны. Вырезанные из тела ремни, содранные скальпы, отрезанные языки, закапывание в землю