Я знаю, чего ты хочешь. Как просчитывать мысли и поступки окружающих - Кэмерон Стаут Страница 25

– Мне бы хотелось понять ваши приоритеты и интересы, – сказал я. – Чтобы увидеть, могу ли я помочь поспособствовать достижению каких-либо из них.

Он дружески кивнул.

– Какие твои приоритеты? – спросил он.

Здорово. Он переводил фокус внимания на меня (положительный знак № 2). Я все больше сближался с ним.

– Прямо сейчас я занимаюсь переформированием сети агентов после дела Роберта Ханссена.

– Похоже, это довольно важная задача! – Он попросил меня сообщить ему больше деталей, прилагая усилия, чтобы показать мне, что не хочет выведать ничего засекреченного, и выглядел искренне удивленным тем, что я уже забрался довольно высоко в самом начале своей карьеры (положительный знак № 8).

Я снова вернул разговор к детству, которое у нас разительно отличалось. И сделал я это не для достижения своих целей, а просто так. По своей природе я всегда был любопытным. Чтобы объединиться с другим человеком, вам нужно быть собой, выигрывать или проигрывать, потому что люди сегодня умеют чрезвычайно тонко чувствовать манипуляцию. Любой намек на нее может заставить их закрыться в мгновение ока.

После еще одной порции водки я спросил:

– Так что мы можем устроить, по твоему мнению? Что-нибудь такое, отчего обеим нашим странам будет польза? – Мне понравился парень. Он был прямодушным и умным, как и говорил Лео. – Какие интересы ты преследуешь?

– Сделать мир лучше для моих детей. Вернее, сделать его безопаснее, – уточнил он.

Такое благородное заявление прозвучало довольно затасканно и выглядело неискренним, но Сергей продолжил:

– Иногда я вывожу их… то есть вывозил… в Нижний Манхэттен около Всемирного торгового центра.

Он резко замолчал. Русские шпионы не выказывают сантиментов, а одно только упоминание о детях в одном и том же предложении вместе с ушедшими в небытие башнями-близнецами, очевидно, затронуло какую-то струну в душе моего визави.

– Когда в небоскребы врезались самолеты, – продолжил он, – я не знал, где именно были мои дети и что с ними может случиться потом.

Его лицо выглядело мужественным, но он снова оборвал разговор. Чтобы заполнить молчание, я сказал:

– Я понимаю. Слишком хорошо понимаю тебя.

– Отцы всегда и везде остаются отцами, – добавил Сергей (положительный знак № 9).

– Конечно. Наша первоочередная забота – обеспечить безопасность своих детей.

– Пожалуйста… – он колебался. – Я же иду на риск, беседуя с вами, и делаю это в качестве услуги нашему общему другу. Если вы дорожите отношениями с ним и желаете продолжать, все должно оставаться между нами. Он бы понял вашу сдержанность, я уверен в этом (положительный знак № 10).

Знаки доверия следовали один за другим, и это нормально. Доверие притягивает доверие.

– Я не был уверен, чего ожидать от нашей встречи, когда пришел сюда, – ответил я. – Но надеялся на лучшее, основываясь на теплом чувстве нашего друга к вам. И я получил даже больше, чем ожидал.

Принесли основное блюдо – лосося и черную икру с гарниром из маленьких хрустящих овощей во фритюре.

– Мы должны встретиться снова, – сказал Сергей (положительный знак № 10), намазывая икру на тост, покрытый маслом с кусочком лимона.

– У вас есть друзья, работающие в спецслужбах на родине? – спросил я.

Я не думал, что он ответит, он и не стал. Но Сергей изобразил на лице полуулыбку, чтобы показать, что не обиделся на мои слова. Так оно, конечно же, и было, черт возьми.

Это не был вопрос любопытного шпиона, даже если и казался таким. Просто мне нравилось узнавать людей. Но я был рад, что Сергей не выспрашивал, почему я хотел знать это. Я почувствовал себя комфортней. Так что я попросил у своего собеседника рассказать о каком-нибудь из его детских воспоминаний (еще один успокаивающий вопрос, вызывающий в памяти чувства).

Он поведал мне о постройке домика в деревне на даче с отцом. В ответ я рассказал ему о своей семье и о гораздо более скромных выездах на озеро. Я наслаждался тем, что был единственным человеком за столом, происходившим из рабочего класса, и Сергей оценил иронию.

Потом он сказал:

– Я не смогу тебе помочь по ряду вещей, по которым ты, возможно, надеешься получить мое содействие.

Я был разочарован лишь немного. Даже в те дни я знал, что построить отношения с важным человеком обычно более важно, чем решить текущую проблему. – Но если тебе интересны некоторые мои соображения по поводу терроризма, то могу ими поделиться.

Его телепатия напомнила мне о Джессе.

– Да, это так! – ответил я.

– Я могу удовлетворить твой интерес. Есть возможность позвонить одному человеку, проживающему в моем родном государстве, за которым числится должок. И он может рассказать тебе кое-что важное. И это пойдет на пользу и моей стране, в том число лично мне самому (положительный знак № 5). Если будет достигнуто соглашение о сотрудничестве, то я буду участвовать в деле, хоть это и будет трудно по ряду причин. Но это уже моя проблема, а не твоя. Конечно, если ты достигнешь успеха, это принесет мне огромную пользу (положительный знак № 4).

Потом дипломат сделал мне великолепный подарок. Даже сегодня то, о чем он поведал мне, является засекреченной информацией. Однако могу сказать вам, что речь шла о террористах, которые проникли в различные повстанческие формирования в родном государстве Сергея и в других республиках, бунтовавших против России. Операция против них имела бы большое значение для безопасности Америки. Она бы ограничила географическое распространение Аль-Каиды, принуждая организацию оставаться более централизованной. И тогда террористы представляли бы собой легкую мишень.

– Я, конечно же, не скажу своим, что мы с тобой провели задушевную беседу за обедом, – сказал дипломат. – Но, возможно, в будущем у нас будут более высокие звания и посты, и, может быть, связи между нашими странами укрепятся к тому времени, так что мы сможем