Компьютерра - Цифровой журнал «Компьютерра» № 5 Страница 20

Сегодня ещё один такой момент истины — редкий и волшебный. Пост этот я вынашивал уже почти два месяца — все боялся ошибиться с тональностью и испортить, тем самым, навеки читателям удовольствие от знакомства с этим чудом. Сегодня пришло правильное настроение, родилась правильная тональность, а потому с величайшей радостью представляю истинным любителям культур-повидла уникального писателя и уникальную книгу. Грегори Дэвид Робертс и его "Шантарам".

Профессиональному филологу сложно высказываться по поводу литературы — тем более современной — в превосходной степени. Слишком уж много читано-перечитано, изучено-переучено, чтобы впадать в восторженную крайность по поводу ещё одной книги и ещё одного писателя. Между тем, Робертс и «Шантарам» — как раз то редкостное исключение, что позволяет нарушить норму и захлебнуться в восторге.

Спешу предупредить читателей: мое восхищение этим писателем и этой книгой не идет ни в какое сравнение с просмотром фильма «Аватар». Последний доставил мне огромное эстетическое удовольствие и показался мне революцией в кинематографе. Легковерные форумчане (разумеется, не все) принялись доказывать мне, что фабула фильма Камерона поверхностна, а эстетика примитивна. Зачем, спрашивается? Неужто кто-то всерьёз подумал, что детская эстетика Голливуда осталась мною не замечена? Ведь я же прямым текстом предупреждал, что «Аватар» — явление совершенно иного порядка. Оно призвано доставлять радость и удовольствие ВНЕ всяких контекстов профессионального эстетического и художественного анализа.

"Шантарам" — совершенно другое. «Шантарам» — это книга, расставившая все оставшиеся точки над i в моих эстетических исканиях, сомнениях, чаяниях и догадках. До знакомства с Грегом Робертсом мне лишь мечталось о достижении эфемерной гармонии между остротой сюжета, его глубиной, его динамикой и… личностью писателя! Единственное, что приходит в голову из истории мировой литературы — это творения маркиза де Сада, который хоть как-то пытался соединить личный экстремальный опыт с художественным текстом. У де Сада, правда, все обломилось: гиподинамия и убожество сюжета, вычурность слога, не говоря уж о люциферианско-сульфидной тематике.

В ХХ веке трагическое размежевание писателя и его фантазий достигло апогея. На одном полюсе — Марсель Пруст и Джеймс Джойс, описывавшие жизнь, вообще не выходя из комнаты. На другом полюсе — Умберто Эко, высасывающий детективы и криминальную динамику из пыльных фолиантов библиотеки Болонского университета. Ах да — был ещё продолжатель дела де Сада — Луи Фердинан Селин, который вроде как бы описывал реально пережитые события, однако делал это в столь омерзительной манере (да и сами события зашкаливали по омерзению), что чувство тошноты не покидало меня от первой до последней страницы этого "самого выдающегося французского романа ХХ века" (даже не помню уже, какому идиоту вообще могло прийти в голову такая гипербола?).

Лучшее, что я читал до Дэвида Робертса в плане магического фьюжена биографии и высокой литературы, был удивительно честный и бесконечно возвышенный старик Хэм. Поразительным образом: чем суровее личные переживания, тем возвышенней (и одновременно — проще!) стиль изложения. Патетика Хэмингуэя сдержанна и скромна, однако пронизывает до мозга костей. Точно так же пишет и австралиец Грэг Дэвид Робертс.

Роман «Шантарам» — это головокружительная история беглого преступника, проделавшего путь от вооруженных ограблений, нелегального трафика наркотиков до почти святого, которому открылась невероятно гармоничное понимание сложного мира. "Эка невидаль!" — возразит недальновидный профан. "Знаем мы эти гангстерские войны, мафиозные разборки, международные гешефты, секс и насилие". Ой ли? Знаете? А кем эти войны-гешефты написаны? Мариниными-лудлами-стивенкингами-всезнайскими-крайтонами, выбирающимися за пределы комфортных подмосковных дач и лонг-айлендских вилл лишь для того, чтобы покопаться в ближайших милицейско-полицеских архивах на предмет свеженького сюжетца?

А как вам понравится такая вот биография:

— Родился в 1952 году в Мельбурне, Австралия

— Соучредитель Анархистской партии народного освобождения, 1969

— Активист движения строительных профсоюзов, 1972

— Соучредитель Австралийского движения за независимость и Объединённого фронта против фашизма, 1973

— Председатель студенческого совета Мельбурнского университета, 1974

— Развод с женой, запрет суда на свидания с дочерью, пристрастие к героину, 1976

— Серия вооруженных ограблений (с игрушечным пистолетом), 1977

— Поимка, суд, 19-летний срок и тюрьма, 1978

— Побег из тюрьмы максимальной безопасности Пентридж, 1980

— С помощью банды байкеров и революционного молодежного движения выезжает в Новую Зеландию по поддельному паспорту, 1980

— Участие в кампании по сохранению священной горы маори Маунгахиха, 1981

— Дважды скрывается после ареста в Новой Зеландии, конец 1981

— Прибывает в Бомбей, Индия, 1982

— Живет полгода в деревне (штат Махараштра), где изучает язык маратхи

— Живет в трущобах Бомбея, учреждает бесплатную клинику для обитателей трущоб и управляет ею

— Попадает в индийскую тюрьму на 4 месяца

— Рекрутируется бомбейской мафией, проходит обучение по валютным махинациям, контрабанде оружием и поддельными паспортами

— Участие в боевых действиях на стороне афганских муджахеддинов

— Боевое ранение, эвакуация в Пакистан, выздоровление в больнице и возвращение в Бомбей

— Назначается руководителем мафиозного подразделения, ответственного за изготовление поддельных документов

— Начинает писать короткие повести, которые публикуются в периодической печати

— Доставка подложных паспортов в Нигерию, Заир, Ирак, Иран, Маврикий и Шри Ланку

— Учреждает кастинговое агентство для статистов-иностранцев, снимающихся в Болливуде, сам участвует в съемках

— Приезжает в Германию, работает певцом, создает рок группу, подписывает контракт со студией звукозаписи

— Выслеживается Интерполом, бежит из-под ареста в Швейцарию, затем Италию и возвращается в Индию

— Снимается в фильмах Болливуда и телевизионных постановках, учреждает туристическое агентство в Бомбее

— Поставляет поддельные паспорта в Швейцарию, Бельгию, Нигерию, Заир, Маврикий и т. д.

— Разрывает отношения с бомбейской мафией и занимается самостоятельными поставками наркотиков в Европу

— Арест во Франкфурте в 1990 году, заключение в тюрьму вместе с группой террористов 1990-1991

— Самостоятельно обучается читать и писать по-немецки, экстрадирован в Австралию, конец 1991

— Проводит два года в одиночной камере, а затем ещё 4 года в тюрьме общего режима, приступает к написанию романа, 1991-1997

— Разрабатывает собственную оригинальную философскую и космологическую теорию (т. н. Resolution Theory)

— Освобожден из тюрьмы, окончание условно-досрочного освобождения, 2002

— Продает права на издание «Шантарам» в США (St. Martin’s Press) и Великобритании (TimeWarner Books UK)

— Издание «Шантарам» в Австралии, 2003

— Путешествует по Австралии, Новой Зеландии, Европе, Великобритании, Ирландии, Гонконгу, 2004

— Продает за 2,5 миллиона долларов права на съёмку фильма Джонни Деппу и студии Warner Brothers, октябрь 2004

— Продает права на итальянский перевод книги, октябрь 2004

— Приступает к созданию сценария для киноверсии «Шантарам», октябрь 2004

Вот он — фантастический, удивительный, недосягаемый, гармоничный и гениальный Грегори Дэвид Робертс:

Не знаю, удалось ли мне подарить читателям образ нового Че Гевары, однако для себя лично в этом человеке я нашёл уникальный и недосягаемый архетип художника-деятеля. Не теоретика-доходягу, покуривающего трубочку, завернутого в пледик и покачивающегося в креслице-качалке на съёмной московской квартирульке, и не толстопузого сибарита-полуйога-полувегетарианца, нежащегося на гоанском солнышке, а то, что называется REAL THING. И знаете, почему?

Если бы Грег Робертс заканчивался одними своими анархо-криминальными похождениями, то взгляд бы мой на нём не остановился! Сколько их бродит по свету — урок бесталанных. Ан нет! Робертс написал «Шантарам» языком Хэмингуэя и Стейнбека. В некоторых местах роман достигает головокружительных глубин Фолкнера. А продуманность сюжета, точность описаний и наблюдений, искренность передачи чувств, чистота мысли вообще роднит австралийца с вершинами классической литературы XIX века (мне показалось, что ближе всего — к Теккерею и Достоевскому).

Короче, «Шантарам» — это не просто шедевр, а однозначный must read, обладающий потенциалом перевернуть все представления читателя о том, что такое современный тотальный роман.