Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 159 (full) Страница 4

А софтостроители-то трудятся за живую денежку! Вряд ли самый либерально мыслящий из них станет писать коды в долг из симпатий, скажем, к реформам Гурмана Галстуков, а не за наличные деньги… И в огласке своих доходов программоваятели не совсем заинтересованы. Нет, большой и общеизвестный объём выручки – это здорово! Приходишь к заказчикам совсем в другом статусе… И коллективом управлять несопоставимо удобнее с использованием формальных структур, реализуемых в полной мере в легальном бизнесе.

Но заказчику ведь нужна эффективность, а не статус. И если благодаря «работе по тёмному», «оптимизации налогов», разработчик предложит более выгодные условия, то заказ уйдёт к нему. Налоги в сегодняшней России довольно вменяемы (хотя их администрирование – отдельный разговор) по сравнению с Европой, для ИТ есть кое-какие льготы, но в оффшорах они вообще нулевые… А оформление сотрудников по Трудовому кодексу имеет как достоинства, так и недостатки… Поэтому масштабы отечественной индустрии ПО, возникшей не за счёт прихватизации богатств общества, а чисто за счёт инициативы предпринимателей, вероятно, заметно выше!

И что же нам рассказывает отчёт о доходах трудящихся в этой сфере? «По всем сотрудникам (как начинающим работникам, так и опытным сотрудникам) данной категории средняя зарплата увеличилась за год на 18 процентов и составила 2280 долларов». «Скорее всего, в некоторых случаях указана не реальная, а только официальная выплачиваемая заработная плата». Опять же отметим, что это – нижняя оценка. По официальной финотчётности… (Местные экспортные разработчики, много лет пишущие фреймворки для одной небезызвестной операционки, свою экспортную выручку вообще не засвечивают, а программистам по бумагам платят разрешённый в губернии минимум со средств, полученных на эксплуатации. Оплата в испытательный срок – от штуки баксов, разработчики в месяц имеют от трёх тысяч долларов до трёх тысяч евро, выше уже надо заниматься административной работой. Работают, правда, и по вечерам, и по выходным, и на дому… Для сравнения приведём зарплаты водителей общественного транспорта в том же городе: от 15 до 27 тысяч рублей.) Кстати, в отчёте про прирост экспорта ПО говорится, что «данный показатель уже начинает попадать в радары российского руководства». Софтостроителям пора запасаться Window (даже тем, кто работает в Linux) – Window официально звались полоски металлизированной бумаги, позже прозванные Chaff, с помощью которых Королевские ВВС ослепили нацистские радары во время массированного налёта на Гамбург 24 июля 1943 года. Сейчас – самая благоприятная для государства экономическая ситуация как минимум за сотню лет, но упади вдруг доходы от углеводородов (скажем, Украина начнет экспортировать сланцевый газ, как надеются в Киеве, – как раз об этом и Шабанов написал), угадайте, какую молочную коровку поволокут к бойне на предмет выполнения плана по мясозаготовкам – «Уралвагонзавод» или разработчиков экспортного ПО? Но это так, к слову. Может, в Украине экологи победят самостийных газовиков или вода, нужная для фрекинга, кончится!

Но сегодняшние факты в любом случае говорят нам, что в стране сама собой зародилась и развилась абсолютно эффективная и конкурентоспособная по мировым стандартам высокотехнологическая отрасль. Как Т-90 соотносится с «Абрамсом», спорят на военно-исторических форумах, а проданное за рубеж российское ПО конкуренцию на мировых рынках (хоть и локальных) однозначно выиграло. Пример абсолютно уникальный и не замеченный ни казённой, ни оппозиционной прессой «общего интереса». Впрочем, может оно и к лучшему… В скрытом овраге оно покойнее!

К оглавлению

Долгое возвращение домой

Сергей Голубицкий

Опубликовано 07 февраля 2013

Читатели наверняка уже знают о — не побоюсь этого слова — абсолютно сенсационном уходе компании Dell из публичного домена. Сенсационность этого события заключена не столько в его беспрецедентности, сколько в последствиях воздействия героического решения Майкла Делла на развитие IT-технологий и на облик финансового рынка и мировой экономики в целом.

Слухи о выкупе акций Dell ее демиургом Майклом Деллом при финансовой поддержке частной инвестиционной компании Silver Lake Partners и левиафана Microsoft просочились в прессу лишь 1 января 2012 года — обстоятельство, свидетельствующее о высочайшем уровне секретности планируемого переворота.

Секретность я сюда прикрутил не ради конспирологического словца, а ради здравого смысла, поскольку — надеюсь, все это понимают — решения о покупке размеров в 24,4 миллиарда долларов не принимаются в трезвом уме за три недели.

Во вторник, 5 февраля, стало официально известно, что правление Dell согласилось предоставить возможность Майклу Деллу выкупить обыкновенные акции компании, находящиеся в публичном обращении, по цене 13,65 долларов за штуку. И — как следствие — вывести Dell из котировочных листов на биржах Nasdaq и HKSE (Hong Kong Stock Exchange).

Типологически сделка Майкла Делла принадлежит к так называемым leverage buyouts, финансируемым выкупам. То есть таким поглощениям (при обоюдном согласии) или перехватам контроля в компании (при враждебной рейдерской атаке), которые осуществляются с помощью заемных средств.

Традиционно leverage buyouts применялись для враждебных атак и достигли кульминации в 80е годы усилиями кровожадных пиявок вроде Карла Икана, Ти Бун Пикенса, Сауля Штейнберга, Ивана Бойски, Поля Бильцеряна и Майкла Милкена. Результаты подобных набегов, как правило, оказывались плачевными для судьбы поглощаемой компании: ее целостность уничтожалась, сотрудники увольнялись, активы дербанились и распродавались по отдельности с прибылью.

Логика кромсания на кусочки очевидна: угнанную машину перепродают целиком дилетанты либо идиоты — гораздо выгоднее разобрать ее в гараже на запасные части, а затем спокойно и не спеша толкнуть на барахолке.

Другой вариант финансируемого выкупа — перехват власти лицами, заинтересованными либо в перераспределении денежных потоков, либо в их интенсификации. Идеальный пример: IT-гигант Freescale Semiconductor, который согласился в 2006 году на поглощение со стороны консорциума мощных финансовых фондов во главе с группой Blackstone.

Сумма сделки по Freescale составила 17,5 миллиардов долларов — крупнейший buyout технологической компании за всю историю. Рекорд, как вы понимаете, побил на этой неделе именно Майкл Делл.

После краткой информационной справки переходим к анализу сути события. Помянутое выше поглощение Freescale, как и все аналогичные сделки в прошлом, никоим образом не выводили объект сделки из публичного домена. После финансируемого выкупа акции компании благополучно продолжали котироваться на биржах и формально контролироваться собранием акционеров.

Float (масса акций, находящихся в открытом обращении) могла варьировать и в зависимости от ее размера варьировала и мера контроля над публичной компании со стороны ее менеджмента и Правления, однако сохранялось главное статус-кво: правила ведения бизнеса, которые не столько регулировались государственной Комиссией по ценным бумагам и биржам (SEC), сколько предопределялись логикой самой жизни public company.

Таким образом, беспрецедентность и революционность демарша Майкла Делла заключается не в размере выкупа (те самые колоссальные 24 миллиарда), а именно в выведении Dell из публичного домена. То есть — в исключении компании из той самой пресловутой логики жизни public company.

Теперь — о самой сути. Зачем Майклу Деллу понадобилась процедура go private? Очевидно затем, что его не устраивала именно логика существования бизнеса по законам go public. Мелочи вроде тактики и стратегии развития компании Майкла Делла волновать не могли в принципе, потому что он и так был ее генеральным директором и председателем правления. Делла не устраивал именно публичный статус Dell, поэтому он и лишил его свое детище.

Что же плохого в публичном статусе? И вот здесь мы подошли к самому главному моменту истории: оглядываясь на опыт последних 30 лет существования мирового фондового рынка, можно сказать, что в публичном статусе бизнеса плохо … абсолютно всё!

Единственное «хорошо» — это приток большого и дешевого акционерного капитала, который позволяет быстрее обычного обогатиться учредителям и укрупнить компанию. Первый плюс (обогащение учредителей) никакого отношения непосредственно к самому бизнесу не имеет. Второй плюс (укрупнение) в исторической перспективе с вероятностью 100 % оборачивается жирным минусом: компания теряет фокусировку и концентрацию на своем «корневом» бизнесе, теряет мобильность в управлении и способность быстро реагировать и адаптироваться к веяниям времени, и в конце концов начитает тухнуть и прозябать в желеобразном состоянии. Grand Finale такой эволюции всегда одинаков: либо банкротство, либо разукрупнение.