Мой любимый герцог - Эви Данмор Страница 43

– Я…

– Вы самая соблазнительная женщина на сегодняшнем балу, к тому же совершенно беззащитная, – перебил он ее, – напропалую флиртуете с самым грязным распутником Лондона, и теперь каждый мужчина в этом зале смотрит на вас как на весьма доступную особу.

Флиртуете?!

Как же она ненавидела его в этот момент!

– Не стоит так беспокоиться за меня, – сказала Аннабель. – Я вполне способна позаботиться о себе сама.

Монтгомери нахмурился.

– Позвольте с вами не согласиться.

Он шагнул на нее, оттесняя куда-то в темноту, и она отступила назад. И вмиг протрезвела.

Это был альков. И в этом тесном пространстве она оказалась наедине с мужчиной, в опасной близости… Откуда-то издалека доносились едва слышные звуки музыки.

Проклятье!

В пылу спора она следовала за ним не задумываясь, доверчиво, словно теленок на рынок. Ведь это был Монтгомери. Такой правильный, такой искренний…

Но ведь он мужчина. И сейчас стоял совсем близко, так близко, что она чувствовала исходящий от него запах мыла. Инстинктивно Аннабель шагнула назад. Голые плечи прижались к прохладной штукатурке. Она судорожно и громко проглотила появившийся в горле комок, нарушив тишину. До сих пор Аннабель не замечала в Монтгомери хищника. Теперь его намерение было чуть ли не осязаемым…

Ему хватило одного шага, чтобы сократить расстояние между ними. Аннабель выставила вперед руки, пытаясь отстранить его твердую грудь.

– Ваша светлость…

Он уперся руками в стену по обе стороны от ее головы.

– Все, – пробормотал он, – хватит.

Он наклонился, и Аннабель ощутила его губы, гладкие и шелковистые, на своей шее.

Он… целует ее?

Аннабель смотрела через его плечо, ничего не видя перед собой, лишь ощущая прикосновение его пылающих губ на своей шее.

С этим мужчиной мы обязательно поцелуемся.

Разве она не знала об этом еще раньше?

Знала с тех самых пор, как впервые увидела его, надменного и властного, там, на Парламентской площади, и теперешний поцелуй был лишь естественным развитием событий.

Время словно остановилось, они застыли, прижавшись щекой к щеке, она вдыхала его запах, а он не шевелился и ждал, ждал чего-то…

Аннабель судорожно сжала лацкан его фрака. Монтгомери отстранился, пристально посмотрел ей в лицо, а затем прильнул к ее рту. Его пальцы погрузились в мягкие волосы на затылке, теплые губы мягко раздвинули ее губы, и язык проник внутрь, ловкий, требовательный…

Теплая волна разлилась по телу Аннабель. Ее целовал Монтгомери. И она прижималась к нему, пробуя его на вкус, отвечая на его ласки.

Сейчас Монтгомери совсем не казался отстраненным. Он откинул ее голову назад, и поцелуй стал сладострастным: мягко и настойчиво его язык касался языка Аннабель, умелые губы ласкали ее губы. Она прильнула к нему, и руки герцога крепче сжали ее. В нем чувствовалась сдерживаемая сила, и от этого все в теле Аннабель бурлило и пульсировало. Она тихо стонала и слышала, как прерывисто и его дыхание. Его руки скользнули по ее обнаженным рукам, нежным возвышенностям грудей, к талии… бедрам… стиснули их… Тут он замер.

Его пальцы впились в верхнюю часть бедер. Господи! Ведь на ней ни корсета, ни панталон!

Аннабель оторвала свои губы от его губ.

– Я не…

Хриплый звук вырвался из его горла. Он обхватил ее бедра и прижал к себе. Она ощутила каменную твердость между его ног и поняла, насколько сильно он возбужден. В голове не осталось никаких мыслей. Инстинктивно Аннабель выгнулась навстречу ему, словно предлагая его твердости свою мягкую плоть. Монтгомери откинул голову назад и застонал, низко, как человек, испытывающий боль, и в этом стоне слышался призыв к ее женскому естеству, призыв продлить эти сладкие муки и одновременно унять их своим телом, руками, ртом… Он выпустил ее и отступил назад.

О нет! Она потянулась за ним, не желая отпускать, стремясь снова слиться с ним в объятиях. Монтгомери перехватил ее руки и прижал их к своей груди.

– Аннабель…

Нет. Она даже не думала, что когда-нибудь снова познает безрассудное, экстатическое желание, и вот благодаря герцогу оно вновь переполняет ее. Жажда ощутить его внутри себя, и эта жажда все еще не исчезла, не иссякла…

Аннабель поднялась на цыпочки, чтобы снова прильнуть к его рту, но он повернул голову, и поцелуй пришелся на челюсть. Мягкий отказ, и все же – отказ.

Ее сердце упало.

– Аннабель…

Она не осмеливалась посмотреть ему в лицо. Но чувствовала, как под ее рукой бешено стучит его сердце. Его дыхание было отрывистым. Как и ее. Пот остывал на ее коже. Издалека снова доносились обрывки музыки.

Что она наделала!

Вела себя как похотливая кошка, липла к Монтгомери. Аннабель сделала шаг назад.

– Я… – Ее голос дрожал. – Обычно я не…

– Ш-ш-ш. – Он прижался лбом к ее лбу. – Я потерял голову, позволил себе лишнего.

Вовсе не он! Если бы не его самообладание, чем бы все это закончилось? Ясно как день. Ведь на ней не было даже нижнего белья. И что после этого он о ней подумает?

Монтгомери повернул ее к себе. Его руки ободряюще сжали ее плечи.

– Не двигайтесь.

Его колени тихонько хрустнули, и она поняла, что герцог собирает с пола рассыпавшиеся шпильки. А затем он принялся приводить в порядок ее прическу. Причем с поразительной быстротой. Оказывается, он знал толк в женских прическах. И определенно знал толк в обольщении: здесь, в алькове, мимо которого могли пройти в любую минуту, она позволила бы ему делать с ней что угодно.

Рука Монтгомери нежно скользнула по ее шее, большие пальцы слегка коснулись позвоночника.

– Я читаю ваши мысли, – пробормотал он. – Дайте слово, что не скроетесь в ночи.

Она тяжело дышала.

– Дайте слово, Аннабель. – В его низком голосе слышалась настойчивость.

Она кивнула, негодуя внутри.

– Вот и хорошо. – Монтгомери поцеловал ее в шею прямо под волосами, мягко и быстро. – Завтра поговорим. – Он легонько подтолкнул ее. – А теперь идите.

На подгибающихся ногах Аннабель вышла из алькова и,