Виктория Холт - Павлинья гордость Страница 61

– Кое-что забыла. Что с вами, миссис Мэдден? Вы как-то странно выглядите.

– Мне показалось, что кто-то играет на клавесине в галерее.

– Не думаю. Никто не дотрагивался до инструмента многие годы. Мистер Хенникер иногда играл на нем, приговаривая, что вызывает какого-то человека из могилы. Какая-то женщина умерла, и хозяин все время повторял, что мог спасти ее, если бы остался в Англии… Странно, что вам послышалась музыка.

– Это не фантазия.

– Я уверена, что вам показалось, миссис Мэдден.

– Неважно, – отмахнулась я.

Я не сомневалась, что слышала музыку, и позднее, после захода солнца, отправилась в галерею. Мне показалось, что там кто-то есть. Неужели самоубийца возвращается на землю, не найдя себе покоя на том свете? Может, мама хочет чем-то помочь мне? Что происходит? После находки кошелька я совсем потеряла контроль над собой и действительно решила, что покойная мать стучала в дверь и играла на клавесине, чтобы предупредить меня о грозящей опасности.

На следующий день я возвращалась домой с Джереми Диксоном.

– Я собираюсь уехать ненадолго, – сказал он.

– Куда?

– Вчера со мной разговаривал мистер Мэдден. Ему нужен человек в Сиднее, и босс посылает меня.

Я почувствовала одновременно разочарование и радость. Видимо, Джосс ссылает Джереми из-за нашей дружбы. Значит, я ему небезразлична.

– Вы недовольны? – спросил Диксон.

– Я так хотела разыскать Зеленый Огонь. А что, если вы найдете ответ в Сиднее?

– Вряд ли.

– А почему бы и нет?

– Я думаю, что он у человека, часто бывающего в вашем доме.

– Возможно.

– Попытаюсь разузнать о камне до отъезда.

Мне приятно было беседовать с Джереми, и я начала скучать по нему, когда через два дня тот отбыл по назначению.

В тот день Джосс был в ужасном настроении, когда мы ехали в город.

– Жаль, что вынужден был лишить вас дружка, – сказал он.

– Дружка? Вы имеете в виду коллегу по работе?

– По-моему, вы очень подружились.

– Он относился ко мне, как к разумному человеку.

– Все в компании это отмечают. Теперь вы сможете заняться другими направлениями нашего дела. Вы слишком много времени проводите, наблюдая за обработкой опалов.

– Однако вы должны признать, что мне удалось определить богатую породу.

– Я этого не отрицаю, но не обольщайтесь. Займитесь бухгалтерией с Джимсоном Лодом, она очень важна.

– Какие новости о Эзре Бэнноке? – спросила я.

Выражение его лица изменилось.

– Что вы хотите сказать?

– Вы не нашли убийцу?

– Безнадежная затея. Это явно бушмен.

– Его кошелек украли. Никто не обнаружил пропажу?

Муж недоуменно смотрел на меня.

– Неужели вы думаете, что вор оставит себе такую вещь? Он выбросил его… и немедленно. Никто не оставляет улик при, себе.

– Это был красный кошелек с золотым кольцом.

– Да.

– Его не нашли?

– А вы ожидали, что кошелек обнаружат? Таких вещиц полно.

Хотелось рассказать Джоссу правду, но я не смогла бы обвинить его в убийстве. Муж никогда не простит мне… Особенно, если виновен.

Действительно, красных кошельков было множество. Возможно, тот, что я нашла, долго пролежал в земле. Но зачем тогда воровать его из моей комнаты?

Мы приехали в офис, я отправилась в бывший отдел Диксона. Но так и не могла сконцентрироваться на работе, постоянно представляя Изу и Джосса вместе. Перед моими глазами стоял Арлекин, подаренный моим мужем любовнице.

И я решила навестить Изу.

Оставив Уэттла в конюшне, я вошла в холл и заметила там огромный чемодан.

Слуга отвел меня в прохладную гостиную, и наконец появилась хозяйка в прекрасном черном шифоновом платье.

– Джессика, как приятно!

– Я решила повидаться, хотя ты меня и не приглашала.

– Не надо извинений, я люблю гостей.

– Ты, должно быть, одинока?

– Люди очень добры ко мне и часто заезжают.

На ее губах заиграла слабая улыбка. Джосс, должно быть, частенько здесь бывает.

– Хочешь чаю? Только он спасает от жары.

Иза попросила горничную принести чай и поинтересовалась моими делами в компании.

– Слышала, что ты стала настоящим гением.

– Кто это сказал?

– Здесь слухи распространяются быстро. Ты им всем покажешь.

– Чушь. Мне просто интересно.

– Ты умная. А меня интересует только конечный продукт.

– Ты обещала мне показать всю коллекцию.

– Я ведь уже показывала…

– Да, когда получила Арлекин.

– Это сокровище. Джосс так добр.

– Ему нравится делать подарки тебе.

– Джосс знал, что камень попадет в хорошие руки.

– Но он не лучший в твоей коллекции?

Иза внимательно посмотрела на меня, качая головой.

– Какой из них самый драгоценный? – допытывалась я.

– Эзра предупреждал меня не болтать, потому что боялся воров.

– Но ты же не слушалась его советов?

– Советы нужны лишь для того, чтобы им не следовать.

– Зная об опалах больше, чем прежде, я смогу оценить твои камни по-настоящему.

– Будучи новичком, ты все же поняла стоимость Арлекина.

– Но, наверное, есть и другие?

– Конечно. А как Уэттл? Если бы он не обнаружил тело Эзры, его гибель осталась бы тайной… Сколько еще неопознанных трупов захоронено в лесу?.. Ты сказала Джоссу, что едешь ко мне?

– Нет. Но, может, ты расскажешь?

Иза широко раскрыла глаза.

– А что, он должен приехать?

– Ну, так ты покажешь мне остаток коллекции?

– Нет.

– Почему?

– Догадайся.

– Не хочешь демонстрировать по-настоящему драгоценные камни?

– Конечно, – внезапно рассмеялась Иза. – Ты думаешь о Зеленом Огне. Знаешь, что говорят в городе? Все утверждают, что Эзра украл его и подарил мне, а потом погиб. Ты веришь, что камень может принести несчастье?

– Насколько я понимаю, ты в это не веришь.

– Ошибаешься, я полна предрассудков. Но я ничего не знаю о Зеленом Огне.

– Почему же такое нежелание показать опалы?

– Они упакованы.

– Ты отсылаешь их?

Она кивнула.

– Забираю коллекцию с собой. Через несколько дней я уезжаю в Англию.

– Насовсем?

– Нет, просто на отдых. Возможно, я вернусь.

– Едешь одна?

– Ты задаешь слишком много вопросов, – хитро ответила тигрица.

Не знаю, на что она намекала.

Я вскоре уехала, чтобы не дожидаться сумерек.

В доме было тихо. Джосс еще не приехал из города, а я раздумывала над отъездом Изы. Как к этому относится муж? Наверное, расстроен, если безумно любит ее.

Поднимаясь по лестнице к себе в комнату, я снова услышала звуки клавесина и, перескакивая через две ступеньки, добежала до входа в галерею. Музыка прекратилась. В комнате никого не оказалось.

Я огляделась вокруг. Куда подевался игравший? Не мог же он пройти через стену.

Сидя в кресле, я раздумывала о том, что мелодия тронула меня. Но почему мать вернулась так внезапно? Почему она никогда не посещала Дауэр? Я ведь так нуждалась в ее заботе.