Элис Детли - Оазис радости Страница 14

– Вернись! – велел Генри. – А вы проводите меня, пожалуйста, к директору! – обернулся он к секретарше.

Через четверть часа Генри появился вместе с побледневшей Одри. Ни отец, ни дочь не произнесли ни единого слова, кроме короткого «до свидания», пока не оказались на улице.

– Здравствуй, Одри! – сказала Шейла. – Как спектакль?

– Нормально, – буркнула Одри, не поднимая головы.

Шейла взглянула на Генри и поразилась гневному выражению его лица. Надо немедленно разрядить обстановку! – решила она. Фантазии, особенно детские, порой намного драматичнее реального положения вещей.

– Генри, у тебя есть какие-либо догадки по поводу Маргарет?

– Не думаю, что это следует обсуждать именно сейчас! – отчеканил Генри тоном, в котором сквозила неприкрытая агрессивность.

Шейла оставила его слова без внимания и наклонилась к Одри.

– Когда ты в последний раз видела маму?

– Вчера утром.

– Она что-нибудь говорила тебе?

– Да. Спрашивала, какие хлопья я буду есть, кукурузные или овсяные... Ну, всякие обычные вещи...

– А она не говорила, что не сможет забрать тебя из школы после спектакля?

– Директриса уже проводила допрос с пристрастием, – вмешался Генри. – Очевидно, не в той тональности, поскольку пожаловалась мне, что Одри Рассел отказалась отвечать на ее вопросы.

– Директриса, должно быть, много о себе понимает! – отчеканила Шейла.

Губы девочки тронула улыбка.

– Одри, попробуй-ка вспомнить, было ли что-либо необычное вчера утром?

Одри задумалась, потом пожала плечами.

– Кажется, нет. Мама просто ворчала на папу. Говорила, что устала и не понимает, почему папа не согласился отвезти меня в школу, не дал ей полежать.

– А я был уверен, что маме самой хочется проводить тебя в школу, – сказал Генри. – Последнее время ей это не часто удавалось.

Шейла видела, что он с трудом сохраняет спокойствие.

– Еще что-нибудь вспомнить можешь?

Девочка покачала головой и закусила губу, а когда подняла глаза, они были полны слез.

– Только... только Эрвин! – всхлипнула она.

Генри насторожился и наклонился к дочери.

– Что ты хочешь этим сказать?

– По дороге в школу нам пришлось прихватить Эрвина, – сказала она, глотая слезы.

– Вы что, ездили к черту на кулички на другой конец Лондона?! – не сдержался Генри.

Одри покачала головой.

– Он сейчас живет в гостинице рядом с нашим домом.

– Вот так так!.. Искусство и впрямь требует жертв и баснословных расходов. – Генри вполголоса чертыхнулся и покосился на Шейлу.

– Предлагаю поскорее отправиться домой! – сказала она. – Я видела, как в окно выглянула секретарша, и думаю, с минуты на минуту на крыльце появится директриса.

– Тогда пошли отсюда! – скомандовал Генри. – Нам еще надо поймать машину.

– А почему бы не пройтись пешочком? – возразила Шейла. – Серьезный разговор в присутствии постороннего затевать не годится, а перекидываться ничего не значащими фразами и вовсе не хочется! Между прочим, здесь неподалеку прекрасная кондитерская, где дивное мороженое. Что вы на это скажете?

– Ой, папа, давай, а?

Генри перехватил многозначительный взгляд Шейлы.

– Отличная мысль! Умираю, хочу кофе с мороженым.

Одри схватила их за руки, и они зашагали по тротуару.

В кондитерской они не задержались – Генри вспомнил, что необходимо до семи позвонить заказчику. Когда подходили к дому, все трое, как по команде, взглянули на окна.

– Наверное, Маргарет хлопочет в кухне, готовит праздничный ужин по случаю окончания учебного года, – предположила Шейла.

Генри и Одри не обронили ни слова. Когда вошли в дом, застыли, прислушиваясь.

Тишину нарушало лишь тиканье старинных напольных часов, стоявших в углу холла рядом с бюро работы Томаса Чиппендейла.

– Я, пожалуй, схожу наверх и посмотрю там, – пробормотал Генри.

Что дальше? Шейла покосилась на Одри.

На лице девочки читалось недоумение. Ее надо отвлечь от печальных мыслей и поторопиться отыскать ответы на возможные вопросы ребенка, решила Шейла.

– Вот что, Одри! Иди переоденься, а то сваришься в своем пиджачке.

– А можно, я приму душ?

– Что за вопрос? Не можно, а нужно!

– Я вчера вымыла голову до скрипа. Видишь, какие волосы пушистые! Я играла в спектакле фею, а руководительница нашего драмкружка считает, что сальные волосы – это самое ужасное, что может быть.

На верхней площадке лестницы появился Генри. Шейла и Одри вопросительно подняли на него глаза. Он покачал головой и послал Одри особую улыбку.

– От мамы нет никакой весточки, – заговорил он, медленно спускаясь по лестнице. – Но думаю, она вот-вот позвонит и расскажет, что к чему.

Одри посмотрела на него в упор.

– Папа, а она позвонит? Честно?

По лицу Генри скользнула тень. Раздумывает, должно быть, сказать правду или все же оставить ребенку капельку надежды, поняла Шейла.

– Если честно, я не знаю. Поживем – увидим...

– Ну, тогда я в ванную! – сообщила Одри и побежала вприпрыжку наверх.

– Похоже, она не очень обеспокоена! – задумчиво произнес Генри, глядя вслед дочери.

Как, впрочем, и ты сам! – подумала Шейла, а вслух рассудительно заметила:

– Дети не склонны долго переживать. Их горе и поступки импульсивны и зависят от настроения в ту или иную минуту. Только что им было плохо, и вот они уже преспокойно лакомятся мороженым.

Генри кивнул. Просмотрев почту, лежащую на телефонном столике, он сказал:

– Здесь тоже нет ничего.

– Что же теперь?

– Да откуда, к черту, мне знать?! Я же не сталкиваюсь с подобными ситуациями каждый день!

Генри стал расхаживать взад-вперед. Шейла мысленно сосчитала до десяти. Шеф явно не находит себе места. Но даже если и так...

– А что толку на меня злиться?

Он остановился и взъерошил ладонью волосы.

– Ты, конечно, права. Раздражение еще никому не помогало решить проблемы. Мне просто хочется знать, в какую игру Маргарет сейчас играет! – Он поморщился, осознав, что его слова можно понять двояко. – Хотя, кажется, догадываюсь...

Шейла взглянула на него с удивлением. Если даже брак развалился, что Генри фактически признал на дне рождения Одри, он все еще остается женатым! Безусловно, мысль о том, что жена сбежала с музыкантом, известным как секс-машина, не доставляет Генри радости. Наверняка на душе кошки скребут, даже если он Маргарет и не ревнует!

Она сняла туфли, прошлась по пушистому ковру. Собственно, шеф позвал ее не для того, чтобы она гадала, что там у него в голове и на сердце.

– Может, приготовить чай? Или что-нибудь перекусить? А ты все же попробуй куда-нибудь позвонить! Что толку метаться? Возьми справочник, обзвони все гостиницы рядом с твоим домом... Делай что-нибудь, в конце концов!