Мария Матюшева - Архиведьма. На лезвии судьбы Страница 14

  - Ну, может, все-таки прокатишься? - захныкал над ухом Кира. - Мне бы с седоком потренироваться летать.

  - Сколько деревьев ты уже лбом сосчитал?

  - Сорок девять, - гордо сообщил летун.

  - Знаешь, я бы не хотела, чтобы твое юбилейное пятидесятое дерево стало для меня последним... Осторожно!

  БУММММ!

  Опоздала. А вот и первый дуб на пути - для Киры 'на пути' в прямом смысле. От такого шлепка у меня заложило уши. Раньше конь учился лавировать между деревьев в отдалении, и до меня доносилось лишь слабое потрескивание веток. Теперь-то я поняла, что это были вовсе не ветки, а стволы. Вот погоне хорошо было бы - знай, иди себе по просеке. Дуб спасли только его габариты. На вид ему была не одна сотня лет, а шириной он был в три обхвата. После Кириного неудавшегося маневра дерево изрядно покосилось, но все-таки выстояло.

  Кое-как сведя разбежавшиеся глаза на переносице, и глянув перед собой, конь спросил:

  - А почему мы в дубовой роще? - и забавно сел на зад.

  - Ты жив? - щелкая пальцами перед его мордой, спросила я. - А еще мне предлагал прокатиться. Сейчас бы вместе бабочек ловили в дубовой роще. Пошли. Мы дотемна должны выйти к реке.

  Кира потряс головой, неуверенно приподнялся и, уже без выкрутасов, пошел рядом.

  До реки мы добрались засветло, так что времени хватило даже на ловлю ужина. У нас как раз закончились и хлеб, и вода. Рыба в реке Кипе была крупная и непуганая. Кира набрал в лесу каких-то поганок (если завтра проснусь, значит, были съедобные) и уверял меня, что ядом от них не пахнет. У него якобы нюх теперь острее собачьего. Из рыбы с грибами вышел чудный суп. Чтобы он не был совсем пресным, я покидала туда немного приятно пахнущей травки.

  Утром я все-таки проснулась. Точнее подскочила ни свет, ни заря и полетела ласточкой в кусты. Или рыба, или Кирины поганки. Потом разберусь, кто виновник этого торжества.

  Вскоре проснулся Кира и заявил, что он хочет мятного отвара с листиками малины. И то и другое он видел вчера на полянке неподалеку и согласен слетать туда, пока я буду мыть котелок. Пришлось мне покинуть временное убежище в кустах и топать к реке. Когда я уже взяла кусочек Сфагнума - мха, которым моют чаны в походах, и зачерпнула грязным котелком воду, на поверхность медленно и вальяжно всплыл листик моей вчерашней приправы. Никогда не собирайте траву в сумерках! Вчера вечером, приняв ее за какую-то пряность, я нарвала пахун-травы, которую знахари дают для похудения не в меру крупным девам.

  - Ты что застряла? Собой любуешься? - съехидничал вернувшийся Кира.

  Да, отражение у меня - залюбуешься. Светло-русая коса растрепалась, взлохмаченные пряди торчали из нее в разные стороны, зеленые глаза горят после пережитых страданий. Штаны и рубашка сменили окрас с темно-синего на коричнево-черный - результат ночного знакомства с экологией местных прудов. Ну не понравилось водяному, что я рассматривала красных светящихся лягушек. Я даже охнуть не успела, как из воды высунулась зеленая корявая лапа и дернула меня вниз. Утонуть в этой болотной жиже мне не дал Кира, вовремя подскочив и вытянув за шкирку то, что некогда было его хозяйкой. В таком виде меня бы и мать родная не узнала: вся вымазана в иле, со свисающими отовсюду водорослями я являла собой подобие упырицы, утопившейся в болоте. Мои размышления прервал недовольный вопль:

  - Ну, долго мне еще воду ждать?

  - Иду, иду. Зануда, - проворчала я, дотирая котелок и набирая в него воды.

  Когда я подошла к месту нашего ночлега, то была приятно удивлена. За время моего отсутствия Кира не только принес травки для отвара, но и натаскал дров.

  Я побросала в котелок мяту с листиками малины и поставила все на огонь. Пока отвар закипал, я успела вымыться и прополоскать одежду. Вода оказалась на удивление теплой. Последнее время, конечно, стояла жаркая погода, но чтобы река так нагрелась... После купания волосы запутались еще больше, зато утратили зеленоватый оттенок, а одежда перестала пахнуть болотом.

  Высохнув, одевшись и допив остатки отвара - есть мне до сих пор не хотелось, а Кира нахватался травы, еще когда хворост собирал - мы двинулись в путь.

  - А что это за река, - спросил конь.

  - Это Кипа, - авторитетно заявила я. - Насколько я знаю, она переходит в Мудрую, как говорится, разные страны - разные названия, что тут поделать, хотя некоторые считают, что это действительно разные реки, протекающие от так называемого Начала Рек, - а та в свою очередь проходит через Гордей. Судя по карте, дорожка так и тянется вдоль реки прямо до тракта, поэтому предлагаю наведаться в столицу дружественного государства. Как ты на это смотришь? Надо же нам с чего-то начинать свою вольную жизнь.

  - Хорошая идея, - согласился Кира. - А если повезет, и через Источник пройдем.

  - Ты веришь в эти сказки об Источнике?

  - А ты нет? - удивился конь.

  - Было бы во что верить, - скептически хмыкнула я.

  Каждый народ имеет свои байки и небылицы. Некоторые ходят по стране, не пересекая ее границ, другие уходят в мир. По Раску, например, ходят слухи, будто тролли с орками произошли от двух богов Терелла и Оргама, пославших своих сыновей на землю жить поживать да добра наживать. Может, так оно и было, в найденных древних летописях говорится об этих двух богах. Но по описанию боги очень напоминают самих троллей с орками, поэтому-то остальной мир и полагает, что не боги создали жителей Раска, а те богов, чтобы хоть как-то оправдать свое существование.

  Известные Толийские байки - это приход виров и вступление на престол Умора. Есть и другие, малоизвестные в других странах истории.

  Но есть особый вид небылиц - мировые легенды. Самая известная из них - это Источник.

  Давно еще, когда папа с мамой были живы, мы с другими детьми любили разводить костер на окраине деревни и под покровом темноты слушать рассказы Денаила, моего учителя. Мудрый был старец, много знал интересного. И вот сидели мы очередным вечером, разинув клювики, и слушали рассказы про дальние-дальние земли за лесами непролазными, за горами за высокими. Денаил умел рассказывать.

  - А еще на той земле кущи благодатные вкруг дворца прекрасного раскинуты, - вещал старец в гробовой тишине, ни у кого духу не хватало прервать его возвышенную речь. - И цветут цветы невиданные, и растут деревья необъятные, и порхают птицы распрекрасные, и гуляют звери неизвестные. На холмах сие великолепие распростерло власть свою великую. Власть та красотою названа. И живут средь этой благости эльфы те, что златовласые. Их страна Холмов Долиной названа. Поздно, дети, спать уже пора вам.

  - Ну, дядя Денаил, ну пожалуйста, расскажи еще что-нибудь, - начали канючить мы. После недолгих уговоров Денаил все же сдался.