Исповедь демонолога - Мария Николаевна Сакрытина Страница 40

– Но транспорт, госпожа? Где кареты?

– А зачем? Есть же порталы. Пространство здесь нашпиговано дырами, Элвин. Нужно только уметь видеть. Если присмотришься, ты тоже увидишь.

Я не хотел присматриваться. Я хотел обратно, домой, желательно к леди Лавинии, где все понятно, где рядом Рай, который поддержит и поможет.

Наверное, никогда еще я не чувствовал себя так одиноко.

– Почти пришли, – объявила некоторое время спустя принцесса. Впереди замаячили громадные ворота – в три, а то и четыре человеческих роста. Решетка была не кованая, а живая – из виноградных лоз. Или чего-то, очень напоминавшего виноград.

– Госпожа, могу я спросить, где мы?

– Парк. – Шериада покосилась на меня. – Обычно народу здесь побольше, но сейчас раннее утро и, как я сказала, будний день. А так, маги всегда не прочь подзарядиться.

– Госпожа?

– Источник – вон там.

Внизу, посреди огромной площади, вымощенной розовым мрамором, из земли вырывалось золотое облако. Меня влекло к нему неудержимо – я забыл про принцессу, вообще про все, и пошел к нему, не рассуждая. В голове было пусто, а в груди легко.

Облако приближалось. Оно казалось живым, но нисколько меня не пугало. Хотелось протянуть руку и коснуться… Вдруг Шериада ударила меня по ладони:

– Не смей. Сгоришь.

Я бросил короткий взгляд в ее сторону, но тут же забыл – про нее и про все на свете. Трава вокруг была сочной и мягкой, как ковер. Я сидел на ней, смотрел на облако и глубоко дышал. Так хорошо мне в жизни еще не было.

Шериада сидела чуть позади, обняв колени, и следила за мной. Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я оглянулся, она только улыбнулась:

– Наполнился?

Я кивнул. Говорить не хотелось. «Госпожа» – это прозвучало бы сейчас неправильно. Не здесь. Не сейчас.

– Чего ты хочешь, Элвин? – спросила вдруг принцесса.

– Счастья для моей семьи, – немедленно откликнулся я.

Шериада улыбнулась:

– Это конечно. А что-нибудь более материальное?

Я не знал. Ничего своего у меня не было, однако и недостатка я не испытывал. Одежда, еда, крыша над головой у меня были, но все это принадлежало госпоже.

– Денег, – подумав, тихо сказал я. – Только денег.

На них можно купить счастье. Я хорошо это усвоил в восемнадцать лет.

Стоило мне подумать – даже не сказать, а подумать – о деньгах, как золотые монеты с изображением нашего короля посыпались с неба.

Шериада закрыла глаза рукой.

– Н-да, а я-то впервые пожелала сахарную вату. Это как-то легче оказалось исполнить. – Вокруг нас трава уже сплошь была покрыта монетами. – Элвин, прекрати это. Ты тащишь сейчас деньги из чьего-то кармана. Почти наверняка из Королевского банка. Хорошо, если из моей ячейки. Я не хочу потом слушать нытье Ридана, у которого снова отчет не сойдется.

Мое сердце опять колотилось от ужаса.

– Но, госпожа, я ничего не…

Не успел я договорить, как понял, что это неправда. Я это чувствовал. Умом отказывался верить, но все равно чувствовал, – наверное, здесь, у Источника, понять это оказалось легче. Магия отзывалась во мне. Это как закрыться рукой от солнца или заговорить: ты не отдаешь себе отчета, когда это делаешь, но, если задумаешься, поймешь, что рот открывается, а мышцы сокращаются.

Задумался об этом я впервые.

А монеты все падали.

– Элвин, – напомнила принцесса. – Пожелай, чтобы это остановилось.

И снова хватило одной мысли. Последний золотой кругляш ударил меня по щеке – и осталась царапина. Шериада смотрела вокруг, прикусив губу.

– Я бы попросила тебя убрать это обратно, но тогда мы рискуем получить такой же золотой дождь на Острове. А мне сейчас колдовать нельзя. Что ж, давай собирать твои денежки.

– М-м-мои?

– Ну, я дала себе слово: что бы ты ни пожелал в первый раз, будет твоим. Я, правда, думала тогда о сахарной вате, но… Давай считать это подарком на твою инициацию. Если это можно так назвать. Снимай куртку, и будем в нее собирать. У меня с собой нет сумки.

Монет было невероятно много, и куртка потом ощутимо тянула меня к земле. Я осторожно нес ее, следя, чтобы ни один золотой не выпал, – жизнь сделала меня жадным.

– Сколько там кронов? Тысяча? Две?

– Думаю, десять, – пожала плечами Шериада. – Но советую дома пересчитать. Как ты себя чувствуешь?

За меня ответил живот, оглушительно заурчав. Я снова покраснел, а принцесса рассмеялась:

– Не смущайся, это нормально. Я же говорила, что колдовство иссушает. Пойдем перекусим. Тут недалеко.

Снова загремел гром – и слева от нас, буквально на расстоянии вытянутой руки, стеной пролился дождь. Пахнуло влажной свежестью, и над переулком заиграла радуга.

– Магическая аномалия, – пожала плечами принцесса. – Ты никогда не видел дождь наоборот? Не обычный ливень, как сейчас, а такой, что идет снизу вверх, от земли к небу. Тут это сплошь и рядом.

Мы прошли еще одни ворота – на этот раз обычные, кованые. Рисунок на них, правда, был странным. На правой створке был изображен юноша, держащий в одной руке раскрытую книгу, в другой – жезл, а у его ног светился рисунок – круг, помещенный в квадрат, который был вписан в круг, и так далее. Спиной к нему на другой створке стояла в такой же позе девушка. Подол ее платья был тоже возмутительно короток.

– Да, нас уже раз сто обвинили в ксенофобии, – бросила Шериада, тоже посмотрев на ворота. – А почему, говорят, тут изображены люди? Давайте дорисуем им крылья, как у альвов. И когти, как у демонов. И бездна знает, что еще. Вот только ворот на этих химер не хватило, а мы в Нуклии – люди.

– Где мы, госпожа?

– Не-а, – принцесса покачала пальцем у меня перед носом. – Ты проиграл пари. Ты должен звать меня по имени. Ты забыл?

Я поймал ее взгляд.

– Миледи, я не…

– Привыкай. Ше-ри-а-да. Повтори.

Я повторил. От подобной непочтительности мне было по-настоящему неловко, но принцесса предпочла не заметить.

– А это, Элвин, – академия Арлисс. – Принцесса с довольной улыбкой указала рукой на нагромождение башен странной формы слева.

И вдруг из-за поворота выскочил и чуть не сбил нас с ног огромный петух, как раз с Шериаду ростом. Правда, четырехлапый. Задняя пара его лап была кошачьей – пушистой и полосатой. А позади него волочился по земле змеиный хвост. Несмотря на это, петух бежал весьма резво и громко возмущался, запрокинув голову: «Ко-ко-ко!»

– Ловите его! – закричали слева на нуклийском. – А то убежит!

Но Шериада вместо этого мягко уклонилась. Мимо пронеслись двое юношей: один