Твоё слово (СИ) - Лисканова Яна Страница 52

— Ты как-то просила меня снять морок, — он нарушил молчание, уложив голову на край кровати и продолжая внимательно смотреть на меня снизу вверх, — Тебе ведь нравится неприлично пялиться на всех? Наверное, тебе было слегка неуютно от того, что меня не получается рассмотреть? Хочешь, я буду снимать морок, когда мы в доме?

— Хочу, — я решила воспользоваться случаем, пока он чувствует себя виноватым.

— Я хотел бы принести тебе извинения за то, что не пришел сегодня с утра и даже не предупредил тебя… — он тихонько придвинулся ближе к моим коленям, и сердце неожиданно скакануло сначала в горло, а потом спряталось в желудок, и оттуда заполошно посылало мне какие-то сигналы, которые не получалось разобрать, потому что мозг был слишком занят тем, что обрабатывал образы, полученные от глаз. У него волосы слегка разметались по краю кровати — эти золотые нити так красиво смотрелись на белых простынях… И лицо было такое одухотворенно-грустное, что захотелось в него потыкать пальцем… Или ущипнуть за щеку. Он робко улыбнулся, и на щеке неожиданно появилась ямочка. Сердце перестало пытаться достучаться до мозга — оно замерло от шока. У этого прохиндея еще и ямочка на щеке…

— Ага, — прохрипела я, пытаясь понять, что такое опять со мной происходит.

Я прокашлялась и попробовала еще раз, но взгляд то и дело плыл, как и умные мысли.

— Хорошо, но больше так не делай. Не то чтобы я прямо ждала тебя! Хотя ладно, я ждала, — зачем-то призналась я, — А ты не пришел. Это было как-то не очень… Не делай так.

Я стекла с кровати на пол и привалилась к его боку. Он тут же обнял меня рукой и улыбнулся, уткнувшись мне в макушку. Его прикосновение выбивало мысли еще основательнее, чем внимательный взгляд. Хотелось то ли прижаться посильнее, то ли оттолкнуть его. Но я взяла себя в руки, волевым усилием прогнала туман из головы и спросила то, что хотела спросить.

— У тебя что-то случилось? — мне было немного боязно. В прошлый раз с этого вопроса началась ссора. Задавать его было сложно и… Мне было бы не очень приятно, если бы меня снова оттолкнули. Интересно, когда я ворчала на подобные вопросы, для окружающих это было так же неприятно?

На мой вопрос Раш ответил не сразу, но я и не торопила.

— Ну, понимаешь, — он вздохнул, — Мы иногда осуждаем в чем-то других, но на самом деле и сами поступаем также, — на секунду я даже подумала, что он обо мне, но возмутиться я не успела, — Я ругал одного своего родственника из-за того, что он не может взять себя в руки и решить одну проблему…

— Уж не императора ли ты ругал? — поинтересовалась я, представляя себе картину и стараясь не засмеяться.

— Ну да… — он скривился, и теперь-то мне это было отчетливо видно, — Но важно не это. Важно то, что я и сам не могу взять себя в руки и решить эту проблему, хотя мог бы. Но это потянет за собой столько новых проблем, и не только для меня… И я как будто жду какого-то знака. Или что кто-то решит проблему за меня, понимаешь?

— Честно говоря, не особо… — я почесала висок, — Никогда, вроде, не страдала от нерешительности. Но ты продолжай! Я слушаю.

— В общем, дело в том, что это очень важный вопрос. Для огромного количества разумных. И я постоянно думаю, как то или иное мое действие отразиться на них.

— И в итоге вообще ничего не делаешь, — понимающе кивнула я.

Он захихикал, уткнувшись мне в плечо.

— Было у тебя такое?

— Нет, наверное… — я попыталась вспомнить, но обычно если я уже проанализировала ситуацию и понимаю, что надо что-то решать, то решаю, делаю, а потом уже разбираюсь с последствиями, — Но я не думаю обычно, как мои действия отразятся на других, в отличие от тебя, поэтому легче решаюсь на что-то. Постоянные мысли о других, наверное, сильно тормозят.

— Наверное, — он выдохнул мне в шею, и по ней разбежались мурашки. Захотелось еще раз почувствовать его дыхание на своей шее. Интересно, а у него по коже мурашки разбегутся от моего дыхания? Я уложила голову ему на плечо и подула прямо в венку.

— Что ты делаешь? — хохотнул он и дунул мне в лицо. Я поморщилась. Что-то не то.

— Просто проверяю. Неважно.

— Ладно, — кивнул он, — Можно все-таки я договорюсь с бароном об интервью? В качестве извинений?

Я кивнула.

— Мы сегодня встретимся на рассвете? — уточнил он.

— Ну если ты так просишь! — он улегся мне на колени и улыбнулся так светло и радостно. Прямо как солнышко. Золотые нити разлетелись лучиками по моим коленям вокруг его головы. На щеке опять появилась эта ямочка, делавшая его почти мальчишкой, если бы не слишком цепкий и чуть-чуть усталый взгляд, очерченный морщинками. Он смотрел мне в глаза. И это опять произошло. Как прошлым утром — я будто упала куда-то. Сердце снова скакануло и забилось быстрее неровным ритмом, выбивая из груди потяжелевшее дыхание. Воздух стал вязким, будто я застряла в смоле, в которой нет никого и ничего, кроме моего почему-то сбившегося дыхания и его лица с этими необъяснимо теплыми глазами. Еще немного, и они застынут янтарем и застряну в нем на века, и меня найдут через сотни, а может тысячи, лет и будут восстанавливать по мне историю древних цивилизаций. Только секунду назад эти глаза были теплыми, как весеннее солнышко, и вдруг обожгли меня, поймали — я не могла шевельнуться, только смотрела в его узкие звериные зрачки. Он протянул ко мне руку и, схватив за затылок, неожиданно напористо и непреклонно потянул мое лицо к своему, все так же удерживая мой взгляд своим. Почему-то мне казалось, что стоит мне моргнуть, отвести взгляд — и я смогу выбраться из этой вязкой смолы, но мне не хватало силы воли это сделать. Стоило моему лицу приблизиться, тонкие узкие зрачки стали расползаться, заполняя гипнотизирующее меня золото радужки, превращаясь в бездны. По телу пошел озноб.

— Раш… — выдавила из себя я; я не могла сама разорвать этот контакт, но может он сможет? Мне было то ли хорошо, то ли страшно, и я боялась пошевелиться, но может он знает, что делать?..

— Раш?..

Он вздрогнул и эти пугающие меня черные бездны свернулись, возвращая глазам тепло и возвращая меня в реальность.

Прохладный вечерний воздух вдруг ворвался в горящие легкие из открытого окна, в уши залились звуки — внизу до сих пор болтают ребята, на улице лают собаки и ругаются мужики, мое сердце стучит так, что слышно в другом конце города. Он лежал на моих коленях и смотрел на меня удивленно и растерянно, а я все так же склонялась над ним, закрывая нас, словно занавесками, своими волосами.

Мы смотрели друг на друга, но уже без тумана в голове и глазах.

— Я буду ждать на крыльце, и только попробуй не прийти, — спокойно произнесла я, отстраняясь. Посмотрела в окно, за которым уже окончательно стемнело. Зевнула. Раш поднялся на ноги и с улыбкой, на которую я, конечно, ответила, пожелал мне добрых снов, закрывая за собой дверь. 

Я, не шевелясь и даже, кажется, не дыша, прислушивалась к звуку его шагов по лестнице. Стоило им затихнуть внизу, я подскочила, намотала пару кругов по комнате, пнула стопку бумаги и немного успокоилась, созерцая мягкое приземление разлетевшихся листов. Рухнула на кровать лицом вниз.

Вот дура. И как я сразу-то не заметила? Мне было не все равно, что он обо мне подумает, мне хотелось его трогать, от его присутствие сердце заходилось неровным ритмом и мне хотелось быть для него особенной. Я утешала себя только тем, что никакого плотского интереса ни к кому конкретному я раньше никогда не испытывала, поэтому сразу и не заметила. Зато я теперь знаю, кем я хочу, чтобы Раш для меня был. Я хочу, чтобы он был моим мужчиной. От этой мысли я захихикала в подушку. Теперь я точно не хочу знать, сколько ему лет!

Я опять вспомнила его глаза, его разметавшиеся по моим коленям волосы и внутри полыхнуло. Я простонала в подушку. Хотелось его поцеловать! Вот зачем я хотела, чтобы он снял морок — я хотела его поцеловать! Никогда бы не подумала, что понимать свои чувства и желания может быть так сложно. Будто мне каждый день подкидывают новую дурацкую загадку, не разгадав которую я не смогу перейти на следующий уровень. И это игра, кажется, не закончиться никогда, она — бесконечные загадки человеческой души, своей и чужой. И выйти бы из этой игры, и жить себе спокойно, как раньше, но этого «спокойно» уже мало. И мне снова и снова надо решать эти загадки, а потом снова и снова приспосабливаться к ответам. И как я докатилась до такой жизни?