Омега для Альфа Мужей - Кира Иствуд Страница 9

Рядом два таких шикарных самца. И они хотят меня. Это сводит с ума. Будто толкает за грань, погружает в омут. Они идеальны… они мне подходят как никто. Я чувствую это по их идеальному рисунку запаха, и их вкус, я знаю, скажет мне то же самое.

Почему я не замечала этого раньше? Или замечала, но отказывалась принимать?

— Вы должны… должны… наказать меня, капитан Хант… — выдыхаю в губы шиарийца, но уже сама не понимаю смысла звуков, которые издаёт мой речевой аппарат.

Зачем шиарийцы мне что-то говорят?

Зачем я отвечаю?

Почему эти роскошные самцы медлят?

Это странно.

Противоестественно.

Дико.

Внизу уже всё так намокло, что хочется поскорее стянуть одежду. Прижаться голыми телами. Лёгкие переполнены терпким мужским запахом. Я снова и снова втягиваю его в себя.

Я чувствую, как мой золотой хвостик со скоростью атакующей кобры сплетается с чёрным хвостом Ордела в жёсткую косицу. И я сама сжимаю хвост агрессивного шиарийца своим крепче: “Давай же!” — как бы говорит мой хвост его хвосту.

А дальше — у меня не остаётся разума. Я не анализирую.

Я низведена до голой сути.

Только острые поцелуи.

Руки и хвосты, рвущие на мне одежду.

Мои собственные ладони, скользящие по обнажённым торсам капитанов.

Я слышу их рычание. Я чувствую их желания кожей.

И ощущаю, как расширяется моё слабое пси-поле, впуская в себя волю маршалов.

Они без слов говорят:

“Наша. Теперь наша. Только наша.”.

* * *

Ария

Ясность мысли возвращается урывками. На несколько сумбурных мгновений. Чтобы снова захлебнуться в бурлящем океане вожделения.

Но чётко помню — первым ко мне прикоснулся светловолосый Хант. Его губы прижались к моим с хищной нежностью. Сразу переводя гормональную бурю во мне в ранг континентального стихийного бедствия. Разум отключился, отдав контроль моей внутренней самке.

“Вы будете наказаны, виана”, — я считала эту рваную мысль в пси. Чужом пси шиарийских капитанов, которое меня крайне слабого псионика — буквально обволокло. Я зависла в нём как муха в янтаре. Распятая. Беспомощная. И… счастливая.

Я прикусила нижнюю губу Ханта, заставляя его коротко зарычать. Кажется, это немного свело его с ума, по крайней мере объятия стали железными, а поцелуй диким.

“Так наказывайте!”, — кто-то моим голосом вкинул мысль в наше слившееся пси. Мамочки.

Кажется, Ханта сорвало. Его поцелуй стал ещё жёстче. Требовательнее. Он брал мой рот своим языком, а я — впервые — была счастлива ему подчиниться. Капитан Ордел прижался ко мне сзади, и я вдруг поняла, что он — голый! И я — голая! Когда мы успели?! И Ордел прикасается ко мне своим горячим возбуждённым членом!

На миг я пришла в сознание: нет-нет-нет! Я замычала в рот Ханту. И он — о чудо — позволил мне разорвать поцелуй.

— Ария, девочка… — хрипло шепнул мне на ухо капитан Ордел. В его голосе вибрировала страсть. А ещё гормольное безумие. Он плыл также как я. Так же как и я не мог выносить этой жажды. Но всё же остановился, чтобы прислушаться, что меня беспокоит.

“У меня раньше не было… Никогда”, — мелькнула моя мысль в пси-поле, потому что говорить связно я не могла. Тело потряхивало от желания, от необходимости слиться с этими шикарными самцами. Голова кружилась. Космос, почему мы медлим?

Феромоны витали кругом, наполняя мои лёгкие дурманом.

Шиарийцы замерли с двух сторон отменя. Я уже забыла, что им сказала, но они вдруг обняли так нежно и деликатно, что совершенно сбили с толку.

“Мы будем осторожны”…

“Малышка, наша девочка”…

Пронеслись в пси горячие яркие мысли, и следом накрыли эмоции капитанов. Нестерпимое желание, от которого меня буквально током пробило. Снизу было так мокро… Моё тело бесстыдно исходило женскими соками. Я двинулась бёдрами, не в силах сражаться с собой. Я дрожала от предвкушения и требовала прекратить болтать и перейти уже к делу!

И почувствовала как головка горячего члена прижалась снизу.

Да-да. Сейчас всё случится. Силы неравны. Природа сильнее меня.

Я шиарийка и подчинение внутреннему инстинкту — это часть меня. Это нормально.

Мои поля зрения усечены. Мозг анализирует входящую информацию с непозволительной задержкой. И то, что я вообще на это способна — похоже на агонию: словно я бросила все ресурсы организма на то, чтобы ещё несколько мгновений мыслить здраво. Прежде чем моя животная суть Омеги — ничего разумного от меня не оставит.

— Ты теперь наша, — заставил меня развернуться к себе черноволосый Ордел, мягко прикоснувшись к моему подбородку.

Наша?

О чём он?

Я — не их единственная — не мианесса. Я просто их сотрудница, которую они оба ненавидят… И всё. На этом ресурс разума кончился.

Я напряглась изо всех сил: почему мы остановились? Почему стоим голые и эти роскошные самцы ничего со мной не делают? Не берут в разных позах, на полу, на столе, где угодно?!!

— Ты только наша, Ария, — рычит черноволосый самец. Глаза у него пылают золотом. Он точно не в себе. Как и я. Как и его брат. — Ты поняла?

Ария — это моё имя. Кажется. Что “поняла”? Плевать. Я киваю ему. И запускаю пальцы в его чёрные волосы — блестящие, роскошные — точно грубый шёлк. Волосы этого самца — говорят мне, как он здоров и вынослив. И какое сильное потомство возможно, если он покроет меня сейчас. Я рывком тяну эти волосы на себя, заставляю самца приблизиться для поцелуя.

Я нарочно прикусываю его губы, влажно прикасаюсь к его языку своим. Чтобы он пришёл в ярость: самка проявляет инициативу. И через миг — мой план срабатывает — инициатива перехвачена самцом. И это так сладко!

А второй самец — не менее шикарный — сжимает руками мою голую грудь, ласково терзает соски́. Я точно не помню их имена, но точно знаю — они здесь главные. Альфа самцы. Капитаны.

Через миг — я уже лежу на спине, на столе. И пока черноволосый капитан ласкает губами мою грудь, нежно прикусывая соски́, второй — горячо вылизывает меня снизу, закинув мои разведённые ноги себе на плечи

Его язык обжигает мою промежность. Ласкает складочки, жёстко давит на клитор, почти царапая нежную слизистую. Идеально! Он идеален. И я теку ещё сильнее.

Они что-то говорили мне? Я на что-то согласилась? Что бы там ни было — оно того стоило.

Я выгибаюсь другой, обвитая хвостами роскошных самцов. Вся во власти их жадных губ и умелых пальцев. Мой хвост мечется.