Пламя и тьма (ЛП) - Фанетти Сьюзен Страница 23

Пилар взяла кусочек пшеничного тоста с подноса брата.

— Окей. Не торопись. У меня нет планов до позднего вечера. Сегодня мы с Кайлом отправляемся на ночевку в рощу Джошуа.

— О, звучит весело. Кайл такой хороший мальчик. И к тому же красавчик.

— Да-да, нана. Ты должна пригласить его на свидание, раз уж он тебе так нравится.

Бабушка уперлась рукой в бедро, принимая некую дерзкую позу.

— Не думай, что не стану. Я была красоткой в своё время. Твой абуэло (Прим.: в переводе с испанского - «дедушка») хвастался тем, что могли делать мои ноги.

— Тьфу! Нана, нет! Это не то, что мне нужно знать. — Их дед умер задолго до рождения Пилар, но у бабушки было много историй. И, похоже, он был крутым парнем. И да, нана была необычайной красоткой. По-прежнему оставалась такой.

Она рассмеялась и похлопала Пилар по руке.

— Я беру Кайла себе. А ты пушистика с той ночи, Коннора, верно? Он мне тоже понравился.

— Ладно-ладно, отправляйся на солнечный свет. А я понянчусь с братом.

Нежно поцеловав распухшую щеку Хьюго и пообещав скоро вернуться, бабушка оставила их одних.

Пилар повернулась к брату.

— Ты сильно облажался, пендехо (Прим.: в переводе с испанского — засранец).

Хьюго допил молоко и откинулся на подушки.

— Начала с лекции. Здорово.

— Я вытащила твою задницу из задней комнаты «Хай лайф», Хьюго. Чего ты ждал? Рауль говорит, что ты ему должен. Во что, бл*дь, ты вляпался?

— Не твоё дело.

— Моё. Ты втянул меня и моих друзей в это, и теперь я на радаре у «Убийц».

— Мы всегда на их радаре. Оба наших отца умерли, будучи «Убийцами». Я не просил твоей помощи, Пилар. И не просил тебя искать меня или спасать. В какие бы неприятности ты сейчас не вляпалась — это твоя вина.

— Нана попросила меня найти тебя! А они убивали тебя!

— Нет. Просто избивали. Они не убьют меня. Я — семья. И, к тому же, в любом случае я ещё не выплатил свой долг. — Он дернулся, как будто осознал, что проболтался.

И она ухватилась за это.

— Чего он хочет?

Вздохнув, он отодвинул в сторону выдвижной стол над кроватью.

— Я должен был толкнуть килограмм наркоты для него. Я нашел покупателя с лучшей ценой. И подумал, что продам ему и принесу Раулю деньги, которые он ждал, а остальное оставлю на карман. Но этот худжо дэ путо (Прим.: в переводе с испанского — «сукин сын») расплатился фальшивыми деньгами.

Она обессиленно села в кресло рядом с кроватью.

— Господи, Хьюго. Килограмм? Это же тридцать штук?

— Тридцать пять. Парень заплатил мне пятьдесят. Фальшивками.

Части уравнения наконец-то стали вставать на место.

— Значит, ты не принёс товар клиенту Рауля. А продал товар тому, кого он не знает. А тот заплатил тебе мусором. — Хьюго не отвечал, но ему и не нужно было. — Ох, ты тупая куло (прим.: в переводе с испанского — «задница»). Что ему от тебя нужно?

— Я не знаю. Он всё ещё вымещал свой гнев, когда появилась ты. И с байкерами, да? Я правильно помню? С «Бандой»?

— Ага.

— Рауль ненавидит этих ублюдков. А ты приводишь их в его дом... да, это твои проблемы. Я разберусь со своим дерьмом. А ты со своим.

— Ты не будешь разбираться со своим дерьмом, Хьюго. Ты никогда этого не делаешь. До самой смерти ты будешь искать кого-нибудь, кто бы взял ответственность за тебя. Вот что ты делаешь.

Хьюго включил телевизор и сосредоточил своё внимание на нём, отстранившись от неё.

— Ну, возможно, Рауль убьет меня и сделает твою жизнь намного лучше.

Это разбило ей сердце. Когда Хьюго родился, Пилар была в восторге. Маленький брат. Кто-то, о ком можно заботится. С кем можно играть в дочки-матери, кто-то, кто будет сидеть с её мягкими зверюшками и учиться у неё. Когда он стал старше, они были по-прежнему близки. Он следовал за ней повсюду. Затем его отца и их мать убили примерно так же, как убили её отца, и они переехали из дома, который они знали, за территорию «Убийц».

Только они были друг друга. Их бабушка стала рабом, чтобы сразу быть и хорошей кормилицей, и хорошей нянькой. Она справлялась так хорошо, как только могла, и Пилар взяла на себя собственные обязательства: отводила Хьюго в школу, готовила еду, пыталась помочь ему с домашними заданиями. Она так сильно его любила. С того самого дня, как он появился в доме, завёрнутый в синюю вязаную шаль.

Она по-прежнему любила этого маленького мальчика. Но она не знала мужчину, которым он стал. И она понимала, что это её вина, по крайней мере, отчасти, за то, что он превратился в того, кем является. В средней школе, когда он начал плыть по течению, она не знала, как направить его обратно в правильное русло. Всё, что она могла сделать, это кричать и драться.

Это и было тем, что они продолжали делать до сих пор. Они больше не ладили друг с другом. Но она всё равно любила его. И она по-прежнему умрёт за него.

Она сидела и смотрела с ним телевизор. Она же обещала бабушке, что останется.

Так что она осталась.

— Кордеро, сюда! Я открыт!

На следующей смене у них осталось кое-какое время для спорта. Пилар была не очень хороша в баскетболе, но то, чем они занимались, было не совсем игрой в баскетбол. Правила были жёсткими. Они разделились на команды и обстреливали корзины, блокируя броски, пока им не становилось скучно, либо они не изматывались. Физически.

Пилар повернулась, оттеснив Мура, и бросила мяч Рейсу, который закинул его в корзину. Мур схватил её за талию и поднял, далеко отбрасывая со своего пути.

— Фол! Нечестно!

Мур рассмеялся.

— За тебя говорит твоя киска, Карамелька. Тебе нужно быть пожёстче.

Она ударила его в солнечное сплетение.

— Ох! Чёрт! — он сложился пополам, потирая грудину.

— И кто теперь киска?

Мур поднял её и перекинул через плечо, затем одной рукой поймал пас и забросил мяч в корзину. Он промахнулся, вероятно, из-за того, что Пилар била его по почкам.

— Поставь меня на землю! Ты вытираешь об меня всю свою мужскую слизь! — он был без рубашки, потел и пах как лошадь. Некоторый мужской пот пах сексуально… например, как у Коннора. Но точно не у Мура.

Пока она висела вниз головой, в игре возникла пауза.

— Э… Кордеро? — произнесла Перес. — У нас гость.

Мур поставил её обратно на ноги. Когда зрение пришло в норму, Пилар увидела Коннора, стоящего возле угла здания. Его руки были скрещены на груди. Он был в тёмных солнцезащитных очках с линзами радужно-синего оттенка.

Ей не понравилось ощущение в её животе, когда она увидела его, или то слабое чувство вины, которое заставило её отойти от Мура.

Она двинулась навстречу Коннору, но Мур потянул её назад.

— Я займусь им.

— Пошёл на хер, мудак. — Она попыталась встать у него на пути, но он отодвинул её себе за спину и первым добрался до Коннора.

— Привет, чувак, — он протянул руку. — Кайл Мур.

Коннор секунду рассматривал его. Затем выпрямился и пожал руку.

— Привет. Коннор Эллиот. И мы встречались.

У Пилар возникло чувство, что Коннор злится… типа ревнует. И ей это понравилось.

Мур усмехнулся.

— Знаю. Я надрал тебе задницу.

— Просто удивил меня этими бабскими танцевальными движениями.

— Кикбоксинг — это не танго.

— Да без разницы. Дай мне реванш, и я тебя уложу.

Позиция Мура тут же изменилась и стала более агрессивной.

— В пятницу вечером в «Палубе»? Около восьми часов?

— В девять. У меня до этого планы.

— Я в деле.

— Заметано.

— Заметано.

— Окей-окей. Парни, успокойтесь. — Пилар схватила Коннора за руку и потащила вперёд за здание и к подъездное дорожке перед станцией. — Что ты здесь делаешь?