Валери Парв - Моя дорогая Женевьева Страница 12

Ее слова рассеяли это подозрение:

- Я надеюсь, вы не считаете, что своим обаянием сможете убедить меня отказаться от Джинни.

Джеймс чуть было не расхохотался.

- Так вы признаете, что я мог бы вас очаровать? - спросил он, не удержавшись. Почему-то мысль об этом была ему приятна.

Зои вздернула подбородок.

- Вы последний мужчина в мире, способный заинтересовать меня в этом отношении.

Джеймс вдруг понял, что она-то, без сомнения, интересует его в этом отношении, но интуиция предостерегла его от того, чтобы высказывать свои мысли вслух. У него будет еще достаточно времени, чтобы обдумать подобную возможность, когда они окажутся в его доме.

- Могу вас обрадовать: в "Белых звездах" полно прислуги, так что вам не понадобится компаньонка.

Джеймс с трудом узнавал себя. Почему он так старается успокоить ее по поводу поездки? Было бы проще убедить ее остаться. Рано или поздно расставание с Женевьевой все равно наступит.

Против всякой логики ему хотелось, чтобы Зои поехала в "Белые звезды". Ему хотелось, чтобы она разделила с ним восторг от великолепных арабских скакунов и от долгих прогулок верхом.

Джеймс старался убедить себя в том, что все это ради Женевьевы. Как только Зои сама увидит, что "Белые звезды" настоящий рай для ребенка, она станет меньше противиться его планам, которые включали перевод деловых операций в его домашний офис на постоянной основе, чтобы быть всегда рядом с Женевьевой. Однако он понимал, что это лишь одна из причин, почему ему хотелось видеть Зои в своем загородном доме. Другая же причина заключалась в том, что он.., хотел ее.

Глава 6

- Как насчет того, чтобы пойти поплавать? - спросила Зои Джинни.

Они жили в "Белых звездах" уже больше недели и, как ни странно, ни разу не искупались в великолепном бассейне. Дома в Сиднее Джинни радовалась каждой возможности поплавать. Зои удивилась, заметив, как нахмурилась девочка.

- А это обязательно? Сегодня Грейс будет учить меня ездить верхом.

Грейс Макговерн была управляющей конюшней. Ее муж Джок тоже работал на Джеймса, и чета жила в одном из многочисленных коттеджей на территории поместья.

- Но у тебя были уроки верховой езды почти каждый день с тех пор, как мы приехали. Нельзя отнимать время у Грейс, у нес много другой работы.

Джинни выпятила подбородок:

- Я вовсе не отнимаю у нее время. Джеймс говорит, что я могу кататься, когда захочу, а Грейс будет за мной присматривать.

"Джеймс говорит", "Джеймс разрешает"! Зои готова была растерзать Джеймса!

- Все равно, я сомневаюсь, будто он имел в виду, что ты будешь отнимать у Грейс все ее время.

- Именно это я и имел в виду.

Зои едва не подскочила, услышав глубокий баритон Джеймса. По спине ее пробежала дрожь, а сердце глухо забилось. Зои надеялась, что сумеет привыкнуть к нему и не реагировать так бурно, но она жестоко ошиблась, управлять своими чувствами она была не в состоянии.

- Позвольте нам обсудить это наедине, - вспылила Зои.

Он пронзил ее насмешливым взглядом.

- Конечно, только это ничего не изменит. Я дал указания Грейс в первую очередь заниматься Женевьевой.

- До каких пор?

- Пока я не дам ей других указаний.

Он вывел Джинни на улицу, где их поджидала Грейс, готовая начать урок. Наблюдая за ними в окно, Зои ощутила, как ее переполняет возмущение. Джинни медленно, но верно ускользала от нее. И виной тому Джеймс. Как скоро девочка отдаст всю свою привязанность Джеймсу?

Как ни уговаривала себя Зои, что Джеймс отец Джинни, ничего не помогало. Зои не покидало ощущение, что у нее по кусочку вырывают сердце.

Через минуту Джеймс вернулся.

- Вас не устраивает, что Женевьева учится ездить верхом?

- Меня не устраивает ваше представление о воспитании детей, - резко ответила Зои, злясь как на свою слишком бурную реакцию на него, так и на то, что он беззастенчиво балует Джинни. - Вы можете выиграть бой за нее, но зато испортите прекрасную девочку.

- Уроки верховой езды ее не испортят. Грейс сама вырастила четверых детей. Она не позволяет Женевьеве командовать. Почему бы вам не расслабиться и не наслаждаться отдыхом?

Зои чувствовала, что сейчас взорвется.

- Не надо меня опекать. Я приехала сюда не на каникулы. Я приехала, чтобы быть с Джинни.

- И это единственная причина? Зои почувствовала, как краснеет.

- Это единственная причина, имеющая значение.

Он подошел ближе, и у нее участилось дыхание.

- Зои, я понимаю, как вам тяжело сейчас. Она могла вынести все, кроме жалости.

- События развиваются слишком быстро.

- О себе этого сказать не могу, - возразил Джеймс.

Зои вздрогнула от его слов. Он вовсе не чувствует того, что чувствует она. Она слишком долго была лишена мужского внимания, вот и вообразила себе невесть что. Может, Джеймс и хочет заняться с ней любовью, но лишь для того, чтобы без усилий отнять у нее Джинни. Зои резко развернулась и направилась к загону.

Глядя ей вслед, Джеймс ощущал в душе невероятную пустоту. В висках запульсировала боль. Он разжал кулаки и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться. Зои не понимала, что он не имеет права затягивать время или щадить ее чувства. У него нет выбора. Ему необходимо как можно быстрее устроить Женевьеву в "Белых звездах".

Билл Марголин ясно дал ему понять, что откладывать операцию надолго нельзя. Джеймс намеревался перевезти Женевьеву сюда, а затем заняться всеми необходимыми приготовлениями, как советовали врачи. Но, отыскав наконец своего ребенка, он стал ненасытным. Ему хотелось проводить с девочкой как можно больше времени, прежде чем лечь под нож, который мог его как спасти, так и убить.

Кроме того, он не мог заставить себя не думать о Зои. Джеймс никогда так не мечтал о будущем, как с момента знакомства с ней. Они могли бы стать друзьями, а еще того лучше любовниками. Девушка на редкость сексуальна. Желание обладать ею было настолько сильным, что у него кровь буквально закипала в жилах.

Забудь об этом, приятель, это невозможно. Потребуется время, чтобы заставить ее переменить свою точку зрения, а времени у тебя как раз и нет. Благодари Бога за то, что разыскал Женевьеву, и пожелай Зои счастья с мужчиной, чьи шансы на выживание больше, чем у тебя. Головная боль становилась нестерпимой. Джеймс понимал, что причиной боли является не только пуля, давившая на нерв в спине. В гораздо большей степени она была вызвана видением Зои в объятиях другого мужчины.

Зои с замиранием сердца наблюдала, как Грейс с помощью корды направляет лошадь Джинни по кругу тренировочного загона. Несмотря на заверения Джеймса, что лошадь Джинни по кличке Амира спокойная и хорошо объезжена, она казалась слишком мощной по сравнению с маленькой неопытной наездницей.

Джеймс уверял ее, что арабские лошади очень покладистые животные.

Джинни вся светилась от счастья. Детская мечта исполнилась. Она могла кататься верхом столько, сколько хочется.

В данный момент Джинни училась удерживать равновесие, сидя на лошади с вытянутыми в стороны руками и ногами, свободными от стремян. Она терпеливо следовала указаниям Грейс.

Внезапно девочка покачнулась и, завизжав, полетела на землю.

Зои, похолодев, вскрикнула и бросилась было к ней, но ее отбросили назад сильные мужские руки, и она упала в объятия Джеймса.

- Что вы делаете? Пустите меня к ней.

- Все в порядке. У Грейс все под контролем.

- Но Джинни упала! Она могла пораниться. Как Зои ни вырывалась - все тщетно.

- Она не поранилась. Взгляните.

Боясь того, что может увидеть, Зои все же заставила себя посмотреть в сторону загона. Увидев, что Грейс помогла Джинни подняться, проверила, все ли с ней в порядке, и отряхнула ее, Зои немного успокоилась. Девочка даже хихикнула, когда ее приподняли и усадили в седло.

- Неужели вы снова позволите ей кататься? - Она бросила возмущенный взгляд на Джеймса.

- Попробуйте ее остановить, - усмехнулся он. - Она счастлива. Если вы сейчас подойдете к ней, то лишь передадите ей собственный страх. Вы ведь не хотите этого?

- Я хочу защитить свою малышку, - сказала Зои.

- Прежде всего, она не малышка, а потом, она не нуждается в защите. Ездить верхом для нее столь же естественно, как дышать, - проговорил Джеймс.

- Я вижу, что вам хочется в это верить. - Похоже, что жизнь Джинни для него ничего не значит, раз он готов подвергать ее такому риску. - Неужели недостаточно просто иметь дочь, не пытаясь лепить ее по собственному образу и подобию?

Джеймс помрачнел.

- Никто из нее ничего не лепит. Она делает то, что ей нравится.

- Да, а вы готовы потворствовать любой ее прихоти. Я почти не вижу ее с тех пор, как мы здесь. Это часть вашего плана?

- Вы не понимаете, что говорите, - сухо произнес он.

- Неужели? Скоро она станет звать вас боссом, как и все, кто живет здесь.

- Это уж как ей захочется. Должна же она как-то меня называть.