Татьяна Лисицына - Вопреки предсказанию (СИ) Страница 43

В трубке раздались короткие гудки, и Василий бросил мобильный на стол.

После разговора он окончательно понял, что ему придется полагаться только на себя, но он использовал уже все ниточки, которые хоть как-то могли привести к ее розыску. Сначала попробовал связаться с Мареной, но та как сквозь землю провалилась. Ее мобильный не отвечал, из детского садика она уволилась. С большим трудом он убедил директора дать ему ее адрес, но там его тоже постигла неудача. Соседи сказали, что не видели Марену уже в течение трех недель. Комнату, которую она снимала, уже сдали новым жильцам. Василий сопоставил факты и решил, что ее, несмотря на все ее предосторожности, очевидно, вычислили, и через нее вышли на Нину. Он был готов рвать на себе волосы, что обратился к ней за помощью. Если бы не его стремление докопаться до сути, Нина была бы с ним. И зачем он только нашел тогда эту тетрадку в доме Улиты! Ему надо снова попробовать позвонить по другим номерам. Вдруг сегодня кто-то снимет трубку. Он вернулся в дом и достал тетрадь. Услышав «абонент временно не обслуживается», Василий бросил телефон и растерянно посмотрел в окно. По тропинке шел священник Алексей.

«Только тебя здесь не хватало», — раздраженно подумал Василий, выходя на крыльцо. Обменявшись приветствиями, священник поинтересовался, мог бы он переговорить с Ниной. Василий опустил глаза, но боль на его лице не могла ускользнуть от проницательного взгляда Алексея.

— Что случилось?

— Нина пропала, — выдохнул Василий, не в силах встретиться с ним взглядом. — Я уверен, что ее похитили.

Новость так поразила Алексея, что какое-то время он не мог вымолвить ни слова. Застыл на месте, совершенно забыв о Василии, не спрашивая, кто такие «они». Он чувствовал, что с ней что-то случилось, когда молился о ней. Надо было прийти раньше. Опомнившись, попросил Василия рассказать, что ему известно.

— Рассказать тебе? Зачем? — выкрикнул молодой человек. — Вряд ли такой святоша, как ты, поможет нам, двум грешникам. Оставь меня. Никто не поможет мне, потому что в это трудно поверить. — из его груди вырвался стон.

Алексей с состраданием посмотрел на него.

— Мужайся.

— Ну да, добавь еще «дитя мое». И посоветуй свечку поставить. Хорошо тебе говорить заученными фразами и уповать на Бога. Думаешь, твой Бог найдет ее?

В другой бы раз Алексей заставил его быть более уважительным, но сейчас он видел перед собой измученного человека, отчаянно нуждающегося в помощи.

— Мы найдем ее. Обещаю, — уверенно сказал он.

— Откуда ты можешь это знаешь?

— Расскажи мне, как это произошло. Обращался ли ты в милицию?

Василий почувствовал, что ему самому нужно выговориться. Кто знает, вдруг у этого святоши появится новая идея. Ведь Нина говорила, что тогда, когда она была при смерти, они двое удержали ее на земле.

— Это длинная история, если начинать с самого начала.

— Я не тороплюсь. Сейчас только позвоню своему помощнику. — Алексей достал из кармана черной рясы мобильный. Отдав несколько распоряжений, он попрощался. — Ну вот, я готов выслушать тебя.

Василий криво улыбнулся.

— Не знал я, что священники используют мобильники.

— Мы обычные люди. Я не знаю, почему ты относишься к церкви с таким предубеждением.

— Знаешь, давай сразу договоримся, — перебил его Василий. — Пока мы с тобой общаемся, ты оставишь эти попытки приобщить меня к своей вере, ладно?

Никто из них не смотрел на часы и вряд ли мог бы сказать, сколько времени они проговорили в гостиной. В той самой гостиной, где они когда-то с Ниной, заглядывая в хрустальный шар, многое узнали о своем прошлом.

Василий даже забыл, что разговаривает со священником. Ни разу с губ Алексея не сорвалось ни одно обвинение.

— Ну, вот я и исповедался перед тобой, — сказал Василий и потянул затекшую спину. — Что скажешь?

— Ты можешь мне показать комнату Улиты?

— А ты не боишься оказаться в самом логове колдуньи? — усмехнулся Василий.

— Я ничего не боюсь, — спокойно ответил Алексей.

— С тех пор, как Нина переехала ко мне, Улита жила вон там, — он махнул рукой в сторону ее дома. — Пойдем. Только не знаю, что ты там хочешь найти.

Василий открыл дверь и вошел. Здесь ничего не изменилось. На деревянном столе все так же сушились травы, а в углу стояло старое кресло, на котором любила сидеть колдунья.

Алексей кашлянул от слишком сильного запаха трав. Он стоял на пороге, внимательно оглядывая скромную обстановку.

— Ручаюсь, что ты никогда не был в домике колдуньи, — пошутил Василий, чтобы скрыть замешательство.

— Я был во многих местах, — задумчиво заметил Алексей. — Ты не возражаешь, если я поищу кое-что?

— Ладно, — Василий уселся в кресло и вытянул ноги.

Алексей мельком осмотрел террасу и прошел в гостиную, которая одновременно служила и спальней. Он начал со старенького диванчика, на котором спала Улита. Алексей аккуратно свернул покрывало и поднял подушку. Внимательно прощупал ее, потряс одеяло. Потом снял простынь и поднял матрас. На деревянных досках лежал мобильный телефон. Алексей бережно взял его в руки и прошептал: «Спасибо тебе, Господи. Я знал, что ты направишь меня на верный путь». С телефоном в руках он вышел на террасу, где безучастно сидел Василий.

— Ты знал о том, что Улита пользуется мобильным телефоном?

Тот молча взирал на устаревший «Эриксон». Он никогда не слышал, чтобы она разговаривала или ей кто-то звонил. А судя по модели, телефон появился у нее очень давно. Василий покачал головой, слова застряли у него в горле. Сколько еще тайн хранила Улита?

— Он, конечно, давно разрядился, — заметил Алексей, открывая заднюю крышку. — Но сим-карта на месте. Пойдем. На карте могут остаться номера телефонов.

Ругая себя за недогадливость, Василий поплелся в дом за священником. Вместо того чтобы названивать следователю и искать Марену, надо было еще порыться в вещах Улиты.

Глава 54

Нина укачивала малыша на руках, когда на пороге комнаты появился Иван.

— Мы не закончили вчерашний разговор, — заметил он, даже не подумав поздороваться.

— Разговор может чуть-чуть подождать, пока малыш не заснет?

— Ни к чему приучать ребенка к рукам. Поплачет-поплачет и перестанет. — заметив беспокойство, которое немедленно отразилось на лице матери, не решавшейся ему возразить, он нехотя добавил: — Ладно, я пришлю Вилен. Идем.

Нина осторожно положила засыпающего ребенка в кроватку, молясь про себя, чтобы он не проснулся.

На этот раз Сатанов привел Нину в библиотеку. Огромные шкафы до потолка заставлены книгами. Из окна виднелась зеленая лужайка с кустами роз. В середине комнаты стол и два уютных кресла.

— Ты любишь читать? — спросил он, усаживаясь и делая знак Нине, чтобы она тоже села.

— Да, люблю. Но с тех пор, как я здесь, у меня в руках не было даже журнала. Я несколько раз просила принести мне книгу, но мне сказали, что у вас в обществе запрещено читать. Почему?

— Это мои правила. Купальцы читают только специальную литературу, отпечатанную в моей типографии. Но для тебя я, пожалуй, сделаю исключение.

— Спасибо за позволение, — с иронией заметила она, вспомнив долгие часы, когда ее держали запертой в комнате с голыми стенами, и она сходила с ума от страха и безделья. — Почему мне не давали читать тогда?

— Ты слишком любопытна, — дотянувшись с кресла, он провел рукой по ее волосам. Нина едва сдержалась, чтобы не отодвинуться. Сердце тревожно застучало. — Впрочем, любопытство свойственно женщинам. Хотя нет, ты не похожа на других. В тебе нет кокетства и в то же время от тебя невозможно отвести глаз. Я не спал ночью, думал о тебе. И знаешь, что мне хотелось?

Нина опустила глаза, не в силах видеть, отраженного в них откровенного желания.

— Мне бы хотелось, чтобы ты смотрела на меня, когда я разговариваю с тобой. В том, что я не спал — твоя вина. Я не хочу брать тебя силой. Ты должна попросить меня об этом.

— Я?! Попросить?! — Нина истерически засмеялась. — Неужели я еще должна просить?

Его лицо стало каменным, глаза опасно сверкнули, напомнив отточенную сталь. Он вскочил и быстро намотал ее волосы вокруг своей руки и потянул вверх. Она застонала от боли, вставая с кресла.

— Не смей смеяться надо мной! Никогда! Слышишь?! — его лицо нависало над ней, пугая своей жестокостью. — А теперь попроси меня отпустить тебя. — от боли на глазах Нины выступили слезы, но она молчала, не желая уступать. Его губы с силой прижались к ее губам. Острый запах его туалетной воды забивал ноздри, мешая дышать. Она плотно сжала губы и закрыла глаза. Неожиданно он отпустил ее.