Яна Розова - Сбывшиеся сны печальной блондинки Страница 48

— На первый раз прощаю, — сказал он хрипло и с кавказским акцентом, чего раньше в его речи не улавливалось. — Только помни — на первый раз!

Ефремов и Закарьян уже исчезли в темном дверном проеме. С Вагифом мы так и не попрощались.

Часть 3

Белым днем, под голубым небом

Он во сне ведет речь о сне.

Чудовище из чудовищ,

Он хотел обмануть всех вокруг.

Глава 1

Никогда не любила индийское кино. Ходила в детстве на пару фильмов, дивясь на яркие краски и простые чувства, но потом потеряла интерес. Негодяя видно сразу, главная героиня — курица в павлиньих перьях, а индийские мужчины мне казались несколько слащавыми. Тем не менее в первую ночь на новом месте мне приснился именно индийский фильм.

Я была индианкой, актрисой, и режиссер — Джон Камерон почему-то говорил:

— Ты должна быть нежным лотосом на водах Ганга, дорогая! Это сари будет подчеркивать твою красоту, надень на ноги браслеты с бубенчиками и танцуй.

Зазвучала витиеватая, слегка дребезжащая музыка, запел Филипп Киркоров, хотела сказать, что это не правильно, пусть поет настоящий индус, Офра Хаза на худой конец, но музыка подхватила меня, зачаровала. Я стала танцевать. Между прочим, во сне у меня очень неплохо выходило. Во всяком случае, Камерон и Киркоров были очень довольны, они хлопали в ладоши, улыбались и пританцовывали. Особенно забавно выглядел режиссер: он ерзал в такт музыке в этом своем режиссерском кресле, которое пристроено к маленькому локтеобразному подъемнику. Я все опасалась, что Камерон рухнет из него, убьется и мир потеряет великого художника.

Потом появился актер, который должен был играть главного героя. Это был незнакомый смурной человек, неприятный и чужой. Точно помня, что моим партнером на съемочной площадке должен стать Том Круз, я закричала Камерону:

— Где Круз? Я буду работать только с ним!

— Все в порядке! — сказал Джон в мегафон. — Работай с этим так, будто он Круз!

Как можно работать с таким чучелом и представлять себе Тома Круза?! Хотела вступить в дискуссию, но проснулась.

Я лежала не на постели, а на настоящем сексодроме — два на два метра полезной площади, застеленной шелковыми простынями. Огромные подушки в количестве шести штук высились как сияющие белые айсберги, а теплое легкое одеяло толщиной напоминало арктический лед.

На мне была надета шелковая ночная рубашка до пяток с длинными рукавами и воротом под горло.

Когда я села в постели и огляделась, то просто обалдела. Спальная занимала, по-видимому, целый этаж большого частного дома. Во всяком случае, широкие балконные двери и окна, закругленные сверху, были на каждой из стен. Их обрамляли роскошные драпировки с люрексом, золотыми кистями, бахромой и ламбрекенами. Вся комната выглядела кричаще шикарно: громоздкая полированная мебель из натурального дерева, уж и не знаю, какой породы, кресла, пуфики, столики, лампы, торшеры, бра, часы — все под бронзу, под старину с орнаментами и дриадами. Мебель была расставлена уютными группками, я насчитала восемь таких островков. Но никаких телевизоров, никаких музыкальных центров. Все стены завешаны гигантскими коврами, все полы устланы паласами размером с футбольное поле каждый. Цветовая гамма вызывала головную боль своей пестротой.

Понятно, почему мне приснился индийский фильм! Вечером я видела все это, только не могла в сумраке оценить размер катастрофы.

Встала с постели, оделась в элегантный брючный костюм, который вчера выбирала для презентации на «химии», и направилась вниз по чугунной винтовой лестнице, разглядывая перила, украшенные витиеватым литьем с орнаментом из птиц и цветов. К такой комнате можно было и пошире лестницу приделать! Да и ванную комнату тоже! Довольно неприятно выходить в люди немытой и нечесаной. У меня не было даже сумки с косметикой — все осталось на «химии», в зале, откуда увел меня Вагиф.

Наверное, вчера было слишком много впечатлений, и потому сегодня на меня навалилось эмоциональное отупение. Я ничего не чувствовала, не вспоминала. Вот только Вагиф, Карина!.. Не буду! Потом, потом…

Конечно, я помнила, что вчера произошло после побега Ведищева. Ахмед вернулся из комнаты отдыха и мрачно доложил, что дантист удрал через окно ванной и догнать его нет возможности, потому что он просто исчез на территории, а бегать по химзаводу с пистолетом наголо нельзя. Ханмурзаев махнул рукой, что означало: далеко не уйдет, и пригласил меня следовать за ним. У меня не было выбора. Только поинтересовалась — зачем, но он ответил, что я все узнаю, надо потерпеть. Огромный джип «Мицубиси» серебристого цвета доставил нас за город, в особняк Барыги. Мне предложили ужин из вареной баранины, которую я есть не смогла, и отправили спать в эту чудовищную спальню.

На первом этаже дома было столько черноволосых мужчин, одетых в черные брюки со стрелками, кожаные черные пиджаки и жилеты на рубашку с расстегнутым воротом, что я подумала, будто меня увезли намного ближе к Эльбрусу, чем на самом деле. Правда, было довольно много славянских лиц и звучала только русская речь, но часто с сильным акцентом. Кое-кто из парней был вооружен. Ханмурзаева и Ахмеда среди них не было.

Здесь было несколько комнат, но сердцем дома безусловно являлся холл. Его обставили с не меньшим шиком, чем спальню, только без кровати.

В растерянности остановилась на последней ступеньке винтовой лестницы. Почти все мужчины одновременно замолчали и повернули головы в мою сторону. В центре одной из групп стоял человек, который показался мне здесь главным. Это было заметно по его осанке, по почтительному обращению к нему остальных. Среднего роста, стройный, с раскосыми карими глазами, одетый в костюм песочного цвета. Лицо у него было, пожалуй, даже интеллигентное, если можно вообще так выразиться о человеке, общающемся с бандитами. Увидев меня, он прервал разговор и двинулся мне навстречу.

Глава 2

— Доброе утро, Алла! — сказал мужчина в песочном костюме, подходя ближе. — Я — Камиль Рашидов, если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь смело.

— Доброе утро, Камиль, — сказала я, удивляясь его правильной артикуляции и врожденному умению держаться.

— Я рад, что вы гостите у нас, — он улыбнулся, как бы подчеркнув абсурдность слова «гостите» в применении к данной ситуации. — Только вам не надо спускаться сюда. Здесь мужская половина дома.

— Но мне нужна ванная… Наверху ее нет!

Камиль покачал головой: