Алиса в Стране Чудесных Клёнов (СИ) - Арчер Наталия Страница 18

— Прошу.

Дэн делает медленный шаг в мою сторону и, чуть наклонив голову, приближает своё лицо к моему. Время останавливается. Если считать по моему сердцу, то примерно три удара в секунду. Или пятьдесят три, понятия не имею. А что я считаю? Не помню.

Все мои чувства отключены, включая шестое, десятое, чувства меры и юмора.

Все, кроме обоняния и осязания.

Я чувствую лишь его горячее, шоколадно-коричное дыхание на моих губах.

“Он меня сейчас поцелует? О… Мой первый поцелуй…” — я жду, не смея пошевелиться.

Лаб-даб-лаб-даб-лаб-даб… Это стучит моё сумасшедшее сердце в ушах, в груди, и даже в кончиках моих замерзших пальцев, крепко сжимающих телефонную трубку в одной руке, и бумажный стаканчик в другой.

Затем я слышу, как Дэн глубоко вдыхает, по-прежнему находясь очень близко, о чём могу судить, полагаясь на ощущении тепла на моём лице. Но вдруг холодный ветер меня до боли отрезвляет.

— Теперь я знаю, что за новый ингредиент был в моём кофе, — звучит голос издалека.

Я удивлённо распахиваю глаза и вижу, что Дэн снова стоит на расстоянии вытянутой руки.

“Какой кошмар! Я закрыла глаза! Вот же я тупица! Это невообразимо смешно и, наверняка, выглядело жалко!” — думаю про себя, внутренне сгорая от стыда.

Дэн улыбается и выглядит слегка неуверенным. Мне остаётся лишь надеяться, что он не заметил моей опрометчивой ошибки.

— Что, извини? — спрашиваю, так и не совсем поняв смысл сказанного.

— Говорю, что я разгадал, чем являлся таинственный, сладкий ингредиент в моём кофе. Это была не сыворотка правды. Это был вкус…твоих губ… — говорит, смотря на упомянутую часть моего лица. — …ной помады. Твоей губной помады, — сумбурно поправляется и откашливается, желая, очевидно, тоже скрыть свою оплошность. Дэн выглядят при этом невероятно мило застеснявшимся. Я рада, что не одинока в своих страданиях. — Я и не знал, что бывают такие вкусы. Что это? Не могу угадать.

Я чувствую себя немного спокойней, разделив с Дэном неприятность момента. Жаль, что момент-то был приятным, и в носу прочно засел аромат его вкусного дыхания. Но, проехали, ладно. Мы продолжаем нашу неспешную прогулку.

— Да ты никогда не угадаешь. Это вкус “Вафли с кленовым сиропом”. Мой тебе совет, если ты когда-нибудь захочешь купить что угодно, не предназначенного для употребления внутрь, но с восхитительным вкусом или ароматом, ищи это в детском отделе любого супермаркета. Шампунь с умопомрачительным запахом жевательной резинки, клубники или колы? Легко! Гигиеническая помада со вкусом ванильного мороженого или банановых кексов? Конечно, бери два. Маркетологи знают наверняка, что это безопасно, так как дети никогда не пробуют съесть то, что обладает такими соблазнительными характеристиками.

Дэн смеётся.

— Точно. Однажды, когда я был мелким, я съел целый крекер со своей новой шоколадной зубной пастой. Сестра убедила меня, что она изобрела десерт, а я, дурачок, ей поверил.

Теперь моя очередь хохотать, так как я вспоминаю случай из своего детства.

— Ты не поверишь, но у меня было то же самое, честное слово! Правда, без сестры… И без крекера… Я тупо ела зубную пасту со вкусом черничного варенья, пока моя мама была уверена, что я чищу зубы. Это был настоящий позор для неё, потому что она — химик. К счастью, зубная паста была без фтора и безопасна при проглатывании. Хотя про поедание там не было ни слова… Короче, с тех самых времён я чищу зубы только мятной пастой для взрослых, которую совсем не хочется пробовать. Жаль, однако, что у меня нет сестры, которую можно было бы обвинить. Это было нереально глупо с моей стороны.

— Если бы я только мог одолжить тебе свою сестру на пару лет. Старшая сестра — это худший кошмар моего детства, — Дэн усмехается.

— А как сейчас? Вы общаетесь, будучи взрослыми?

— Да, сейчас я рад, что она у меня есть. Но я не сразу дошёл до этого. До осознания этого надо было дозреть.

— Ты поздний фрукт, получается. Долго зреешь, — резюмирую со смешком.

— Типа того, — Дэн улыбается своим мыслям.

Это большая радость встретить кого-то моего возраста, кто говорит про своих братьев/сестёр с любовью. Обычно я выслушиваю, насколько она ужасные, вне зависимости от их возраста. Я всё равно всегда о них мечтала. Племяшки не в счёт.

— Видя перед глазами пример своей сестры, я научился обращаться с девушками. Мне всегда хотелось, чтобы она была счастлива, а не плакала по ночам за тонкой стенкой, разделяющей наши спальни. Я видел, как она страдала от боли, которую не заслужила. Никто не заслуживает, чтобы с ними обращались, как с дерьмом. Но она встречалась с такими придурками, что видеть их вместе было просто невозможно, поэтому пришлось учиться от противного. Девушек надо уважать, и они должны знать, что достойны этого и не может быть никак иначе. Но у сестры не было в жизни того мужчины, который научил бы этому. Убедил бы, что она заслуживает, чтобы её ценили, и заставил бы поверить, что парни должны считать себя счастливчиками, быть избранными ею. Отец ушёл из семьи, когда ей было тринадцать, а мне почти десять лет. Нам он был крайне нужен обоим, но жизнь заставила нас закалиться на наших ошибках, — Дэн вздыхает.

Взяв его руку, я нежно сжимаю её, вкладывая в этот жест: “Я понимаю и чувствую тебя. Я рядом”.

Мне легко представить, о чём он говорит. Папа мне уже объяснял, как разводы иногда влияют на детей, особенно на подростков. Два года назад наша общая с Сарой подруга, Нелли, начала курить, употреблять алкоголь и гулять с парнями, намного старше её. Она невероятно изменилась. Мы волновались за неё и хотели выяснить, что произошло, чтобы как-то ей помочь. Я обратилась к папе. Первый вопрос, который он мне задал, был о ситуации в семье Нелли — не умер ли кто-то близких и вместе ли её родители.

“Нет, папочка, никто не умер, но её родители развелись этим летом, а почему ты спрашиваешь?” И он мне рассказал, как подростки могут отреагировать на эти неприятные изменения в жизни. Это может быть очень страшным.

Я уговорила Нелли прийти к нам на ужин вместе со своей мамой, чтобы они могли познакомиться с моим отцом. Они долго говорили, когда я ушла. После этого они решили взять несколько сеансов терапии. Спустя какое-то время Нелли стала более-менее самой собой. А я до сих пор благодарна отцу, что он им тогда помог.

— Я знаю, что это больно, Дэннис. Мой отец работает психотерапевтом. Он часто помогает семьям и детям в подобных ситуациях. У него было множество клиентов, как в Сиэтле, так и в нашем маленьком городе, поэтому я знаю, что ты имеешь в виду. К сожалению, — признаюсь, надеясь хоть как-то разделить с ним его печаль, не заставив Дэна при этом почувствовать мою жалость.

Я смотрю на него и думаю о его детстве, пытаясь угадать, что именно пошло не так. Но в конечном счёте, разве это не прекрасно, что не смотря ни на что, он вырос в такого уверенного, доброго и интересного молодого человека? Хотя, конечно, его родной отец — больная мозоль. Я больше не хочу о нём спрашивать.

— А что твоя мама? Как она держалась?

— Джессика, моя сестра, была в постоянном конфликте с матерью, которая жопу рвала, упс, — Дэн прикрывает рот ладонью и смущённо улыбается, — извини, пожалуйста. Вкалывала, то есть, на двух работах — педиатром в частной клинике и в главной детской больнице города. Это было трудное время для всех нас. К счастью, мама потом встретила моего отчима, и с тех пор мы живём долго и счастливо, — заканчивает он свой невесёлый рассказ, растягивая губы в улыбке. — Так вот почему ты настолько хороша в выманивании чужих секретов, дочь психотерапевта! — Дэн шутливо тыкает меня пальцем в бок, вызывая у меня смех. — Теперь твоя очередь рассказать мне какой-нибудь тёмный семейный секрет.

— Тебе сегодня повезло! У меня как раз есть очень тёмная история для тебя. Я передам тебе её так, как мне её однажды рассказали, — сообщаю, предвкушая скорые овации. Дальше я говорю, слегка понизив голос, чтобы звучало драматичней: — Эта история произошла в 1903 году, когда мой двадцатишестилетний прапрадедушка, первый из рода Лидделлов приехал в Америку. Лишь сойдя с корабля, не успев покинуть пределы порта, он познакомился с моей прапрабабушкой и сразу без памяти в неё влюбился. Они путешествовали в течение двух недель на одном и том же пароходе, но встретились лишь на новой земле, — завершаю свой рассказ.