Маленький отель на Санторини - Юлия Валерьевна Набокова Страница 30

А пока я кладу фотографию бабушки в дневник, глажу шероховатые страницы, исписанные ее красивым почерком, закрываю его и убираю в ящик стола в кабинете.

Когда я возвращаюсь в гостиную, кошки уже нет. Она выскользнула в открытую дверь. Я тоже выхожу на улицу и вижу, что солнце уже клонится к закату. Самый лучший вид открывается с верхней террасы, и я поднимаюсь туда. Морской ветер ласково овевает мои волосы – как будто бабушка гладит меня по голове. И я вспоминаю свой сегодняшний сон – как увидела бабушку на краю террасы. Я жалела, что во сне мы не успели поговорить. Но теперь у меня есть ее дневник, и я узнаю ее мысли и чувства.

Едва я устраиваюсь в плетеном кресле, чтобы насладиться закатом, как слышу громкий стук в дверь рецепции. Может, это Яннис пришел позвать меня на ужин? Но открыв дверь, я обнаруживаю на пороге художника Стефаноса. На этот раз у него в руках не картина, а бутылка с вином и пакет с апельсинами.

– Так и знал, что найду тебя здесь, – весело говорит он. – Ведь лучшего вида на закат нет на всем острове.

Я смотрю на него, но не приглашаю войти. Ведь утром он сбежал от меня, а сейчас заявился как ни в чем не бывало.

– Позволишь мне разделить этот закат с тобой? – обаятельно улыбается он. – Я принес местное вино и критские апельсины.

Мне не стоит его пускать. Он явно со мной флиртует, а у меня есть жених. Но мне так одиноко на острове, а Кирилл меня расстроил и пошатнул мою уверенность в себе. Что плохого в том, если я просто поболтаю с милым художником?

– Окей, – я сторонюсь, приглашая его войти. – Можешь пока помыть апельсины, а я сбегаю за бокалами и ножом.

Я показываю ему туалетную комнату на рецепции, а сама спускаюсь на кухню бабушки. Ловлю себя на том, что скачу по ступенькам и улыбаюсь. Я рада, что Стефанос пришел. Ведь я думала, что больше никогда его не увижу.

Когда возвращаюсь наверх, слышу, как Стефанос весело напевает какую-то греческую песню.

– О чем песня? – я заглядываю в приоткрытую дверь.

– О любви, конечно! – улыбается Стефанос и складывает апельсины в блюдо, которое я ему протягиваю.

Затем я споласкиваю бокалы для вина, и мы проходим на террасу. Кресло здесь по-прежнему одно, второе стоит во дворе у бабушки. Я предлагаю спуститься за ним, но Стефанос мотает головой:

– Не волнуйся!

Он усаживает меня, открывает бутылку вина и разливает по бокалам светло-янтарный напиток:

– Это десертное вино Винсанто. Его делают из винограда, высушенного на солнце.

Протягивает мне бокал, и мы чокаемся.

– Йаммас!

Я делаю глоток, и нёбо окутывает густой сладостью. Вино похоже на ликер и теплом разливается внутри. Стефанос смотрит на меня:

– Ну как, нравится?

– Очень сладкое.

Он ставит свой бокал прямо на пол, к бутылке вина, садится рядом и чистит апельсин. Затем протягивает мне дольку.

– Угощайся.

– Надеюсь, он не кислый? – с опаской уточняю я.

– Ты что, критские апельсины – самые сладкие. – Стефанос отправляет другую дольку себе в рот и с наслаждением жует.

Я недоверчиво пробую – действительно сладкий. Тогда я жалуюсь Стефаносу, каким несъедобным оказался апельсин, который я подобрала на улице в Афинах. Парень весело хохочет.

– Ну ты даешь, Ника! Эти апельсиновые деревья высаживают для красоты, их плоды не едят.

– Я же не знала, – обиженно говорю я. Кто бы мне об этом рассказал? Вот теперь я в курсе.

Хочу расспросить Стефаноса про Афины, но вспоминаю, как резко он сбежал утром, не став со мной откровенничать.

– Сегодня будет красивый закат, – замечает он, запрокинув голову на розовеющее небо, и подливает в мой бокал вина.

– Не жалеешь, что не нарисуешь его?

– Иногда стоит сделать паузу и просто насладиться хорошим вечером с красивой девушкой!

Мы пьем сладкое вино и болтаем, как будто знаем друг друга всю жизнь. Я ловлю себя на мысли, что со Стефаносом мне легче, чем с Кириллом. Даже паузы в разговоре нисколько не напрягают. А может, все дело в расслабленной атмосфере острова и восхитительном закате, который разгорается в небе над Санторини.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Стефанос.

Как же, так я ему и сказала!

– О том, как мне повезло оказаться на этом острове сегодня, – отвечаю я. – А ты?

– О том, как мне повезло оказаться на этой террасе с тобой.

Это мы что сейчас, флиртуем? Стефанос, сидя у моих ног, не сводит с меня бархатных карих глаз, а я думаю о том, что его губы сладкие от вина. И еще о том, что вина было слишком много.

В следующий миг Стефанос встает с пола, забирает мой бокал и протягивает руку, мягко поднимая меня из кресла. Я оказываюсь в его объятиях и взволнованно замираю. Если он меня поцелует, то дам ему пощечину, чтобы не зазнавался. Или не дам, ведь я сама этого хочу. Мои мысли путаются.

Но Стефанос всего лишь кладет мне руки на талию и предлагает:

– Потанцуем?

Мы легко кружим по террасе над морем. Наша музыка – плеск волн далеко внизу и шум ветра. Над нами раскинулось прекрасное закатное небо с легкими перышками облаков, мы будто парим в нем, как две птицы. Ничего романтичнее в моей жизни не было. Я запомню этот момент на всю жизнь. Жаль, что это не мой жених здесь со мной, а всего лишь случайный знакомый. Я сразу же гоню эту мысль прочь. Этот прекрасный вечер – для счастья, а не для сожалений.

Ветер доносит до нас отголоски греческой мелодии, и Стефанос начинает тихо напевать мне на ушко