Буду твоей Верой - Ана П. Белинская Страница 41

— Ну давай посмотрим, — не хотя отвечает Бестужев и забирает из моих рук флеш-накопитель.

— Эй, не ленись! — бросаю в Егора укоризненный взгляд. — Потом будет сложнее. Бубновский с тебя три шкуры сдерет, — замолкаю. — Егор, я давно хотела спросить, почему с первого курса у него к тебе такое предвзятое отношение?

— Предвзятое считаешь? — усмехаясь, оборачивается парень. — А мне кажется он меня ненавидит.

По правде говоря, такое ощущение складывается, да. Недаром, когда Бубновский видит Егора, истекает испариной и покрывается красными пятнами.

Егор облокачивается локтями на стол и вставляет в портал мою старую флешку, на которой у меня практически всё, для учебы.

— Почему? — ведь должна же быть этому причина.

— Я думаю, это из-за брата, — равнодушно констатирует Бестужев.

— Из-за брата? — не понимаю. Подхожу ближе и встаю практически вплотную. Я хочу видеть его глаза.

— Я бы тоже ненавидел всю семейку человека, который взломал бы мою почту и отправлял ректору пошлые картинки и непристойные предложения.

Э-э-э…что? Наверное, по моему ошалелому выражению лица Егор понял, что я чуток подзависла, и решил прояснить:

— Андрей, мой брат, учился на этой же специальности и за все время своего обучения изводил Бубновского. Чего они с пацанами только не вытворяли, но заводилой всегда выступал мой старший брат. И вот спустя три года после того, как Андрей получил диплом и весь университет выдохнул, прихожу я — младший брат Андрея Бестужева. Как ты думаешь, ему есть, за что меня ненавидеть?

Егор всматривается и ждет моего ответа. А мой мозг начинает усиленно сопоставлять факты и сказанное выше Егором. Теперь поведение Марка Ифраимовича принимает реальные очертания и имя, которым называл профессор Егора оказывается не случайным, да вот только не понятно, почему его личная неприязнь к брату Егора, отражается на совершенно другом человеке. Только потому, что они родственники? Это же возмутительно и очень подло со стороны профессора. Почему свое негативное отношение к одному из братьев он переносит на второго?

— Нет, — уверенно отвечаю я. — Ты не сделал абсолютно ничего такого, за что было бы тебя ненавидеть. То, что творил твой брат не имеет к тебе никакого отношения. Вы- родные братья, но разные личности. И забывать об этом профессору, имеющему звания и ученую степень, — крайне непростительно.

Бестужев долго меня рассматривает и о чем-то своем думает. Смущаюсь под его пронзительным взглядом.

— Э-эмм… Может тебе стоит задуматься о переводе? Например, на спортивный факультет, — не уверенна, что он так называется. — Там и учиться легче, и привередливого Бубновского не будет.

— А зачем? — лукаво спрашивает Бестужев. — Очень удобно учиться на факультете, декан которого — хороший знакомый отца, согласна? — подмигивает.

А-а, ну действительно. Вот поэтому Егору так легко удается сдавать экзамены и переводиться на следующий курс, но почему–то веселье парня не выглядит искренним.

— Я не знаю. — Пожимаю плечами. — У моего отца знакомого декана нет.

Перевожу внимание на экран ноутбука, где открывается набросок проекта, но моментально возвращаю обратно.

— Мне же сейчас правда не послышался этот звук? — смотрю округлёнными глазами на парня, рот которого растянулся в огромной улыбке. — Ты смеешься? Или эта стая крикливых лебедей пролетела? — деланно вглядываюсь в окно.

Бестужев начинает хохотать сильнее, а я не верю своим глазам и ушам! Я действительно его слышу — смех Егора и о, Боги, это просто невероятное зрелище: его брови смеются, его глаза смеются и мне трудно оторвать от него взгляд.

Неужели это я, Вера Илюхина, сделала такое?

27

Егор отступает, освобождая место за его рабочим столом. Встаёт рядом, упираясь бедром о край поверхности, и складывает руки на груди.

Мечусь по иконкам документов, пытаясь сосредоточиться и найти нужный файл, потому что сделать это невыносимо трудно, когда чувствую близость Егора. Мои пальцы не слушаются, и я промахиваюсь мимо ярлыка под тихий смешок Бестужева.

Точно подслушав мои мысли, парень отходит и плюхается на кровать, вытянув свои длинные ноги. Заставляю себя не смотреть, но крепкое тело так и манит хоть краешком глаза взглянуть на сильные руки гандболиста, которыми он умеет уверенно забивать голы и нежно обнимать. Ругаю себя за подобные мысли. Мне необходимо настроиться на проект, но множество мучающих вопросов так и дёргают за веревочку моего любопытства.

— Егор, а твой брат, он… — мнусь и задумываюсь, как бы правильно подобрать слова, чтобы не выглядеть вездесущей докучной Варварой.

— Он здесь не живет, — отвечает на повисший в воздухе вопрос парень, — ты ведь это хотела спросить? — хитро прищуривается.

Смущенно киваю. Мне так не удобно, словно я нарушаю границы дозволенного, спрятанного за семью прочными замками, пространства.

— Андрей живет со своей невестой, но иногда забегает за какими-нибудь вещами, — продолжает рассказ Бестужев. — Или за документами для отца.

— Понятно, — улыбаюсь и делаю вид, что ответ меня полностью устраивает, но это не так. Мне нужно знать больше, а как спросить я не знаю. Вряд ли наши случайные поцелуи, которые парень, скорее всего, и не помнит, дают право на личные разговоры.

Щелкаю кнопкой мыши и открываю наброски проекта.

— Егор, в качестве объекта исследования, я выбрала тренажерный спортивный зал, — перевожу внимание на закинувшего за голову руки парня. Звездный спортсмен мягко улыбается, и этот запрещенный прием выбивает из меня остатки поплывших мозгов. Ох, и трудно дальше мне будет рядом с ним: ладони потеют, а сердечко учащенно волнуется. — Но ты можешь поменять, без проблем переделаю.

— Мне нравится, — лениво протягивает Бестужев, а я краснею. Такой интонацией в романтических мелодрамах соблазняют, а не обсуждают бизнес-проект.

— Эмм…Хорошо. Тогда первым делом я хочу разобрать финансовой раздел. Он самый сложный и требует особого внимания, а вводную теоретическую часть будет сделать не трудно, — прокручиваю колесиком мышки до нужного раздела с расчетами