Любовь с первого клика - Дарья Владиславовна Сойфер Страница 49

Не сложилось.

Сначала он резко пресек все ее попытки обсудить «Влюбителя». Мол, для работы есть офис, а мы с тобой едем отдыхать. А потом, вдоволь отдохнув в пробках, вывез ее куда-то в лесополосу, не проронив по дороге ни слова, да еще и заставил глаза закрыть после съезда с трассы. Судорожно вцепившись в ручку двери, Лена молилась про себя, чтобы сюрприз, заготовленный Яном, не начался со слов: «Вот тебе лопата, копай яму метр на два».

Спустя три кочки и семь колдобин – да, Фетисова все внимательно сосчитала на случай, если придется искать дорогу назад, – Томский наконец затормозил, обежал вокруг машины и распахнул пассажирскую дверь. Лена осторожно шагнула на волю, ощутив под тонкой подошвой балеток мелкие камешки. Волосы тут же растрепал ветер, запахло сыростью, водорослями и еще немного – бензином. Издалека послышалась музыка, и Лене мгновенно полегчало: все самое страшное обычно делают в тишине.

– Вот сюда. – Ян вел ее вперед, бережно поддерживая под локоть. – Осторожно, здесь веревка, надо перешагнуть.

Информация про веревку Лене понравилась значительно меньше, и она тихонько раздвинула пальцы, чтобы хоть самую малость оглядеться. Но стоило ей заметить какие-то огоньки, как Томский сам закрыл ей глаза рукой.

– Не жульничать! – шепнул он. – Мы почти на месте.

Через несколько метров гравий под ногами сменился досками, и Ян отпустил Лену.

– Все, – сообщил он торжественно. – Можно смотреть.

Она вдохнула поглубже, наполнив легкие сырым и холодным воздухом, открыла глаза и остолбенела. Прямо перед ней тянулся длинный деревянный причал, и по обе стороны от него горели самые настоящие факелы. Но главное – у причала была пришвартована белоснежная яхта, та самая, на которую Лена месяцами любовалась в своих фантазиях и на снимках из журнала. Только вот вокруг простиралось не безграничное море, а стальная гладь подмосковного водохранилища.

– Ты сказала, что тебе снилась яхта. – Томский приобнял ее, согревая своим телом. – Ну вот. Считай, сон в руку.

– Как ты… И когда… успел пригнать ее сюда?! – пробормотала Лена, не в силах отвести взгляд от мачты и канатов, расчертивших ровными линиями лавандовые сумерки.

– Она всегда здесь стояла, – улыбнулся Томский.

– А как же тот журнал?

– Тоже тут снимали. Летом в солнечную погоду здесь один в один Ницца.

– Но…

– Никаких «но». – Ян отстранился, и Лене мгновенно стало зябко: ее весенняя курточка была рассчитана максимум на короткие перебежки от офиса до метро и от метро – до дома. – Мадам, – он склонился в игривом реверансе, – позвольте пригласить вас на борт.

– Мадемуазель, – поправила Лена, а потом вложила руку в его крепкую теплую ладонь, и они поспешили к яхте.

Таким воодушевленным Томский не был уже давно. Обычно он вел себя слегка снисходительно и вальяжно, в его движениях проскальзывала ленивая грация человека, которому некуда спешить и нечего доказывать окружающим. Сейчас же Яна будто подменили: он суетился, старался и, Лена готова была поклясться, даже нервничал, как студент театрального института на первом прослушивании.

– Ну, как тебе? – спросил он, когда Лена ступила на борт.

Фетисова ответила не сразу: слишком уж абсурдно выглядела вся ситуация. Богатый и привлекательный мужчина, генеральный директор крупной IT-компании привел на свою яхту посредственную во всех отношениях девицу, у которой дохода хватает разве что на еду и съемную квартиру, а из ценных бумаг есть только паспорт и СНИЛС, и при этом еще смотрит на нее заискивающе и интересуется, как ей яхта.

Конечно, воспитание не позволяло Лене тотчас же припасть к палубе губами, ощупать каждую шероховатость, чтобы убедиться в реальности происходящего, и сделать пару селфи на память. Но и скрыть свой детский восторг Фетисова тоже не могла.

Бормоча комплименты и стараясь не переходить на ультразвук, она сделала несколько шагов по первой в жизни палубе и присела на полукруглую скамью. Голова шла кругом то ли от легкого качания яхты, то ли от внезапного осознания, что Томский и правда пригласил ее, Лену, на свидание. До этого момента Фетисовой еще казалось, что где-то кроется подвох, да и молчание Яна, пока он был за рулем, не располагало к романтике. А здесь, на яхте, в окружении дрожащих огней факелов, свидание обретало плоть и кровь.

– Пойдем, ты же здесь замерзнешь. – Ян указал ей на вход в каюту и заботливо распахнул дверь.

Там Лену ждал новый сюрприз. Полированный деревянный столик ломился от обилия экзотических фруктов. Ананасы и манго Фетисова узнать смогла, а вот остальные плоды она видела впервые. В ведерке со льдом охлаждалось шампанское, а на уютном диванчике белели цветочные гирлянды.

– Я решил порадовать тебя ужином в гавайском стиле. – Томский взял одну из гирлянд и повесил Лене на шею. – Тебе ведь нравятся Гавайи?

Вообще-то Фетисова не помнила за собой особой любви к Гавайям. Не то чтобы она испытывала к этим прекрасным островам негатив, какой дурак откажется там побывать? Просто они входили в число тех вещей, о которых человеку среднего класса лучше лишний раз не думать, чтобы не расстраиваться. Адлер и Анапу ведь нахваливают обычно не те, кто из принципа ни за что не ступит ногой на ласковый песок пляжа Вайкики, а те, кому неохота брать кредит для перелета в Гонолулу. Но вслух в этом, Лена, само собой, признаваться не стала.

– Как ты угадал, – кокетливо отмахнулась она.

– Просто у нас много общего. – Томский вожделенно ухватил ее за руку и потянул вниз, на мягкую кожаную обивку.

Он навис над ней с пылкостью Ромео, и Лена, затаив дыхание, вжалась в скрипучую спинку.

– Такое чувство, что я тебя уже сто лет знаю… – шептал Томский, жадно всматриваясь в ее глаза. Взгляд его Фетисову изрядно пугал: он пробирал до самых глубин, вонзался внутрь, как сверло стоматолога, цепляясь за все нервные окончания разом.

Лена злилась на себя, что не тает от счастья, не может