Книга величиной в жизнь. Связка историко-философических очерков - Владимир Анатольевич Ткаченко-Гильдебрандт Страница 29

Кто изведал мальстремы и мель…

Разве что не Каир, познавший роскошь и сибаритство фатимидских халифов, и впоследствии, как бы опомнившись, давший миру выдающихся исмаилитских и низаритских интеллектуалов, а более аскетический и полностью иерократический Мемфис созидал на преображаемом им садово-парковом участке и в своем доме в Коктебеле Максимилиан Волошин: дух последнего брахманистический, в отличие от кшатрийского духа Гумилева, свойственного Ордену тамплиеров и исмаилитскому исламу. В главной зале своего дома, служившей художественной мастерской и писательским пристанищем, как бы на алтарном возвышении с северной стороны Волошин поместил слепок с древнеегипетской скульптуры якобы царицы Таиах, оригинал которой он увидел на выставке Гимэ в Париже в 1904 году, куда приехал с молодой женой Маргаритой Сабашниковой. В 1905 году он привез саму копию скульптуры из Берлина в Россию, которая позднее навеки поселилась в Коктебеле, с тех пор венчая собой садово-парковый и природно-ландшафтный ансамбль курортного поселка философов, литераторов и художников. Но к разгаданному, как нам представляется, образу царицы Таиах и его связью со стихотворением Николая Гумилева «Эзбекие» мы еще вернемся ниже в завершении нашего эссе, построенного на этапах герметического Великого Делания.

Царица Таиах в интерьере волошинской мастерской

Царица Таиах на фоне Кара-Дага и горы Святой в Коктебеле

Кажется, излишне говорить о том, что Максимилиан Кириенко-Волошин оказался в Коктебеле благодаря кислороду: он с детства страдал астмой, а потому в 1893 году «пра» Елена Оттобальдовна приобрела здесь в 1893 году вместе с Павлом фон Тешем участки земли под дачи у тайного советника, профессора, врача-окулиста Эдуарда Андреевича Юнге (1831–1898), по праву являющегося основателем курортного поселка Коктебель. Местный климат, сочетая горный и степной воздух с йодистым дуновением моря, благоприятствовал людям, страдавшим астмой и легочными заболеваниями. Так с конца XIX-го столетия постепенно, используя преимущества климатической здравницы, здесь стал образовываться особый кислород, обеспечивающий экологию культуры и духа. Иными словами, в России возникло новое место силы, кислород которого был с «привкусом бессмертия», как выразился бы знаменитый русский поэт-символист Андрей Белый, по-особенному влюбленный в Коктебель. И выработка этого воздуха вечности не прекращалась ни в лихолетье революций и Гражданской войны, ни в годы Великой Отечественной войны и немецкой оккупации Крыма.

И это чувствовалось даже в озорной и хулигански-саркастической песне Владлена Бахнова «Коктебля», написанной на мотив блатной песни «Как в Ростове-на-Дону»:

Какая чудная земля!

Кругом заливы Коктебля,

Колхозы, бля, совхозы, бля, природа.

Но портят эту красоту

Сюда наехавшие тунеядцы, бля, моральные уроды.

Они не бриты никогда,

Не признают они труда

И спорта, бля, и спорта, бля, и спорта.

Ужасно наглый вид у них,

Одна чувиха на троих,

И в шортах, бля, и в шортах, бля, и в шортах.

Девчонки вид ужасно гол,

Куда смотрели Комсомол

И школа, бля, и школа, бля, и школа?

Купальник тоненький на ней,

А под купальником, ей-ей,

Всё голо, бля, всё голо, бля, всё голо!

Сегодня парни водку пьют,

А завтра планы продают

Родного, бля, советского завода.

Сегодня ходят в бороде,

А завтра где? В эн-ка-вэ-де!

Свобода, бля, свобода, бля, свобода!

Кто говорит, что я свою

Для денег написал статью,

Не верьте, бля, не верьте, бля, не верьте!

Я написал не для рубля, а потому что был я бля,

И есть я бля, и буду бля до смерти!

Владлен Бахнов (1924–1994) написал песню, пародируя статью лауреата Сталинской премии писателя и журналиста Аркадия Первенцева «Куриный бог» (газета «Советская культура» от 24 августа 1963 года), в которой тот жестко раскритиковал нонконформистскую молодежь, отдыхающую «дикарем» в Коктебеле. Автор песни личность известная: с 1946 года он ответственный секретарь «Московского комсомольца». Сотрудничал в журнале «Крокодил», в «Литературной газете», где был создателем знаменитой сатирической 16-й полосы «Литературки». В соавторстве с Яковом Костюковским Владлен Бахнов создавал интермедии для эстрадного дуэта Юрия Тимошенко и Ефима Березина (Тарапуньки и Штепселя). Кроме того, являлся сценаристом кинофильмов: «Штрафной удар», «Двенадцать стульев» и «Иван Васильевич меняет профессию». По воспоминаниям Юлия Кима, Бахнов сочинил песню в сентябре того же года и преподнес ее на день рождения Василию Аксенову, до своего отъезда в эмиграцию любившему отдыхать в Коктебеле.

Шли годы, и казалось, что многоликий, исполненный своим кислородом дух Коктебеля непреложен и вечен. Однако в одночасье все изменилось, и небольшое цивилизационное пространство Коктебеля, вырабатывавшее кислород творчества, стало заполняться углекислым газом. А энтропия замкнутой системы, которой оказался Коктебель перед лицом чуждого окружения, как известно, не может уменьшаться.

Nigredo: Этюд в черном: углекислый газ

Собственно, закономерная деградация Коктебеля была предопределена вхождением Крыма в состав УССР уже в 1954 году. Но пока центральная коммунистическая московская власть еще не сильно потакала украинским сепаратистам в Киеве, вовремя умеряя их бурную деятельность, до тех пор держался и Коктебель, распространяя вокруг защитный кислород «с привкусом бессмертия».

Слева — Б. Кустодиев. Портрет поэта М. Волошина, 1924. Справа — О. Делла-Вос-Кардовская. Портрет поэта Гумилева, 1909

Однако тревожные звонки прозвучали уже за несколько лет до развала СССР, ретиво сработали сотрудники территориального управления КГБ УССР по Крымской области, будущие патриоты незалежной Украины. В 1983 году их стараниями был проведен обыск у заведующего дома-музея М. А. Волошина Владимира Купченко[1] (1938–2004) на основании имеющихся связей последнего с диссидентскими кругами Москвы, в результате чего в 1984 году Купченко оказался снятым с должности, а его место затем на протяжении долгих лет занимали украинские номенклатурные назначенцы. Выпускника Уральского государственного университета Купченко, в 1961 году оставила при доме Волошина его вдова Мария Степановна, урожденная Заболоцкая (1887–1976), которую автор этих строк хорошо знавал в своем детстве. Полностью пришла в упадок всякая исследовательская деятельность в доме-музее выдающегося русского поэта, ну а дальнейшие шаги по деградации волошинского Коктебеля в угоду украинских товарищей стали уже вопросом техники. Так началось накопление удушающей углекислоты.

Обложка журнала

Обложка журнала

Обложка журнала

Дело не в том, что мастера слова незалежной, недолюбливали творческое наследие Максимилиана