Борис Поломошнов - Похвала подлости Страница 34

Йост должен был обеспечить польское обмундирование, солдатские и офицерские книжки Войска Польского, карабины и патроны, состоявшие на вооружении польской армии. Все необходимое было получено по распоряжению генерала Кейтеля со специального склада вермахта.

Мельхорну надлежало руководить действиями «нападавших поляков» в районе Хохлиндена.

Рашу поручалось возглавить нападение «поляков» на Пиченское лесничество.

В задачу Мюллера входили доставка и распределение «консервов» на «поле боя».

Никто из них не имел права связываться с каким-либо немецким учреждением в указанном районе, а члены их групп не должны были иметь при себе документов, удостоверяющих принадлежность к СС, СД или свидетельствующих о германском гражданстве их обладателей.

«Польское войсковое подразделение», которое должно было напасть на радиостанцию, получило польские мундиры, карабины и по тридцать патронов к ним. Группам, которым надлежало атаковать лесничество и таможню, отводилась роль польских ополченцев, и одеты они были в основном в зеленые рубахи и штатские пиджаки и брюки различной расцветки, в качестве головных уборов использовались шляпы и кепки.

Науйокс, отобрав пять человек своих сотрудников и взяв диктора для «зажигательного радиовыступления», отбыл в Верхнюю Силезию. Разместились они в двух гостиницах Гляйвица. Сам Науйокс остановился в «Хаус Обершлезинген».

В 16 часов пополудни 31 августа в гостиничном номере Науйокса раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он услышал всего одну фразу: «Срочно перезвоните!» Набрав берлинский номер, он попросил соединить его с адъютантом Гейдриха. Ему ответил знакомый высокий голос: «Бабушка умерла». Это был условный сигнал к выступлению.

Феномен «9.01» стартовал.

К восьми часам вечера радиостанция была захвачена «польскими войсками». После довольно продолжительных поисков был наконец обнаружен так называемый грозовой микрофон, по которому обычно делались объявления о приближении грозы или бури.

Через несколько минут тысячи людей не только в округе услышали беспорядочные выстрелы и невнятные выкрики на польском языке. Сопровождаемая выстрелами речь была зачитана. Все представление длилось чуть более четырех минут, после чего Науйокс и его люди ретировались. Перед входом в радиостанцию уже лежало несколько трупов. В их карманы были предусмотрительно вложены польские трамвайные билеты, польские сигареты и злотые.

В двух других пограничных точках все также произошло по плану. И там лежало несколько десятков трупов в польском обмундировании и в одежде ополченцев.

Заголовок передовицы «Фелькишер беобахтер» — официального органа НСДАП в выпуске от 1 сентября 1939 года гласил: «Польша перешла немецкую границу». Газета сообщала, что «чудовищное злодеяние в Гляйвице явилось сигналом для начала нападения поляков на немецкую территорию».

Гитлер в своем выступлении в Рейхстаге 1 сентября заявил, что в истекшую ночь на границе с Польшей произошли четырнадцать столкновений, в том числе — три крупных.

В тот же день министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп сообщил французскому послу, что польская армия в трех местах перешла имперскую границу» [85, с. 63–67].

Феномен «9.01» финишировал.

Дальше была война.

— 23 октября 1939 года упомянутая выше «Фелькишер беобахтер» опубликовала под огромным заголовком сообщение о том, что Черчилль потопил «Атению».

Денниц — в то время — командующий флотилией подводных лодок Германии (с 30 января 1943 года — гросс-адмирал) свидетельствовал в своих письменных показаниях на Нюрнбергском процессе (документ Д — 638, № ВБ — 220): «Я встретился с командиром подводной лодки «У-30» старшим лейтенантом Лемпом в Вильгельмштейне, когда лодка входила в порт, и он попросил разрешения поговорить со мной наедине. Я сразу заметил, что он выглядел очень огорченным. Он сразу сказал мне, что считает себя ответственным за потопление гражданского судна в районе Ла-Манша. Я приказал, чтобы этот инцидент остался в тайне» [74, с. 837].

Первый рейх. «Для правительства Августа было бы очень выгодно оставить в сознании общества ту идею, что под патронатом могущественного императора начинается новый, счастливый век. Но, к сожалению для него, со времени последних игр прошло гораздо более ста лет, и срок юбилея был пропущен. Однако Август нашел в лице юриста Атея Капитона — искусного и гибкого толкователя (интересно бы узнать, юридический факультет какого учебного заведения он оканчивал. — Б. П., Е. П.), который сумел приладить непослушную хронологию, доказать (курсив — Б. П., Е. П.), что последний юбилей был не в 146-м году, а в 126-м, и что «век» может протянуться на 110 лет» [14, с. 153].

— «В своем трактате «De Beneficiis», написанном между 56-м и 64-м гг. Сенека разражается тирадой против императора Гая, подставившего ногу для поцелуя сенатору — консуляру, которому он отменил смертный приговор» [24, с. 361].

— «Он (Калигула. — Б. П., Е. П.) позволял сенаторам целовать ему ноги в знак почтения, и сенаторы благодарили его за эту честь» (курсив — Б. П., Е. П.) [32, с. 289].

— «Он (Калигула. — Б. П., Е. П.) заявлял, что с неба спустилась богиня Луны, и спрашивал Вителлия, не видит ли он ее. «Нет, — отвечал предусмотрительный придворный, — лишь вам, богам, дано видеть друг друга» (курсив — Б. П., Е. П.) [32, с. 290].

— «Тесть Калигулы (Марк Юний Силан. — Б. П., Е. П.) попытался поднять свой авторитет в глазах императора (Тиберия), предложив считать началом года в Риме день восшествия на престол Тиберия. В результате положение Силана в сенате стало настолько прочным, что он к концу жизни Тиберия имел право первого голоса; Тиберий же отказывался рассматривать любые судебные апелляции на выносимые Силаном решения» [2, с. 81].

— «Итак, основы государственного порядка претерпели глубокие изменения, и от общественных установлений старого времени нигде ничего не осталось. Забыв о еще недавнем всеобщем равенстве, все наперебой ловили приказания принцепса» (Августа. — Б. П., Е. П.) [101, с. 8].

— «Отличался он (Луций. — Б. П., Е. П.) еще и удивительным искусством льстить. Гая Цезаря он первый начал почитать как бога: вернувшись из Сиракуз он, чтобы приблизиться к нему, окутал голову, подошел, отвернувшись, и простерся на полу.

Перед Клавдием, которым помыкали жены и вольноотпущенники, он также не упускал ни одного способа выслужиться: у Мессалины он попросил, как величайшей милости, позволения ее разуть, сняв с нее правую сандалию, всегда носил ее на груди между тогой и туникой, то и дело целуя (курсив — Б. П., Е. П.); это он воскликнул, поздравляя Клавдия со столетними играми (празднуются один раз в сто лет. — Б. П., Е. П.): «желаю тебе еще не раз их праздновать».

Сенат почтил его, умершего, погребением за государственный счет и статуей на форуме с надписью: «Неколебимо верному своему императору» [98, с. 242–243].

Второй рейх. Макиавелли: «Обычный ход вещей таков, что не успеет могущественный иноземец вступить в страну, как все наименее в ней сильное присоединяется к нему из зависти к тем, кто раньше был сильнее их. Что касается этих слабейших, то привлечь их на свою сторону не стоит никакого труда. С их помощью он легко может унизить сильных и остаться полным хозяином страны. Ему надо только следить, чтобы они не захватили слишком много силы и значения» [63, с. 45].

— Макиавелли: «Раз князья не могут избежать чьей-либо ненависти, они должны, прежде всего, стремиться избежать ненависти всеобщей; если же этого добиться нельзя, они должны всеми средствами умудриться избежать ненависти тех, кто могущественнее других» [63, с. 89].

Третий рейх. «В 1932 году предпринималась попытка назначить Гитлера (тогда еще только фюрера НСДАП, а не просто — фюрера. — Б. П., Е. П.) экстраординарным профессором «органического обществоведения и политики» в Техническом институте Брауншвейга. Не сложилось, так как выяснилось, что у него нет не только незаконченного или неначатого высшего образования, но и законченного среднего» [62, с. 375].

«Партийную комиссию НСДАП, решения которой до июля 1921 года были обязательными для руководства партии, Гитлер 14.07.1921 г. в ультимативной форме поставил перед выбором: либо предоставить ему диктаторские полномочия, либо отказаться от его услуг. Полученный от комиссии ответ свидетельствовал о подчинении ему: «Комиссия готова, признавая Ваши громадные знания (см. чуть выше. — Б. П., Е. П.), Вашу самоотверженную и бескорыстную деятельность на благо движения, Ваш редкостный организаторский талант, предоставить Вам диктаторские полномочия» [62, с. 376].

— «Итальянская пресса, стремясь угодить Муссолини, испытывала определенные затруднения в подаче и пропаганде «динамики фашизма» и так и не смогла решить, объяснялась ли скоротечность военных действий (против Албании. — Б. П., Е. П.) тем, что итальянские войска так блестяще сражались, или явилась следствием того, что албанцы приветствовали их в качестве освободителей от ненавистного короля» [108, с. 137].