История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2 - Луи Адольф Тьер Страница 34

наших ошибках иной доли, кроме героизма, была несчастлива. От миллиарда, обещанного Конвентом, остался только праздник, обещанный в 1806 году всей армии Аустерлица; от праздника для всей армии остался только праздник для гвардии, сорванный непогодой и лишенный присутствия Наполеона. Но слава французской армии могла обойтись и без этих пустых торжеств. История скажет, что все перемешивали ошибки с заслугами во Франции с 1789 по 1815 год, все, за исключением армии: она просто сражалась и всегда, при всех правительствах, умела хранить преданность и умирать за жизнь и величие своей страны.

XI

Аранхуэс

В то время как Наполеон, определившись относительно Испании с целью, но не со средствами, ехал в Италию, исполненный уверенности в собственном могуществе, французские армии продвигались по Иберийскому полуострову и сталкивались с первыми трудностями, поджидавшими их на этой негостеприимной земле.

Первой назначалось ступить на нее армии генерала Жюно. Ее миссия, как мы видели, состояла в овладении Португалией. Численность армии составляли 23 тысячи боеспособных солдат, которых сопровождали еще 3–4 тысячи человек подкреплений со сборных пунктов. Армия разделялась на три дивизии под командованием Делаборда, Луазона, Траво. Начальником ее Генштаба был генерал Тьебо, а главнокомандующим – доблестный Жюно, преданный адъютант Наполеона, пробывший недолгое время послом в Португалии, умный и храбрый до безрассудства офицер, единственным недостатком которого была природная горячность, которой суждено было привести его однажды к болезни рассудка. Армия состояла из новобранцев 1807 года, призванных в 1806-м, но перемешанных со старыми кадрами и достаточно обученных. Они были весьма способны проявить стойкость в бою, но, к несчастью, непривычны к тяготам походной жизни, которым, однако, и предстояло стать их главным испытанием. Наполеон, желавший скорее вступить в Лиссабон, чтобы настичь там не королевскую семью, которая его не волновала, а португальский флот и огромные богатства английских негоциантов, приказал Жюно двигаться с удвоенной быстротой и не беречь солдат от тягот и лишений, дабы прибыть вовремя.

Семнадцатого октября армия несколькими колоннами вступила в Испанию, направившись на Вальядолид через Толосу, Виторию и Бургос. Несмотря на обещания князя Мира, на дороге почти ничего не было приготовлено, и вечером пришлось спешно собрать кое-какое продовольствие, чтобы накормить изнуренные дневным переходом войска. Жилища кишели паразитами и были столь отвратительны, что французские солдаты предпочли ночевать в полях и на улицах, отказавшись от предложенного им крова. Население встречало их с естественным любопытством пылкого народа, охочего до зрелищ, каковых бездеятельное правительство не доставляло ему уже целый век. Высшие классы встречали французов приветливо, но простой народ уже выказывал в их отношении темную ненависть к иностранцам. По дороге в Саламанку зарезали нескольких отставших солдат, хотя они всюду вели себя с самой благоразумной сдержанностью.

Дойдя до Саламанки и сделав краткую остановку, армия уже успела весьма пострадать от тягот перехода и бросила позади некоторое количество отставших. Предусмотрительный начальник штаба устроил в Вальядолиде, Саламанке и в Сьюдад-Родриго сборные пункты для приема уставших и больных солдат и дальнейшего отправления их вслед за армией группами, достаточно многочисленными для самообороны.

Получив в Саламанке приказ двигаться без остановки, армия покинула город 12 ноября. Ей предстояло перейти через горную цепь, чтобы пройти из Сьюдад-Родриго в Алькантару. От Саламанки до Алькантары следовало преодолеть пятьдесят лье по бедным, гористым и лесистым местам, где встречались лишь пастухи, приводившие туда стада дважды в год. Хотя испанские власти обещали заготовить продовольствие, в Сан-Муньосе вновь не нашлось почти ничего. Войска за два дня прошли девятнадцать лье, поев лишь немного козьего мяса, которое они раздобыли, захватив встреченные в пути стада. В Сьюдад-Родриго, довольно большом городе и важной крепости, нашли весьма недружелюбного губернатора, который в качестве извинения сослался на то, что его оставили в неведении о прохождении французской армии, и который ничуть не побеспокоился исправить положение. Тем не менее удалось собрать немного продовольствия, чтобы обеспечить войскам половину рациона; организовали новый сборный пункт для приема отставших солдат, количество которых возрастало с каждым шагом, и направились к горам, чтобы перейти из долины Дуэро в долину Тахо.

Погода внезапно испортилась. Дождь и снег непрерывно сменяли друг друга. Изрытые тропы, которыми следовали колонны, исчезали прямо под ногами людей и лошадей. Обманутые полудикими проводниками, которые нередко обманывались и сами, ибо никогда не выходили за пределы своих деревень, несколько колонн заблудились и вышли к гребням горной цепи у деревни Пенья-Парда, валясь с ног от усталости и голода и покинув на дороге множество отставших. За продовольствием нужно было идти в Моралеху, по ту сторону гор, но внезапно разразилась ужасная буря. В один миг все потоки вышли из берегов, и под завывания ветра и грохот воды неопытные солдаты, почти не евшие уже несколько дней и без надежды на лучшее пристанище в ближайшие дни, оказались охвачены внезапным приступом уныния, которое наваливается на юные души, непривычные к невзгодам военной жизни.

Между тем первая колонна, добравшись к одиннадцати часам вечера до Моралехи, обнаружила там уже нашедшее пристанище подразделение и разъяснила, в каком состоянии оставила солдат на дороге. На помощь отставшим товарищам выслали наименее уставших людей. Разожгли большие костры, на вершине колокольни поместили сигнальный огонь, ударили в набат, привлекая к этому месту заблудившихся. В довершение несчастья в Моралехе также ничего не было подготовлено, запасы продовольствия отсутствовали. Измученные голодом солдаты, не считаясь более ни с чем, предались грабежу и опустошили несчастный городок, ставший жертвой невыполнения испанским правительством его обещаний. Поначалу до городка добралось не более четверти личного состава, но в течение ночи добрались все, кто не пал от усталости, не утонул в потоках и не был убит пастухами Эстремадуры. Еще нескольких коз хватило на то, чтобы если и не утолить голод солдат, но хотя бы не дать им умереть от истощения. Невозможно было останавливаться в таком месте, и на следующий день выступили к Алькантаре, где наконец вышли на берега Тахо и к границе Португалии.

Главнокомандующий Жюно прибыл туда раньше армии, дабы своими заботами исправить нерадение испанского правительства. Город предоставлял немного больше ресурсов, чем дикие горы Эстремадуры. Тем не менее ресурсы эти были незначительны и уже частично потреблены испанскими войсками генерала Карафы, которому назначалось с дивизией в 9-10 тысяч человек поддерживать движение французских войск и спускаться по левому берегу Тахо, в то время как генерал Жюно будет спускаться по правому. Удалось раздобыть нескольких быков и баранов, которых распределили между полками;

нашлось немного хлеба, чтобы дать по полрациона каждому солдату. После чего войска поставили на постой – как для воссоединения армии, так и для восстановления ее истощившихся сил. Она оставила позади себя и