Николай Яковлев - Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс! Страница 44

NIRA вводился на два года; все меры, проводимые в соответствии с ним, изымались из действия антитрестовского законодательства. Крупный капитал, собственно и настоявший на NIRA, был удовлетворен: «кодексы честной конкуренции» – применение равных правил к неравным по своему оснащению предприятиям – дали возможность подавить слабейших конкурентов, а отмена антитрестовского законодательства сулила ускорение процесса монополизации. Иные крупные бизнесмены теперь уверенно смотрели в будущее, полагая, что NIRA, необычайно похожий на систему корпоративного государства Муссолини, сотворит на американской почве те же «чудеса», что и в Италии. Аналогия между NIRA и организацией хозяйства по типу фашистской Италии в кризисные годы не пугала руководителей Америки.

Американский историк Д. Фримен в 1939 году попросил секретаря Рузвельта М. Макинтайра конфиденциально выяснить у президента, каких взглядов на фашизм он придерживался до 1933 года. ФДР ответил: «Следует помнить, что в то время Муссолини еще сохранял видимость парламентарного правления и многие, включая меня, надеялись, что, восстановив порядок и мораль в Италии, он по доброй воле пойдет к восстановлению» демократических институтов». Коротко говоря, суммировал Рузвельт, фашизм до 1933 года «был еще в стадии эксперимента»6. Рузвельт был прирожденным экспериментатором.

Организованное рабочее движение сказало спасибо президенту за раздел 7 А NIRA, однако не питало необоснованных надежд на то, что теперь все пойдет на лад. Право на коллективный договор и профсоюз можно было осуществить только борьбой: закон устанавливал лишь принцип. Суть NIRA коротко охарактеризовал совет безработных Нью-Йорка – «святой союз предпринимателей, правительства и чиновников АФТ».

Рузвельт оптимистически указал: «История отметит закон о восстановлении национальной промышленности как наиболее важный и далеко идущий, когда-либо принятый американским конгрессом». Генерал Джонсон, душа подготовки NIRA, не сомневался, что ему поручат проводить закон в жизнь. Президент, однако, поближе познакомился с генералом, чья самоуверенность не всегда равнялась деловым качествам. Хотя ФДР уже заверил Джонсона: «Хью, тебе придется сделать эту работу», – он сделал генерала только руководителем Национальной администрации восстановления (NIRA), а тратил 3,3 млрд. долл. Г. Икес. Администрация общественных работ – PWA (Public Work Administration) подчинялась министру внутренних дел.

Негодованию Джонсона не было пределов. Он предрекал, что экономика с одним легким – NIRA – задохнется. Генерал так и не уразумел, что ФДР хотел держать все нити в своих руках.

V

В горячке первых месяцев президентства ФДР действовал под влиянием событий. Законы, принятые по его инициативе, имели в виду оборону – укрепить американский капитализм и предотвратить социальные последствия кризиса. Чрезвычайное законодательство, порожденное чрезвычайными обстоятельствами.

Единственное исключение – создание Управления долины реки Теннесси – TVA (Tennessee Valley Authority), в котором воплотились мечты Рузвельта-строителя о лучшей Америке. TVA было предметом его особой гордости до самой смерти.

Бассейн реки Теннесси охватывает семь южных штатов страны. В первой половине прошлого столетия то были земли процветающего хлопководства. Беспощадная эксплуатация земли истощила почвы, хищническая вырубка лесов после гражданской войны усилила начавшуюся эрозию. Грязевые потоки, вызывавшиеся частыми дождями, стали бичом земледельцев. В начале века долина реки Теннесси являла пример того, к чему приводит бездушное расточительство естественных ресурсов. В 20-х годах доход семьи здесь не достигал и половины среднего дохода в США.

Во время Первой мировой войны в южных штатах было намечено развернуть производство нитритов для взрывчатых веществ. У маленького городка Маскл-Шоалз в штате Алабама приступили к постройке крупной плотины, получившей имя Вильсона. Война окончилась. Недостроенные плотина Вильсона, еще четыре плотины и заводы остались памятниками военных усилий США. Гидростанций у этих плотин так и не успели соорудить.

В 20-х годах вопрос об использовании гидроресурсов Теннесси отнял больше всего времени в конгрессе. Монополии были не прочь взять на себя «развитие» ресурсов реки, планируя на основе дешевой электроэнергии наладить производство химических удобрений. Сенатор Д. Норрис, сплотивший вокруг себя либералов, блокировал их попытки: в 1928 и в 1931 годах ему удалось провести через конгресс закон об использовании ресурсов Теннесси федеральными властями. Президенты Кулидж и Гувер последовательно наложили вето на закон как на вводящий «социализм» в благословенной стране частного предпринимательства. Закон Норриса, заявил Гувер, «отрицает самые основы нашей цивилизации».

Хотя неотложные дела выматывали силы президента, он 10 апреля направил конгрессу специальное послание, предлагая создать в бассейне реки Теннесси «правительственную корпорацию, обладающую гибкостью и инициативой частного предприятия». Послание президента, романтически взволнованное, звало сенаторов и конгрессменов «возродить дух и чаяния первых пионеров». ФДР обещал, что вслед за учреждением TVA последуют «аналогичные проекты для развития других наших районов». По мысли Рузвельта, TVA предстояло наладить производство электроэнергии, бороться против эрозии, сделать лесопосадки, контролировать промышленность, получающую электроэнергию Теннесси, и помочь бедствующим фермерам.

Раздались исступленные вопли рыцарей наживы, в их авангарде шел У. Уилки, президент «Коммонуэлс энд Саузерн» – компании, контролировавшей энергетику Юга. На выборах 1932 года У. Уилки голосовал за ФДР, теперь он напал на президента. «Забрать наш рынок (сбыта электроэнергии. – Н. Я.) – значит лишить нас собственности», – утверждал Уилки. Пусть правительство, если желает, производит электроэнергию на Теннесси, но передачу и отпуск ее должны производить частные компании. Печать вне всякой меры распропагандировала Уилки, что подбодрило его, и он понес явную несуразицу: электроэнергия просто не найдет потребителя, деньги налогоплательщиков истратят зря, а производство удобрений – чистейшая химера. В палате представителей конгрессмен Дж Мартин заявлял: TVA «точно строится по образу и подобию советских планов». Конгрессмен Ч. Итон вторил: «Этот закон и аналогичные ему являются попыткой внедрить в американскую систему русские идеи». Оппозиция проиграла, в палате представителей учреждение TVA было одобрено 306 голосами против 91, в сенате – 63 против 20.18 мая 1933 г. Ф. Рузвельт подписал закон.

В океане свободного предпринимательства возникло TVA, деятельность которого затронула в той или иной степени 640 тыс. кв. миль. В последующие годы TVA преобразило лицо этого еще недавно забытого и запущенного района. К пяти плотинам на Теннесси было добавлено двадцать – река стала судоходной. Значительно улучшено земледелие, остановлена эрозия, поднялись молодые леса. Показателем успеха был резкий рост доходов населения бассейна Теннесси. Соревнование между TVA и частными компаниями кончилось их поражением. «Без TVA, еще одного озарения ста дней, две атомные бомбы, завершившие Вторую мировую войну, никогда не могли быть созданы»7.

Опыт TVA – комплексного развития экономического района – больше не был повторен нигде в Соединенных Штатах. Рузвельту часто бросали обвинение в том, что TVA – «социализм», и упорно допытывались, какими соображениями, собственно, он руководствовался, настояв на учреждении этой организации. Он отвечал: «Называйте TVA хоть рыбой, хоть мясом, но оно удивительно вкусно для жителей долины Теннесси». Так ФДР говорил публично. Философия все же существовала. В 1934 году его восхитил рассказ американца, приехавшего из Австрии, о том, что социалисты, владеющие клочком земли, не поддерживают своих воинственных городских партийных товарищей. «Эта флегматичность, – заметил ФДР, – объясняется тем, что они землевладельцы». Его идея заключалась в том, чтобы «предотвратить возникновение пролетарской психологии в Америке, дав заводскому рабочему землю», что и практиковало TVA. «Могут называть новый курс социализмом, – добавил он, – но цель нового курса – увеличить число держателей акций. Разве это социализм?»8 – и первый разразился смехом.

Теперь, когда песок десятилетий засыпал пропасти разногласий, возникших в 30-х годах между сторонниками «свободного» и государственно-монополистического капитализма, в Соединенных Штатах больше не ставятся под сомнение мотивы ФДР. Как писал к исходу 50-х годов историк профессор Дж Вудс, «Рузвельт, хотя на него и нападали капиталисты, был спасителем капитализма. Ему никогда не приходило в голову подорвать основную структуру американской системы, которая при нем не потерпела ущерба, а поздоровела. Он сопротивлялся соблазну ввести принцип общественной собственности в уже сложившиеся секторы экономики. Он не думал о национализации банков, когда их двери были закрыты, или железных дорог, в большинстве своем обанкротившихся. Однако он учредил Управление долины реки Теннесси с целью разрешить проблемы, которые были не под силу частному предпринимательству»9.