Ирвинг Финкель - Ковчег до Ноя: от Междуречья до Арарата Страница 61

Мне это вообще кажется странным; но, возможно, они просто были слишком заняты своей военной операцией или знали о результатах какой-то предыдущей экспедиции на эту гору в поисках Ковчега. Я не представляю себе, чтобы у солдат не хватало времени на то, чтобы пересказывать друг другу разные сказки и истории, или что тема Ковчега среди них вообще не упоминалась. Ах, если бы хоть кто-нибудь из них написал письмо домой, а мы бы его раскопали…

Появление в Гильгамеше XI горы Ницир – это важный этап общего процесса эволюции истории Ковчега. Здесь мы видим, как ассирийская традиция восстает против более древней вавилонской и перемещает «Таинственную Гору» из непредставимого «далеко за Урарту» гораздо ближе к дому. Теперь она расположена гораздо удобнее, в горах Загрос. В первом тысячелетии до Р. Х. эта область подолгу контролировалась Ассирией и потому была безопасной и доступной для путешествий, оставаясь при этом в значительной мере «заграницей». В то время любой ассириец в принципе мог, взяв с собой веревку и запас бутербродов, отправиться на поиски Ковчега в уверенности, что поднимается на ту самую гору.

Ассирийцы, несомненно, выбрали весьма подходящую кандидатуру на роль Горы Ковчега. У нас, однако, нет никаких сведений о том, в какой момент времени и по какому конкретному поводу произошла эта смена традиций. В своем отчете Ашшурнацирпал приводит и ассирийское название горы, Ницир, и местное, Кинипа, – возможно, именно чтобы подчеркнуть, что это та самая гора. Кроме того, следует отметить (хотя это, может быть, выглядит как слишком смелое рассуждение), что в Гильгамеше XI гора Ницир упоминается целых четыре раза – и, возможно, неспроста. Хотя, конечно, повторения могут быть пережитком несколько тяжеловесной традиции устного рассказа, но равным образом можно допустить, что они имели целью употребить весь авторитет классического текста, чтобы окончательно идентифицировать гору Ковчега и прекратить все споры о ней.

В один прекрасный день будет обнаружена и расшифрована старовавилонская табличка с описанием приземления Ковчега на горе. Если эта гора там будет называться Ницир, как в ассирийской версии, то мне придется съесть свою шляпу.

Версия ислама: Джуди-Даг

Хотя история о Нухе и Потопе в исламе тесно связана с библейской традицией, в выборе горы она от нее отходит.

И сказано было: «О земля, поглоти твою воду; о небо, удержись!» И сошла вода, и свершилось повеление, и утвердился он на ал-Джуди…

Гора Джуди[160] (по-турецки латиницей пишется Cudi Dagh, по-арабски ал-Джуди) находится на юге Турции в провинции Юго-Восточная Анатолия, близ границ с Сирией и Ираком, у истоков реки Тигр, немного восточнее современного турецкого города Джизре (Cizre, арабское название: Jaziratibn Umar), на добрых двести километров южнее горы Арарат. Это еще одна альтернативная Гора Ковчега.

Описание горы Джуди можно найти в разных мусульманских источниках; вот несколько самых авторитетных из них:

Ковчег пристал на гору ал-Джуди. Ал-Джуди – гора в стране Масур, и распространяется до Джазират-ибн-Омар, который принадлежит к территории ал-Маусил. Эта гора расположена в восьми фарасангах от Тигра. До сих пор видно место остановки ковчега, которое находится на вершине этой горы.

Ал-Масуди также говорит, что ковчег начал свое путешествие в Куфе в центральной части Ирака и отплыл в Мекку, обогнув Каабу, прежде чем окончательно проследовать к горе Джуди, где он разместился.

Джуди – это гора рядом с Нисибином. Он сказал, что ковчег Ноя (мир ему!) отдохнул на вершине этой горы. У подножия ее есть деревня Темабин; и говорят, что спутники Ноя спустились сюда из ковчега и построили эту деревню.

Ираклий вышел оттуда в район Теманин (который Ной – мир ему! – построил после того, как он вышел из ковчега). Для того чтобы увидеть место, где пришвартовался Ковчег, он поднялся на гору Джуди, с которой открывается вид на все земли, ибо это чрезвычайно высоко.

Последний из процитированных авторов утверждает, что во времена Аббасидов[161] на горе Джуди еще стоял храм, воздвигнутый самим Ноем и обшитый досками, снятыми с Ковчега.

Имеется, далее, следующая любопытная запись, сделанная в XII веке рабби Биньямином из Туделы[162], много путешествовавшим по Ближнему Востоку:

Далее два дня пути до города Гезир-бен-Омар, построенного на острове посреди реки Тигра[163], у подножия горы Арарата[164], на расстоянии в четыре мили от того места, где остановился ковчег Ноев. Омар ибн ал-Хаттаб снял ковчег с вершин двух гор и выстроил из него мечеть для измаильтян. Вблизи ковчега существует по сие время синагога Ездры Софера, куда в девятый день месяца ава приходят евреи из города молиться[165].

Джезир-ибн-Омар – деревня у подножия Джуди-дага, где рабби Биньямин, несомненно, видел эту мечеть своими глазами. Особенно интересно в этом описании то, что он, зная не хуже других еврейскую традицию и значение выражения «горы Араратские» в 8-й главе книги Бытия, тем не менее с радостью готов признать подлинность этих якобы остатков Ковчега, нашедших новое применение. А размещая Джуди-даг у подножия Араратских гор, он, похоже, старается примирить библейские сведения о горе Ковчега с теми, что только что получил, для подкрепления отмечая, что на этом месте еще стоит древняя синагога. Наконец, «с вершин двух гор» может быть намеком на двойную вершину Арарата. Отсюда мы видим, что в эпоху написания этих путевых заметок не одни только мусульмане считали Джуди-даг горой Ковчега. Аналогичное сближение мы находим у Евтихия, патриарха Александрийского, писавшего на рубеже IX и X веков: «Ковчег остановился на горах Араратских – это горы Джабал Джуди около города Мосул» [131] – если только это не означает, что в то время название Арарат применялось непосредственно к горе Джуди.

Ту же роль гора Джуди играла в местной христианской традиции. На вершине Джуди-дага ранее стоял древний несторианский монастырь, о чем можно узнать из следующего замечательного описания, сделанного Гертрудой Белл[166] в 1911 г. В этом описании мне, однако, совершенно непонятно, откуда у нее взялись «вавилонские» свидетельства, на которые она столь небрежно ссылается:

Вавилоняне, а после них несториане[167] и мусульмане считали, что Ноев ковчег, когда вода начала убывать, остановился не на горе Арарат, а на Джуди-даге. Я тоже так думаю, после того как совершила туда паломничество и увидела то, что описываю ниже […] Итак, мы подошли к Ноеву ковчегу, который сидел на мели в окружении алых тюльпанов. Когда-то здесь, на вершине горы Джуди, стоял знаменитый несторианский монастырь Ковчега, но он был разрушен ударом молнии в 766 г. от Р. Х. На его развалинах, как говорит Кас Маттаи[168], мусульмане воздвигли святилище, которое тоже впоследствии разрушилось. В один из летних дней христиане, мусульмане и иудеи поднимаются на гору с приношениями пророку Ною. То, что они видят на самой вершине холма, представляет собой несколько помещений без крыши, грубо сложенных из необтесанных камней без какого-либо связующего раствора. Между стенами положены бревна и ветки, на которые можно набросить подобие крыши из тканей – это делается перед ежегодным праздником Сефинет Неби Нух, т. е. «корабля пророка Ноя» [132].

Тот факт, что в разных религиях в течение длительного времени Джуди-даг считался горой, где Ковчег пристал к суше, дает основания предположить, что это убеждение имеет месопотамские корни и не связано с распространением христианства.

В 697 г. до Р. Х., через четыре года после своей безуспешной попытки взять Иерусалим (и за сто с лишним лет до того, как Навуходоносор в этом преуспел), ассирийский царь Синаххериб (годы правления 705–681 до Р. Х.) снова отправился в поход, на этот раз на север, в соседнюю страну Урарту. Его целью было навести там порядок в конгломерате маленьких местных царьков – ассирийским царям часто приходилось этим заниматься. Они разбили лагерь, как он сам нам сообщает, у подножия горы Нипур [135]. Нам достоверно известно, что название Нипур соответствует горе Джуди, потому что, возвращаясь через это же место после успешного завершения описываемой кампании, Синаххериб велел выбить клинописью прямо в скале хронику своих побед, восхваляя себя самого и мощь ассирийского бога Ашшура. Эта наскальная летопись сохранилась там до сих пор: