П.А.Сарапульцев - Смысл жизни человека и государства Страница 13

Так к чему же призывал и, естественно, призывает на новом посту Якеменко, и каков идейный багаж этого резерва проправительственной партии, готового “оптом” сменить политическую, экономическую и информационную власть в стране”? Ответить на этот вопрос в принципе просто, поскольку все идеи этого движения чётко изложены в его “Манифесте”.

Судя по всему, необходимость в создании этого движения появилась у власти после осознания того, что исчезновение иллюзий у молодого поколения является одной из важнейших причин резкого падения уровня государственного патриотизма. А “если культура не обеспечивает человека иллюзией, что он является частью чего-то самого прекрасного и справедливого, у него исчезает мотив её защищать, приносить ей даже самые минимальные жертвы” (7).

Вот почему за основу программы движения была принята “концепция суверенной демократии”, которая “должна быть донесена до максимально широкого круга людей”. И бог с ним, что суть этой идеи не ясна до конца даже сформулировавшей её “эффективной части элиты”, более того, это даже хорошо, а то начнут разбираться какое у нас государство: демократическое, авторитарное или тоталитарное. Зачем? Сказано ведь, что особенное, не такое как у всех, значит и разбираться нечего, а главное сравнивать не с чем. Важно другое - убедить молодёжь, что своё государство (суверенную демократию) надо любить и защищать.

Естественно, что защищать надо от противников и чем их больше, тем лучше. Поэтому с поисками врагов не очень то церемонились. Внешние враги, как и в средние века - все, кто не относится к православному миру: “на пространстве бывшего СССР под прикрытием лозунгов демократии и свободы Западом ведётся большая геополитическая игра, целью которой является “выдавливание” России из мировой политики и введение в России внешнего управления”. Не больше и не меньше! Ну а внутренние (тут перечисляй побольше, и не важно, что при этом “смешались в кучу кони, люди”) - все, кто не за нас, а ещё вернее не за нашего вождя, те против нас! “Сегодня на наших глазах формируется противоестественный союз либералов, фашистов, западников и ультранационалистов, международных фондов и международных террористов. Его скрепляет только одно - ненависть к Путину”.

Интересно, что подобное отношение к истории и политике, сочетающееся с преклонением перед “политическим гением”, уже было в Китае при правлении великого Мао, и потому не удивительно, что и методы действии “наших” почти полностью повторяют методы действий хунвейбинов. Действительно, если не знать, что призывы к “персональному публичному остракизму”, когда “требования об отстранении конкретного чиновника от власти” должны осуществлять “тысячи молодых людей, вышедших на улицы”, взяты из “Манифеста”, то их можно смело считать лозунгами хунвейбинов. И уж если что и добавлено “нашими” - то это идея “социальной солидарности”, которой придерживаются как мелкие уличные банды, так и крупные мафиозные объединения: “Каждый олигарх или чиновник, уличная шпана или член тоталитарной организации, поднявший руку на участника нашего движения, должен чётко знать, что завтра ему придётся столкнуться с движением в целом”.

Поэтому когда лидеры движения “наши” призывают “заговорить с молодёжью о православии на её языке”, то это не может не вызвать ничего, кроме смеха. Тем более, что даже когда они пытаются повторять классические призывы православной церкви: “нужно предъявлять и пропагандировать то лучшее, что накопила русская Церковь за тысячелетия своего существования”, то невольно срываются на оговорки по Фрейду, раскрывая свою истинную сущность: “необходимо”, чтобы “православные почувствовали вкус к карьере”. Но что поделаешь, если на самом деле ваша икона - президент, постоянно демонстрирующий свою глубокую религиозность?

Особенности политической подкованности подобных ребят, действующих по указанию взрослых, высмеял ещё в XIX веке Чарльз Диккенс в “Холодном доме” (56), одна из героинь которого общественная деятельница миссис Пардигл радуется тому, что “меня всюду сопровождают мои отпрыски, приобретая тем самым… ту склонность к такого рода деятельности, которая в будущем поможет им приносить пользу своим ближним и достигнуть довольства собой”, и в качестве примера их деятельности гордо сообщает: “Эгберт, мой старший сын (двенадцати лет)… послал свои карманные деньги в сумме пяти шиллингов и трёх пенсов индейцам Токехупо. Освальд, второй сын (десяти с половиной лет)… потратил два шиллинга и девять пенсов на памятник Великим Точильщикам нации. Фрэнсис, мой третий сын (девяти лет), дал шиллинг и шесть с половиной пенсов, а Феликс, четвёртый сын (семи лет) - восемь пенсов на Перезрелых вдов; Альфред же, самый младший (пяти лет), добровольно записался в “Союз ликующих малюток” и дал зарок никогда в жизни не употреблять табак”.

Но ирония иронией, а если серьёзно, то нельзя не согласиться с призывом писателя Александра Мелихова (7): “Ни в коем случае не нужно звать в крестовый поход массы простых людей. Они плохо знают историю, плохо знают своего противника, возможности современной дипломатии, вообще современные международные отношения” и поэтому “вызвать… войну, обратившись к массам и бросив простой и ясный клич, сейчас ничего не стоит”.

Однако, большинство граждан, не являющихся чиновниками и не стремящихся урвать кусочек власти или превилегий, тоже должны верить в правильность предлагаемого образа жизни, должны разделять представления и взгляды государственных лидеров, и самое главное не должны подвергать сомнению мудрость управляющей ими власти, а для этого надо, “чтобы все в эту систему целей поверили”. Принципиальная опасность любого целенаправленного и массового влияния средств массовой информации заключается в том, что внедряющаяся таким образом в психологию масс идеология обладает относительной самостоятельностью и способна активно влиять на психологию общества, ускоряя или тормозя его развитие. Причём самым опасным является государственная идеологизация общества, поскольку она властно и активно отвергает другие точки зрения, препятствует не только их внедрению, но и популяризации, а, кроме того, осознанно или неосознанно ставит на первое место интересы государства, но не отдельно взятого человека.

“Достигается это, конечно, пропагандой”, причём “её специфическое воздействие на нравственность обусловлено не методами, а целью и размахом…. Когда все источники информации находятся в одних руках”можно “придать человеческому мышлению любую требуемую форму, и даже самые развитые, самые независимые в своих взглядах люди не могут целиком избежать этого влияния, если их надолго изолировать от всех других источников информации”.

Если же учесть, что помимо двух основных государственных телеканалов у правительства имеется дружественный медиа-холдинг “Национальная медиагруппа”, включающий телеканалы НТВ, ТНТ, РЕН ТВ, “Санкт-Петербург - Пятый канал”, самую читаемую в России газету “Комсомольская правда”, таблоиды “Твой день”, “Жизнь за всю неделю” и десятки других теле-радио компаний и газет, то становится абсолютно ясно, кто реально снабжает духовной пищей практически всё население страны. А в то, что медиа-холдинг, принадлежащий банку “Россия”, тесно сотрудничает с существующим правительством легко поверить, если учесть, что реально банку активы медиа-холдинга через посредство поглощённого “Газпромбанка” обошлись в 166 млн. долларов (57), а через два года после продажи Дмитрий Медведев оценил стоимость активов “Газпром-Медиа” в 7,5 млрд. долларов (58). Такие подарки государство просто так делать не станет.

Забавным, но достаточно показательным примером зависимости, если не пресмыкания руководства телевидения перед руководством страны является ситуация, когда стоило президенту оговориться и сказать о “понуждении к миру”, как это выражение тут же это начали употреблять все теледикторы, пока президент сам себя не поправил.

Большинство разбираемых проявлений авторитаризма не смогли бы появиться или были бы своевременно запрещены, если бы в государстве свято соблюдался основной принцип истинно демократического государства - правозаконность.

По мнению Хайека: “Условия жизни в свободной стране ярче всего отличаются от условий жизни при деспотизме соблюдением великих принципов, известных под общим названием правозаконности”. Основную суть которой блестяще отражает постулат Иммануила Канта: “человек свободен, когда обязан подчиняться не людям, а одним лишь законам”.

При этом, однако, необходимо понимать, что “говоря, что в планируемом обществе принцип правозаконности не сохраняется, мы не имеем в виду ни что действия правительства в нём будут незаконными, ни что само оно непременно будет беззаконным”. Но в то же время будет не правильно считать, что “правозаконность не нарушается, пока все действия государства должным образом санкционируются законодательством”.