Император Пограничья 13 - Евгений И. Астахов Страница 18

— Да любую работу возьмусь! И стирать могу, и готовить, и в поле если надо…

— В новом общежитии Академии нужны прачки и кухарки. Приходите завтра утром к дому воеводы, спросите Захара. Скажете, что я направил. Работа непростая, но жалованье стабильное — пять рублей в месяц плюс паёк.

— Пять рублей? — женщина не поверила своим ушам. — Барин, да это ж…

— Это стандартная плата за такую работу в Угрюме.

Воевода уже собрался идти дальше, когда женщина вдруг схватила его за рукав и опустилась на колени прямо в грязь.

— Спаси вас Господь, барин! Дети голодные сидят, я уж думала…

— Не нужно. Вставайте, — Прохор помог ей подняться. — Лучше идите домой и накормите детей.

Пётр смотрел на эту сцену, и в груди боролись противоречивые чувства. Вот воевода помог несчастной вдове, дал ей работу и надежду. А три месяца назад он пронзил мечом его отца. Как это совмещается в одном человеке? Воевода прикидывается, получается?.. Как странствующий скоморох, которого однажды ему довелось увидеть за работой. Где он настоящий? Тот, что папу тогда убил, или сейчас?..

Платонов пошёл дальше по рынку, и вдруг его взгляд скользнул по месту, где прятался мальчик. На секунду их глаза встретились. Прохор улыбнулся и поднял руку в приветственном жесте. Пётр дёрнулся, словно его ударили, развернулся и бросился бежать, петляя между торговыми рядами.

На следующее утро мальчик стоял на тренировочной площадке позади школы, стараясь сосредоточиться на словах преподавательницы. Элеонора Ольтевская-Сиверс — стройная женщина с рыжей причёской каре — расхаживала перед группой учеников, объясняя им общие принципы их магических даров. Когда очередь дошла до Петра, она взяла в руки несколько образцов минералов.

— Хайломантия требует не силы, а точности и контроля, — говорила она своим мелодичным голосом. — Ты не забираешь свойства материала целиком, а лишь копируешь их структуру на время. Пётр, давай-ка, попробуй.

Мальчик нехотя вышел вперёд и взял из её рук кусок серого гранита размером с кулак.

— Возьми его твёрдость, но только на правую руку. И помни — удерживай связь ровно столько, сколько нужно.

Пётр протянул руку к камню. Ещё месяц назад это упражнение казалось ему простым — коснулся, почувствовал структуру, перенял, отпустил. Но сейчас, едва его пальцы коснулись холодной поверхности гранита, что-то пошло не так.

Вместо привычного ощущения плавного перетекания свойств, его словно ударило током. Кожа на ладони мгновенно посерела и затвердела, но процесс не остановился. Серые пятна побежали вверх по запястью, как трещины по льду.

— Стоп! — резко скомандовала Элеонора. — Прерви связь!

— Я пытаюсь! — Пётр дёргал рукой, но пальцы словно приросли к камню. Паника накатывала волнами. Окаменение уже добралось до локтя, рука стала неподъёмно тяжёлой.

— Дыши! Не думай о камне, думай о своей руке, о коже!

— Не получается! Оно само!

Другие ученики отшатнулись. Кто-то из младших испуганно охнул. Элеонора в два шага оказалась рядом, положила ладонь на окаменевшее предплечье мальчика и резко дёрнула своей магией, разрывая связь. Гранит выпал из разжавшихся пальцев, глухо стукнув о доски. Серая корка на руке начала медленно, нехотя отступать.

— В мой кабинет. Немедленно, — приказала преподавательница и повернулась к остальным. — Продолжайте упражнения. Наблюдает Мария.

В маленькой комнате, заставленной шкафами преподавательница осмотрела его руку и стала расспрашивать о причинах трёх провалов за неделю — раньше мальчик был одним из лучших в группе. Пётр сначала буркнул что-то об усталости, но под напором вопросов взорвался, выкрикнув, что у неё-то отец живой… Осёкшись, он испуганно извинился за вспышку и выскочил из кабинета.

Бежал он, пока не оказался на задворках рынка, где между складами были свалены пустые ящики и бочки. Забравшись на штабель досок, сел, обхватив колени руками.

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона, когда рядом раздались шаги.

— Тяжёлый день, малец?

Пётр поднял голову. Рядом стоял мужчина в поношенной одежде странствующего торговца — выцветший кафтан с заплатками, стоптанные сапоги, войлочная шапка, из-под которой выбивались русые с проседью волосы. Лицо обветренное, в морщинах, но глаза внимательные, изучающие.

— Простите, а вы кто? — насторожился мальчик.

— Василий меня зовут. А ты Петька Вдовин, я правильно узнал? Сын Макара?

Пётр соскочил с ящиков, готовый бежать.

— Откуда вы знаете моего отца?

— Эй, спокойно! — мужчина поднял руки в примирительном жесте. — Я друг твоего батьки. Мы вместе… работали. Узнал, что вы с матерью здесь теперь живёте, хотел повидаться, поговорить о Макаре. Пойдём, куплю тебе чего-нибудь поесть? Выглядишь голодным.

* * *

Князь Михаил Фёдорович Сабуров стоял на главном балконе дворца, глядя на площадь внизу. Октябрьский ветер трепал красные знамёна с гербом Владимирского княжества — золотым львом в железной короне, который держал в лапе серебряный крест. На помостах, воздвигнутых за ночь плотниками, выстроились герольды с начищенными трубами. Всё было готово к торжественному смотру боярского ополчения, который должен был продемонстрировать мощь князя и готовность аристократии поддержать его в походе против мятежного Пограничья.

— Ваша Светлость, прошёл час после назначенного времени, — негромко произнёс советник Акинфеев, седовласый мужчина с острым взглядом, стоявший за правым плечом князя.

Сабуров не ответил, продолжая всматриваться в ворота площади. По его расчётам, должны были явиться представители как минимум восьмидесяти боярских родов — каждый со своим отрядом родственников-магов, оруженосцами и вспомогательными силами. Общая численность войска должна была превысить три сотни боевых единиц, не считая сопровождения.

Полноценное боярское ополчение — вот на что он рассчитывал. Главная военная сила княжества, превосходящая любую регулярную армию простолюдинов по магической мощи. В центре каждого отряда — сам боярин, маг высокого ранга, способный в одиночку сокрушать целые подразделения обычных солдат. Вокруг него выстраивались родственники: братья, сыновья, племянники, обученные с детства действовать как единое целое. Младшие маги выполняли специализированные роли — одни лечили раны и снимали негативные эффекты, другие создавали защитные барьеры, третьи служили живыми батареями, подпитывая главу рода магической энергией в разгар битвы. Схема напоминала средневековых рыцарей с их оруженосцами и вспомогательными силами, только вместо стальных доспехов и мечей здесь была чистая магическая сила, способная испепелить, заморозить или раздавить противника.

На площади толпились горожане — купцы, ремесленники, простые зеваки. Все пришли посмотреть на демонстрацию силы. Слухи о готовящемся походе против Платонова ходили по городу уже неделю, и народ ждал зрелища.

— Генерал, сколько прибыло? — князь повернулся к Хлястину.

— Двадцать три человека, Ваша