Владимир Бенедиктов - Стихотворения 1838–1850 гг. Страница 13

Безумная (после пения Виардо – Гарсии)

Ты сердца моего и слёз и крови просишь,Певица дивная! – О, пощади, молю.Грудь разрывается, когда ты произносишь:«Я всё ещё его, безумная, люблю».

«Я всё ещё» – едва ты три лишь эти словаВзяла и вылила их на душу мою, —Я всё предугадал: душа моя готоваУже заранее к последнему: «люблю».

Ещё не сказано: «люблю», – а уж стократноПерегорел вопрос в груди моей: кого?И ты ответствуешь: «его». Тут всё понятно;Не нужно имени – о да, его, его!

«Я всё ещё его»… Кружится ум раздумьем…Мутятся мысли… Я жду слова – и ловлю:«Безумная» – да, да! – И я твоим безумьемПодавлен, потрясён… И наконец – «люблю».

«Люблю». – С тобой весь мир, природа, область богаСлились в глубокое, безумное «люблю»Подавлен, потрясён… И наконец – «люблю».О, повтори «люблю»!.. Нет, дай отдохнуть немного!Нет не хочу дышать – лишь повтори, молю.

И вот «я всё ещё» – вновь начал райский голос.И вот опять – «его» – я вздох в грудь давлю…«Безумная» – дрожу… Мне страшно… дыбомволос…«Люблю» – хоть умереть от этого «люблю».

К поэту

Поэт! Не вверяйся сердечным тревогам!Не думай, что подвиг твой – вздохи любви!Ты призван на землю всежиждущим богом,Чтоб петь и молиться, и песни своиСливать с бесконечной гармонией мира,И ржавые в прахе сердца потрясать,И, маску срывая с земного кумира,Венчать добродетель, порок ужасать.

За истину бейся, страдай, подвизайся!На торжище мира будь мрачен и дик,И ежели хочешь быть честн и велик, —До грязного счастья земли не касайся,И если оно тебе просится в грудь, —Найди в себе силу его оттолкнуть!Пой жён светлооких и дев лепокудрых,Но помни, что призрак – земли красота!Люби их, но слушай учителей мудрых:Верховное благо – любовь, да не та.

Когда же ты женщину выше поставилВеликой, безмерной небес высотыИ славой, творцу подобающей, славилЗемное творенье – накажешься ты,Накажешься тяжко земным правосудьемЧрез женщину ж… Стой! Не ропщи на неё:Её назначенье – быть только орудьемСей казни, воздать за безумье твоё.Смирись же! Творец тебе милость даруетИ в казни: блестя милосердным лучом,Десница Господня тебя наказуетТобою же избранным, светлым бичом.

Богач

Всё никнет и трепещетПеред ним. Всесилен он.Посмотрите, как он блещет —Сей ходячий миллион!Лицезренья удостоясьГосподина своего,Люди кланяются в пояс,Лижут прах, пяты его;Но не думайте, что людиЗолотой бездушной грудеВ тайном чаяньи наградЭти почести творят:Люди знают, что богатыйНа даянья не горазд,И не чают щедрой платы, —Им известно: он не даст.Нет, усердно и охотно,Бескорыстно, безрасчётноЗлату рабствующий мирЧтит великий свой кумир.Хладный идол смотрит грозно,не кивая никому,А рабы религиозноПоклоняются ему.Люди знают: это – сила!Свойство ж силы – мять и рвать;Чтоб она их не крушила,Не ломала, не душила,Надо честь ей воздавать;И признательность развитаВ бедном смертном до того,Что коль Крез летит сердито,но не топчет в прах егоКолесницей лучезарной, —Уж несчастный умилёнИ приносит благодарнойНетоптателю поклон.

Горемычная

Жаль мне тебя, моя пташечка бедная:Целую ночь ты не спишь,Глазки в слезах, – изнурённая, бледная,Всё ты в раздумьи сидишь;Жаль мне; ведь даром средь горя бесплодногоСердце твоё изойдёт.Ждёшь ты, голубушка, мужа негодного,Третий уж за полночь бьёт.Думаешь ты, пригорюнясь, несчастнаяЛютой убита тоской:Ночь так темна и погода ненастная —Нет ли беды с ним какой?Ждёшь ты напрасно: на ноченьку пирнуюПринял он дружеский зов;Там он, с друзьями схватясь в безкозырную,Гнёт королей и тузов, —Бьют их. – «Поставлю же карточку новую», —Думает, – ну-ка, жена,Ты помоги вскрыл даму бубновую,Смотрит: убита она.«Ох!» – И рука его, трепетно сжатая,Карту заветную мнёт.«Помощи нет; – изменила, проклятая!Полно!» – И, бледный, встаёт,Хочет идти он… Как можно? Да кстати ли?Вспомни-ка рысь старины!«Тут лишь почин, – восклицают приятели, —Разве боишься жены?Пусть он идёт! Ведь не вовремя явится —Та ему страху задаст!Тут ведь не свой брат! – С женою управиться,Братцы, не всякий горазд.Мы – люди вольные. Пусть его тащится!Нам ли такой по плечу?»Вот он: «Да что мне жена за указчица?Вздор! – говорит: – не хочу!Эх, раззадорили кровь молодецкую!Что мне жена?» – И пошёл:«Вот ещё! Пусть убирается в детскую!Я ведь детей ей завёл, —Долг свой исполнил я, даром что смолодуС вами немало кутил;Ну, и забочусь: не мрут они с голоду,По миру их не пустил;Сыты, одеты; покои приличные;Что мне там женская блажь?» —«Вот он – вскричали друзья закадычные, —Наш ещё друг – то, всё наш!»Стали разгуливать по столу чарочки.«Мало ли жён есть? – кричат, —Мало ли? Гей, вы красотки – сударочки!»Вот он где – твой супостат,Муж твой, губитель твой! Вот как заботитсяОн о жене своей там!Может быть, пьяный, он с бранью воротится;Может, даст волю рукам.Ты ж, ожидая такого сожителя,Мне отвечаешь, стеня:«Так суждено: полюбила губителя —Пусть же он губит меня!»