Иван Бунин - Том 1. Стихотворения Страница 26

<1903>

Могила поэта*

Мрамор гробницы его — в скорбной толпе кипарисов:  Радостней светит меж них синее лоно небес.Ангел изваян над ним с опрокинутым светочем жизни:  Ярче пылает огонь, смертью поверженный ниц!

<1903>

Кольцо*

В белом песке золотое блеснуло кольцо.Я задремал над Днепром у широкого плеса,Знойною ласкою ветер повеял в лицо,Легкой прохладой и запахом свежего теса…Ярко в воде золотое блеснуло кольцо.

Как его вымыли волны на отмели белой! —Точно к венчанию… Искрился солнечный блеск,Видел я плахты, сорочки и смуглое тело,Слышал я говор, веселые крики и плеск…Жадной толпою сошлись они к отмели белой!

Жадно дыша, одевались они на песке,Лоснились косы, и карие очи смеялись,С звонкими песнями скрылись они вдалеке,Звонко о берег прозрачные волны плескались…Чье-то кольцо золотится в горячем песке.

О, красота, тишина и раздолье Днепра!Помню, как ветер в лугах серебрил верболозы,Помню, как реяла дальних миражей игра…

<1903>

Запустение*

Домой я шел по скату вдоль Оки,По перелескам, берегом нагорным,Любуясь сталью вьющейся рекиИ горизонтом низким и просторным.Был теплый, тихий, серенький денек,Среди берез желтел осинник редкий,И даль лугов за их прозрачной сеткойСинела чуть заметно — как намек.Уже давно в лесу замолкли птицы,Свистели и шуршали лишь синицы,Я уставал, кругом все лес пестрел,Но вот на перевале, за лощиной,Фруктовый сад листвою закраснел,И глянул флигель серою руиной.Глеб отворил мне двери на балкон,Поговорил со мною в позе чинной,Принес мне самовар — и по гостинойПолился нежный и печальный стон.Я в кресло сел, к окну, и, отдыхая,Следил, как замолкал он, потухая.

В тиши звенел он чистым серебром,А я глядел на клены у балкона,На вишенник, красневший под бугром…Вдали синели тучки небосклонаИ умирал спокойный серый день,Меж тем как в доме, тихом, как могила,Неслышно одиночество бродилоИ реяла задумчивая тень.Пел самовар, а комната беззвучноМне говорила: «Пусто, брат, и скучно!»

В соломе, возле печки, на полу,Лежала груда яблок; паутиныПод образом качалися в углу,А у стены темнели клавесины.Я тронул их — и горестно в тишиРаздался звук. Дрожащий, романтичный,Он жалок был, но я душой привычнойВ нем уловил напев родной души:На этот лад, исполненный печали,Когда-то наши бабушки певали.

Чтоб мрак спугнуть, я две свечи зажег,И весело огни их заблестели,И побежали тени в потолок,А стекла окон сразу посинели…Но отчего мой домик при огнеСтал и бедней и меньше? О, я знаю —Он слишком стар… Пора родному краюСменить хозяев в нашей стороне.Нам жутко здесь. Мы все в тоске, в тревоге…Пора свести последние итоги.

Печален долгий вечер в октябре!Любил я осень позднюю в России.Любил лесок багряный на горе,Простор полей и сумерки глухие,Любил стальную, серую Оку,Когда она, теряясь лентой длиннойВ дали лугов, широкой и пустынной,Мне навевала русскую тоску…Но дни идут, наскучило ненастье —И сердце жаждет блеска дня и счастья.

Томит меня немая тишина.Томит гнезда родного запустенье.Я вырос здесь. Но смотрит из окнаЗаглохший сад. Над домом реет тленье,И скупо в нем мерцает огонек.Уж свечи нагорели и темнеют,И комнаты в молчанье цепенеют,А ночь долга, и новый день далек.Часы стучат, и старый дом беззвучноМне говорит: «Да, без хозяев скучно!

Мне на покой давно, давно пора…Поля, леса — все глохнет без заботы…Я жду веселых звуков топора,Жду разрушенья дерзостной работы,Могучих рук и смелых голосов!Я жду, чтоб жизнь, пусть даже в грубой силе,Вновь расцвела из праха на могиле,Я изнемог, и мертвый стук часовВ молчании осенней долгой ночиМне самому внимать нет больше мочи!»

<1903>

Одиночество («И ветер, и дождик, и мгла…»)*

И ветер, и дождик, и мгла  Над холодной пустыней воды.Здесь жизнь до весны умерла,  До весны опустели сады.Я на даче один. Мне темноЗа мольбертом, и дует в окно.

Вчера ты была у меня,  Но тебе уж тоскливо со мной.Под вечер ненастного дня  Ты мне стала казаться женой…Что ж, прощай! Как-нибудь до весныПроживу и один — без жены…

Сегодня идут без конца  Те же тучи — гряда за грядой.Твой след под дождем у крыльца  Расплылся, налился водой.И мне больно глядеть одномуВ предвечернюю серую тьму.

Мне крикнуть хотелось вослед:  «Воротись, я сроднился с тобой!»Но для женщины прошлого нет:  Разлюбила — и стал ей чужой.Что ж! Камин затоплю, буду пить…Хорошо бы собаку купить.

<1903>

Тень*

Высоко в небе месяц ясный,Затих волны дремотный плеск.Как снежно-золотое поле,Сияет в море лунный блеск.

Плыла меж небом и землеюНад морем тучка, наплылаНа край луны — и вдруг широкоНас мягкой тенью обняла.

Далеко золотое полеПокрылось матовым стеклом,И ветер, шелестя травою,Пахнул полуночным теплом.

Счастливым и глубоким вздохомВолна вздохнула в полусне —И как доверчиво, как нежноТы вся прижалася ко мне!

Но вспыхнул блеск на горизонте,Тень по горам в леса ушла —И снова мы сидим недвижно,И снова ночь, как день, светла.

Спит море под луною ясной,Блестит на влажных камнях мох…О, ночь любви! Ужель и в счастьеНам нужен хоть единый вздох?

<1903>

Голуби*

Раскрыт балкон, сожжен цветник морозом.Опустошен поблекший сад дождями.

Как лунный камень, холодно и бледноНад садом небо. Ветер в небе гонитСвинцовые и дымчатые тучи,И крупный ливень с бурей то и делоБежит, дымится по саду… Но еслиВнезапно глянет солнце, что за радостьОвладевает сердцем! Жадно дышишьДушистым влажным воздухом, уходишьС открытой головою по аллее,Меж тем как над аллеей все приветнейСинеет небо яркое — и вдругС гумна стрелою мчится белый турманИ снежным комом падает к балкону,За ним другой — и оба долго, долгоПьют из лазурной лужи, поднимаяСвои головки кроткие… Замрешь,Боясь их потревожить, весь охваченКакой-то робкой радостью, и мнится,Что пьют они не дождевую воду,А чистую небесную лазурь.

<1903>

Сумерки («Как дым, седая мгла мороза…»)*

Как дым, седая мгла морозаЗастыла в сумраке ночном.Как привидение, березаСтоит, серея, за окном.

Таинственно в углах стемнело,Чуть светит печь, и чья-то теньНад всем простерлася несмело, —Грусть, провожающая день,

Грусть, разлитая на закатеВ полупомеркнувшей золе,И в тонком теплом ароматеСгоревших дров, и в полумгле,

И в тишине, — такой угрюмой,Как будто бледный призрак дняС какою-то глубокой думойГлядит сквозь сумрак на меня.

<1903>

Перед бурей*

Тьма затопляет лунный блеск,За тучу входит месяц полный,Холодным ветром дышат волны,И все растет их шумный плеск.

Вот на мгновенье расступилсяЗловещий мрак, и, точно ртуть,По гребням волн засеребрилсяДрожащий отблеск — лунный путь.

Но как за ним сгустились тучи!Как черный небосклон велик!..О ночь! Сокрой во тьме свой лик,Свой взор, тревожный и могучий!

<1903>