Игорь Северянин - Полное собрание стихотворений Страница 26

В душевной мгле:

Не выключено электричество

В телах, Ойле!..

1913, февраль

РОНДО

Твои духи, как нимфа, ядовиты

И дерзновенны, как мои стихи.

Роса восторг вкусившей Афродиты -

Твои духи!

Они томят, как плотские грехи,

На лацкан сюртука тобой пролиты,

Воспламеняя чувственные мхи…

Мои глаза – они аэролиты!-

Низвергнуты в любовные мехи,

Где сладострастят жала, как термиты,

Твои духи!

Веймарн

Как в пещере костер, запылает камин…

И звонок оправдав, точно роза в снегу,

Ты войдешь, серебрясь… Я – прости, не могу…-

Зацелую тебя… как идею брамин!

О! с мороза дитя – это роза в снегу!

Сладострастно вопьет бархат пестрой софы,

Он вопьет перламутр этих форм – он вопьет!

Будь моею, ничья!.. Лью в бокалы строфы,

Лью восторг через край, – и бокал запоет…

А бокал запоет – запоет кабинет,

И камина костер, и тигрица-софа…

Опьяненье не будет тяжелым, – о, нет:

Где вино вне вина – жить и грезить лафа!

Твои уста – качели лунные,

Качели грезы…

Взамен столбов две ручки юные,

Как две березы,

Сольем в дуэт сердечки струнные

Виолончели…

Люблю уста, качели лунные,

Твои качели!

О. Ф.

Гудят погребальные звоны…

Как жутко ты мне дорога!..

Мечтаю ль, – лунятся лимоны;

Заплачу ль, – пушатся снега,

Плывут монотонные стоны,

Меняя в пути берега…

И где-то лунятся лимоны,

И где-то пушатся снега…

Ландыши воздушные, реющие ландыши

Вечером зимеющим льдяно зацвели…

Выйди на поляны ты, сумраком полян дыши,

Падающим ландышам таять повели!

Ландыши небесные, вы всегда бесстебельны,

Безуханно юные искорки луны…

Лунное сияние – это точно в небе льны…

Ленно лани льняные лунно влюблены…

Сердце северянина, не люби лиан души!..

Кедров больше, лиственниц, хрупи, мги и пихт!

Ландыши бесплотные, тающие ландыши,

И у тундры клюквовой зубра сонный выход…

Шмелит-пчелит виолончель

Над лиловеющей долиной.

Я, как пчела в июле, юный,

Иду, весь – трепет и печаль.

Хочу ли мрака я? хочу ль,

Чтоб луч играл в листве далекой?

Шмелит-пчелит виолончель

Над лиловеющей долиной…

Люблю кого-то… Горячо ль?

Священно или страстью тленной?

И что же это над поляной:

Виолончелят пчелы, иль

Шмелит-пчелит виолончель?…

ВУАЛЕТКА

Евгению Пуни

Вздыхала осень. Изнежена малина.

Клен разузорен. Ночами тьма бездонна.

…Она смеялась, темно как Мессалина,

И улыбалась, лазурно как Мадонна.

Ветреет вечер. Стрекочет майдолина.

В студеном флэре теченье монотонно.

Сапфирны грезы. Виденье Вандэлина.

И тембры парка рыдают баритонно.

В яблони в саду княгини,

Милая, в седьмом часу

Выбегай в кисейке синей,

Лилию вплети в косу.

Ласково сгибая клевер,

Грезово к тебе приду,-

К девочке и королеве,

Вызеркаленной в пруду.

Фьолево златые серьги

Вкольчены в твое ушко.

Сердцем от денных энергий

Вечером взгрустим легко…

Веймарн

Невыразимо грустно, невыразимо больно

В поезде удалиться, милое потеряв…

Росы зачем на деревьях? В небе зачем фиольно?

Надо ли было в поезд? может быть, я не прав?

Может быть, только плакать было бы проще, лучше

Перед такой страдальной, точно всегда чужой?

Нежно письмо оскорблю; только когда получишь

Эту цепочку строчек, спаянную душой?

Бело ночеет поле, и от луны в нем мольно,

Филины-пассажиры и безлошаден пар…

Невыразимо грустно! невыразимо больно!

Хочется мне вернуться, но позади – кошмар!

Веймарн

1918, июнь

Как ты похожа сегодня в профиль на шельму-лисицу.

Но почему же твой завтрак – скумбрия и геркулес?

Ах, понакрала бы яиц, – курицы стали носиться,-

И наутек – через поле, через канаву и в лес!

В поле теперь благодатно: там поспевает картофель,

Розовая земляника; гриб набухает в лесу.

Вспомни, забывшая травы, что у тебя лисопрофиль,

Вспомни, что ты каждым вскидом напоминаешь лису.

В рыжей лукавой головке, чувствую, косточки лисьи

(Вот еще что: на лисицу очень похожа оса!..)

Взгляд твой крылат, да пристало ль грезить лисице

о выси?

Это едва ли удобно: аэроплан и лиса…

Веймарн

Май, 1913

Она была на казнь осуждена,

Но в правоте своей убеждена;

Отважную смутить могла ли плаха?

Пошла на эшафот она без страха.

По мертвому лицу ее палач

Нанес удар и прочь отбросил тело,

Тогда от оскорбленья, как кумач,

Лицо казненной в гневе покраснело.

ПРОМЕЛЬК

В каждом городе, в комнате девьей

Есть алтарь королеве,

Безымянной, повсюдной,

Он незримо-голуб.

Вы ненайденную потеряли

Бирюзу на коралле,

Но она в вашей чудной

Озаренности губ…

Минск

1913, март

Я в поле. Вечер. Полотно.

Проходит поезд. Полный ход.

Чужая женщина в окно

Мне отдается и берет.

Ей, вероятно, двадцать три,

Зыбка в ее глазах фиоль.

В лучах оранжевой зари

Улыбку искривляет боль.

Я женщину крещу. Рукой

Она мне дарит поцелуй.

Проходит поезд. Сам не свой,

Навек теряя, я люблю.

1912, май

Варш. ж. д.

Каждое утро смотрю на каретник

В окно из столовой:

Кучер, надевши суровый передник,

Лениво, без слова,

Рыжую лошадь впрягает в пролетку.

Та топчется гневно,

Бьется копытами мерно и четко -

Всегда, ежедневно!

Странная мысль мне приходит: “а если б

Впрягал бесконечно

Он свою лошадь?…” – но это для песни

Так дико, конечно…

“…Лишь запряжет, глядь, нелепая лошадь,

Знай, ржет себе в стойле.

И не удастся ему уничтожить

Судьбы своеволья…”

1912

Веймарн

Есть на небе сад невянущий

Для детских душ, для радостных…

М.Лохвицкая

Она (обнимая его и целуя):

О друг мой… Сегодня – блаженству предел:

Отныне любви нашей мало двух тел.

Ты понял?

Он (сердце догадкой волнуя):

Дитя от ребенка!.. Устрой мне! устрой…

Ты мать мне заменишь; ты будешь сестрой.

(Целуются долго, друг друга чаруя).

…Она машинально смотрела в окно:

По улице – в шляпе с провалом – мужчина

Нес розовый гробик…

“Сильна скарлатина”,-

Читал муж в газетах, – и стало темно.

Она (обращаясь к предчувствию): Боже?!

Он бросил газету и думает то же…

И каждому кто-то шепнул: Р е ш е н о.

Георгию Иванову

Я помню Вас: Вы нежный и простой.

И Вы – эстет с презрительным лорнетом.

На Ваш сонет ответствую сонетом,

Струя в него кларета грез отстой…

Я говорю мгновению: “Постой!”-

И, приказав ясней светить планетам,

Дружу с убого-милым кабинетом:

Я упоен страданья красотой…

Я в солнце угасаю – я живу

По вечерам: брожу я на Неву,-

Там ждет грезэра девственная дама.

Она – креолка древнего Днепра,-

Верна тому, чьего ребенка мама…

И нервничают броско два пера…

Петербург

1911

АНАНАСЫ В ШАМПАНСКОМ

Третья книга поэз

I. РОЗИРИС

УВЕРТЮРА

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Удивительно вкусно, искристо, остро!

Весь я в чем-то норвежском! весь я в чем-то

испанском!

Вдохновляюсь порывно! и берусь за перо!

Стрекот аэропланов! беги автомобилей!

Ветропросвист экспрессов! крылолет буэров!

Кто-то здесь зацелован! там кого-то побили!

Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!

В группе девушек нервных, в остром обществе

дамском

Я трагедию жизни претворю в грезо-фарс…

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Из Москвы – в Нагасаки! из Нью-Йорка -

на Марс!

1915. Январь

Петроград

ГРАНДИОЗ

Граалю-Арельскому

Все наслажденья и все эксцессы

Все звезды мира и все планеты

Жемчужу гордо в свои сонеты,-

Мои сонеты – колье принцессы!

Я надеваю, под взрыв оркестра,

Колье сонетов (размах примерьте!)

Да, надеваю рукой маэстро

На шею Девы. Она – Бессмертье!

Она вне мира, Она вне почвы,

Без окончанья и без начала…

Ничто святое ее зачало…

Кто усомнится – уйдите прочь вы!

Она безмерна и повсеместна,

Она невинна и сладкогрешна,

Да, сладкогрешна, как будто бездна,

И точно бездна – она безбрежна.