Александр Блок - Том 3. Стихотворения и поэмы 1907–1921 Страница 39

Аветик Исаакян. «От алой розы, розы любви…»

От алой розы, розы любви,Увы — остались одни шипы!

Шипы сухие в сердце впили́сь,В младое сердце вошли они,Мои зеленые, красные дниПовиты трауром любви.

Всё, всё, что есть от дней весны, —Вы, вы, колючие шипы!

Аветик Исаакян. «Не глядись в черный взор…»

Не глядись в черный взор,В нем — безбрежность ночей,Ужас тьмы, духи гор, —Бойся черных очей!

Видишь: сердце — кровавый ручей, —Нет покоя с тех пор,Как сразил чарый взор, —Бойся черных очей!

Аветик Исаакян. «Снилось мне — у соленой волны…»

Снилось мне — у соленой волны,Ранен в сердце, я тихо прилег;Навевая мне нежные сны,Набегает волна на песок.

Снилось — мимо проходят друзья,Веселятся, поют и кричат;Но никто не окликнул меня.Я молчу, и тускнеет мой взгляд.

Аветик Исаакян. «Ночью в саду у меня…»

Ночью в саду у меняПлачет плакучая ива,И безутешна она,Ивушка, грустная ива.

Раннее утро блеснет —Нежная девушка-зорькаИвушке, плачущей горько,Слезы — кудрями отрет.

Аветик Исаакян. «В разливе утренних лучей…»

В разливе утренних лучейТрепещет жаворонок страстный,Не знает мрака и скорбей,Поет любовь и свет прекрасный.

Душа, окутанная тьмой,Глядит с тоской на мир несчастный,А над склоненной головойЛикует жаворонок страстный!

Аветик Исаакян. «Схороните, когда я умру…»

Схороните, когда я умру,На уступе горы Алагяза,Чтобы ветер с вершин МанташаНалетал, надо мною дыша.

Чтобы возле могилы моейКолыхались пшеничные нивы,Чтобы плакали нежно над нейРаспустившие волосы ивы.

Ноябрь-декабрь 1915

Плудонис. Реквием

Лежать и мне в земле сырой!..

Другой певец по ней пройдет.

Сон мой храните, возницы!Тише влеките мой прах!Чтоб не встряхнуть колесницыТам, на курганных песках!..Ветер, о чем твои муки?Лес, что ты тяжко шумишь? —Или, в томленьи разлуки,Ты мне «прости» говоришь?Ручеек! Твой потокБыстро в роще гнет цветок!Мой привет!.. Когда весноюБудут юных звать мечтоюСоловьи на берег твой, —Порастет мой холм травой.Помаленьку, шажком,Бледным вереском, пескомГде игра была мне в радость,Где ребенку жизни сладостьУлыбнулась за холмом, —Помаленьку, шажком!Чу! Точно теплой струеюДождик бежит по щеке:Матери сердце больноеВ жгучей изныло тоске.Матери счастье сулил я,Радости старческих дней,Горе взамен навалил яНа́ спину бедную ей.Мать, постой!.. Час-другой —Смерть придет и за тобой!..Там, где тишиной небеснойНасладится бестелесный,Там мы встретимся опять, —Потерпеть недолго, мать!..Помаленьку, шажкомМы до цели добредем…Торопливо жизнь промчал я,Второпях и путь скончал я, —Так пора забыться сном…Помаленьку, шажком!Нет, не под звоны бокала,Не на паркетном полу, —Мать моя люльку качалаВ темном и дымном углу.Слезы стекали ручьямиВ полный до края сосуд;Верными были друзьями —Голод, да горе, да труд.Так умри, сяк умри —Только юностью гори;Лишь огонь любви горящей —Жизни свет животворящий,Всем нам, всем судьбою данМильды[12] сладостный обман.

Помаленьку, шажком,Тихим долом и леском!..Уж звонят с клаби́ща… Тише!..Поднимайте гроб мой вышеИ несите в тихий домПолегоньку, шажком!

Кто на пути недвижимый,Бледный, как мрамор, застыл? —Братец мой! Братец любимый!..Дорог ты в мире мне был!..Стихли сердечные боли…Мы разлучились в пути…Здесь уж не встретимся боле,Выйди, скажи мне «прости».

Замкнут круг — персть мне друг,Не ломай напрасно рук:Пусть, борьбой суровой сваленВ груду трупов и развалин,Пал товарищ боевой, —Всё разит и бьет живой.

Помаленьку, шажком!..Под дерновым бугоркомНе тревожьте погребенных,Тягой жизни утомленных,Усыпленных сладким сном…Помаленьку, шажком!

Ветками елок — могила,Зеленью дышит земля.Тихая пристань укрылаСломленный стан корабля.Радость и горе простыли,Тяжкая смолкла борьба.Да и тебя ведь к могилеГонит, счастливец, судьба!

Человек про́жил век,В ночь уходит человек…Вот над бедною могилойВстал другой — с живою силойМысль к великому стремит, —Час настал — и он зарыт.Полегоньку, шажком,В тихий дом, в подземный дом! —Пядь пути, еще мгновенье —И навек успокоеньеПод дерновым холодком…Полегоньку, шажком!

Милые! Кончено с вами:Сырость ложится на грудь;Здесь, в этой сумрачной яме,Горестный кончился путь.В белый песок испарится,Словно сугроб от лучей,Всё, чем борец веселится, —Мир величавый идей.

Меркнет свет, солнца нет:Дверь скрипит за мной вослед;С шумом персть на гроб валится,Холм песчаный громоздится…Песня тихая, сквозь сон…Отдаленный, сонный звон…

Помаленьку — уснем,Помаленьку — уснем…

24 ноября — 1 декабря 1915

Финские поэты

Л. Онерва. Не страшусь

Не страшусь, пускай могилаНадо мной простерла свод:Знаю — мощной мысли силаИз могилы путь найдет.

Не страшусь, пусть вечер алыйОзаряет небосклон:Тень улыбки самой малойВ книгу впишется времен.

И замолкший дух из бездныЗазвучит издалека,Упадая ливнем звезднымНа грядущие века.6 декабря 1915

И.Л. Рунеберг. Наш край[13]

Наш край, наш край, наш край родной, —О, звук, всех громче слов!Чей кряж, растущий над землей,Чей брег, встающий над водой,Любимей гор и береговРодной земли отцов?

Ступай, надменный чужевер,Ты звону злата рад!Наш бедный край угрюм и сер,Но нам узоры гор и шхер —Отрада, слаще всех отрад,Неоцененный клад.

Нам люб потоков наших рев,Ручьев бегущих звон,Однообразный шум лесов,Свет звезд, прозрачность вечеров,Всё, всё, чем слух был поражен,Чем взор был полонен.

Здесь с мыслью, с плугом и с мечомОтцы ходили в бой,Здесь ночь за ночью, день за днемНародный дух пылал огнем —В согласьи с доброю судьбой,В борьбе с судьбою злой.

Кто счет народным битвам вел,Когда всё вновь и вновьВойна неслась из дола в дол,Мороз и глад за ним пришел, —Кто мерил пролитую кровь,Терпенье и любовь?

Да, здесь, вот здесь та кровь текла,За нас текла тогда,Душа народа здесь цвелаИ тяжким вздохом изошлаВ давно прошедшие годаПод бременем труда.

Здесь — наше всё, здесь — светлый рай,Отрада наших дней!Как рок жестокий ни пытай —Он всё при нас, родимый край.Что ж нам любить еще полней,Святей и горячей?

И здесь, и там блуждает взор,Я руку протяну —Взгляни на радостный простор,Вон берега, вон рябь озер,Взгляни на всё, как я взглянуНа милую страну.

И пусть на нас прольется светИз тверди золотой,Пусть станет жизнь игрой планет,Где слез не льют, где вздохов нет,А всё — убогий край роднойМы помянём с тоской.

О, край, многоозерный край,Где песням нет числа,От бурь оплот, надежды рай,Наш старый край, наш вечный край,И нищета твоя светла,Смелей, не хмурь чела!

Он расцветет, твой бедный цвет,Стряхнув позор оков,И нашей верности обетТебе дарует блеск и свет,И наша песнь домчит свой зовДо будущих веков.

8 декабря 1915