Сергей Городецкий - Избранные произведения. Том 1 Страница 59

Повесть

Рассказать вам праздничную повесть?Вот она:Мужик, голодными метелями обмотанный,На базар вынес совесть —Не для того, чтобы торговать,А чтоб даром ее раздавать.Много ль вынес, иль мало —На всех бы сытых достало.

Белоперая метелицаМягким пухом стелется.Товары торопятсяВ корзины угробиться.Толпой богатеиПокупают, потеют.Мужик в печали великойСтоит да выкликивает:«Совести, совести,Кому надо совести,Кому надо совести,Простой человеческой совести?

Берите, прохожие,Девушки пригожие,Толстосумы-купцы,Бумажные молодцы.Пройди всем базаром —Ничего не возьмешь даром.А я о цене не говорю,Даром даю.Совести, совести,Кому надо совести?Возьмите хоть кусочек для праздника…»

«А что с ней делать, дяденька?»«Даром товар, даром и совет. Берешь иль нет?У тебя что к сочельнику зарумянено:Свинина иль баранина?Полгуся?Иль весь порося?Прежде чем сестьДа без оглядки есть,Кусочек совести, с зернышко,Положи себе в горлышко».

«Это вместо соли,Что ли?»«Нет, дитятко, нет,Дослушай совет:Нужна соль в избе,А совесть — в тебе.А в праздничный ужинМой товарец особенно нужен.Без совести как?

Тебе кусок, а Волге песок.А с совестью так:Тебе кусок — и Волге кусок.Понял, дитятко? Да где ж ты, милый?Ишь, как ножом его отхватило.Сгинул, пропал,Как про Волгу услыхал.Совести, совести,Кому надо совести,Простой человеческой совести?..»

Отшумел базар,Свернулись лотки,Расхватали товарБогачи-едоки.Стоит мужик голодный,Метелью обмотанный.Сытым не нужна совесть.Вот она,Праздничная повесть.

Полночь

Какая осенняя ночь,Какая полночная осень!Все это уж было давно.И так же был сумрак несносен.

И так же кричал на камняхРебенок, голодный, холодный,Из судорог страшного дняЗаброшенный в мрак безысходный.

И так же сквозь девичий смехПо скверам гнусавила похоть.И так же легко было тьме,И так же, и так же мне плохо.

И те же вбивали часыДвенадцать мертвящих ударовВ пожары созвездий косых,В огонь этих дальних пожаров.

Но гневно простерлась у стенМогила того великана,Который грозой проблестелИ в славу бессмертную канул.

И пела со стоном стенаНе рабскую песню «Коль славен» —Свободный «Интернационал», —Тревожа полуночный саван.

И слышал призыв великан:«Вставай!» И цветы на курганеДыханьем своим колыхал.«Я встану, — шептал он, — Мы встанем».

МИРОЛОМ

Европа

По ночам из углов, из подвалов,Из беззубых оскалов домовЯрче алых каприйских коралловСмотрят язвы живых мертвецов.

И кто может, безрукий иль хрóмый,Гадом ползать по лику земли,Покидает расселины дóма,Вылезает из смрадной щели.

Грузно тащит распухшее тело,Волочит искаженный сустав,Все, чем сердце здоровое рдело,В безнадежной тоске отрыдав.

Волос ершится, грязный и дыбкий,На ладонях мозоли и прах.Не сыскать человечьей улыбкиВ искривленных от злобы устах.

Ни добра, ни участья не надо.Путь единственный — ниже упасть.И страшна, как воротища ада,От ругательств сгоревшая пасть.

В это время богатые люди,Кто разряжен, и сыт, и румян,Как плоды наливные на блюде,В кузовах пролетают в туман.

В этот час к освещенным квартирамВ белых туфлях, в чулочках сквозныхМчатся Евы, не чуя над миромПолусгнивших бунтующий вздых.

Стонет в залах оркестр, бьют рояли,И с лилейных, как снег, скатертейЗапах масла, барана, кефалиЛьется в ноздри ползущих смертей.

И тогда поднимаются трупыНа обрубки колен, на живот.Ярче рампы сияют их струпы,Громче хора их голос орет:

«Эй, довольно! Мы тоже владыки!Электричество нужно и нам!Пусть для всех распахнется великийИль разрушится празднества храм.

Пусть для всех будет радость и счастье,Вспыхнет солнце на каждом челе,Иль своею бездонною пастьюНочь пожрет все, что есть на земле».

Индия

Ветер весенний ворвался в осенние окна,Мчится, летит, призывает: «Идите все, кто к нам!»С ним лепестков абрикосовых, розовых тучиСамому слабому шепчут: «Иди! Ты могучий!»

Ветер поет: «Я из снега, из северной далиК вам прилетел, чтоб вы лучшую долю узнали!»К нищим, убогим, забитым рабам по оконцамЗвонко стучит: «Выходи! Цепи рви! Ты под солнцем!

В стуже, в крови, мы на севере дальнем и беломСтали свободны — и вам, под плетьми оробелым,Вам, терпеливо несущим позорную муку,Вам подаем молодую содружную руку!»

Тонут миндалин испуганных крупные зернаВ черных ресницах. Скрываясь в одеждах узорных,Девушки ветер весенний как счастие слышат.Холст белоснежный сердца молодые колышат.

Там, в тростниках, из уютной отцовской лодчонки,Смотрит старик в синеву, в высоту. Ветер звонкийСлышит за всех, кто в земле, кто упал, землю бросил.Радость в морщинах — как солнце под взмахами весел.

ГРАНЬ

Лирика 1918–1928

Рогнеде Рети

«Отдыхай всей грудью…»

Отдыхай всей грудью,Смотри в этот сумрак,Слушай эту ночь!Что было — не будет.Тому, что ты умер,Ничем не помочь.

Утро из сумерек,Радость из бедствий,Из чернозема рожь —Не только ты умер,Но ты и воскрес ведь,И новым живешь.

ОДИН В ПУСТЫНЕ

Тревога

Напрасно ищешь тишины:В живой природе нет покоя.Цветенье трав и смерть героя,Восторг грозы и вой луны,

Туч электронных табуны,Из улья вешний вылет роя,Вулкана взрыв и всплеск прибояВ себе таинственно равны.

Нирваны нет. Везде тревога!Ревет у твоего порогаПолночных хаосов прилив.

Не бойся никакой Голгофы.Весь мир плененной бурей жив,Как твоего сонета строфы.

Арфа

Из хрусталя незримого фиалаСтруя ручьи пленительных элегий,Как лилия надменная, стоялаТы, арфа, вестница тоски и неги.

Но мысль творцов преград еще не зналаНа вековом пути от альфы до омеги.И черный гроб воздвигнут в бездне залаС отливом лунно-синим, как у Веги.

Погребена в нем арфа золотая.Но не бессмертна гробная печаль:Из каждой гибели есть воскресенье.

В озера снов бросая гроз горенье,В гирлянды грома лепет волн вплетая,Могущественный зазвучал рояль.

Подруга