Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории - Рональд Дитмар Герсте Страница 54

Аддисона». Кеннеди уже пережил худшие моменты. В 1950-е годы боли в спине стали практически нестерпимыми. Пятый поясничный позвонок разрушился. В октябре 1954 года в ходе трехчасовой операции ему вставили металлическую пластину. Пациент впал в кому, снова вызвали католического священника, и вновь последнее помазание, проведенное священнослужителем, оказалось преждевременной мерой. Открытая рана не заживала (чего следовало ожидать при длительном лечении стероидами). Поскольку имелось подозрение на инфекцию, пластина была удалена при повторной операции в феврале 1957 года. Между прочим, во время предыдущего пребывания Кеннеди в больнице его молодая жена показала, что уже после года брака она знает, как поднять мужу настроение: она уговорила актрису Грейс Келли появиться у постели Джона Ф. Кеннеди в униформе медсестры, что тот, несомненно, оценил.

Его чрезмерное либидо было еще одной медицинской проблемой. Но, возможно, это слишком резкое выражение. Назовем это физической особенностью. Джон Ф. Кеннеди с подросткового возраста проявлял к женскому полу повышенный интерес, который по мере того, как будущий президент становился все более известным, только усиливался. Одна знакомая Кеннеди вспоминала, что ему не приходилось и пальцем шевелить, чтобы привлечь женщин, которые толпами сбегались к нему. Либидо делало Кеннеди чрезвычайно привлекательным, потому что его желание секса было (мягко говоря) чрезвычайно выраженным. Девиз всей его жизни, который особенно лаконично звучит в оригинале, был: «A day without getting laid is a day lost»[291]. В молодости и особенно в зрелом возрасте Джон Ф. Кеннеди «потерял» всего несколько дней своей жизни. Неизвестно, имело ли его ярко выраженное половое влечение медицинские причины, такие как гормональная болезнь и заместительная гормональная терапия в небезопасных и не определенных наукой дозах, или же он пытался соответствовать «образцу для подражания» в лице своего отца. Однако нет сомнений в том, что Джон Ф. Кеннеди был чрезвычайно эгоцентричен в сексе, в котором партнерше уделялось мало внимания и основной целью оставалось собственное удовлетворение. В его сексуальном поведении можно отчетливо разглядеть проявление sense of entitlement, свойственного семье Кеннеди, – уверенности в себе, свободной от каких-либо сомнений, и убежденности в том, что он имеет право на то, что для других табу. Казалось, что у него полностью отсутствовал глубокий человеческий интерес к партнершам или, по крайней мере, к их сексуальному удовольствию. Если известная цитата достоверна, то актриса Энджи Дикинсон описала половой акт с Джоном Ф. Кеннеди как самые захватывающие семь минут (согласно другой версии, 20 секунд) в ее жизни. Совершенно очевидно, что у него было венерическое заболевание. Возможно, он заразил свою жену. Это наводит на размышления, учитывая, что из пяти беременностей Джеки три закончились преждевременной смертью младенцев.

Во время предвыборной кампании команде Кеннеди удалось не затрагивать вопрос о его здоровье, несмотря на ходившие слухи.

Его пристрастия, но, прежде всего, шаткое здоровье и постоянный прием лекарств, которые, скорее всего, вызвали проблемы с позвоночником, не следовало предавать огласке ни при каких обстоятельствах. Это стало важной частью стратегии Кеннеди и его советников по мере приближения президентских выборов 1960 года, когда нужно было создать его имидж. То время отличалось от сегодняшнего: даже внутри партии в рамках предварительных выборов, праймериз, команде удалось не поднимать вопрос о болезни Кеннеди. Человек, боровшийся с ним за выдвижение от Демократической партии, его будущий вице-президент и преемник Линдон Б. Джонсон, резко высказался (в своей манере) по поводу «желтолицего парня», но не придал большого значения здоровью Кеннеди. Во всяком случае, биограф Кеннеди Роберт Даллек прав, утверждая, что Кеннеди, вероятно, пришлось бы расстаться со своими надеждами на президентское кресло, если бы масштаб его проблем со здоровьем стал известен еще при его жизни[292]. Как кандидат в президенты, а потом и президент, Кеннеди придерживался традиций Вудро Вильсона и Франклина Д. Рузвельта, которые также скрывали свои недуги от американской общественности.

В отличие от двух своих предшественников, Джон Ф. Кеннеди долгое время проходил медикаментозное лечение.

Кеннеди принимал многочисленные лекарства: иногда, помимо кортизона, восемь различных препаратов в день, в основном болеутоляющие и амфетамины. Но это были не только таблетки. Прежде всего, чтобы облегчить боль в спине, Кеннеди делали инъекции сомнительными лекарствами, добытыми из не совсем проверенных рук. Он доверял скандальному нью-йоркскому врачу по имени Макс Якобсон, которого не без оснований называли «Dr. Feelgood»[293]. Этому немцу, эмигрировавшему в США в 1930-е годы, также доверяли представители мира искусств, в том числе Марлен Дитрих и Трумен Капоте. В 1961 году Якобсон специально прилетал на встречу Кеннеди с Хрущевым, проходившую на высшем уровне в Вене. Согласно протоколам охраны Белого дома, за время президентства Кеннеди доктор появлялся там более 30 раз. Некоторые агенты секретной службы, очевидно, пытались препятствовать встречам Якобсона, методам которого не доверяли, с президентом, а несколько лет спустя ему вообще отказали в доступе из-за злоупотребления амфетаминами. Якобсон очень тонкими (гиподермическими) иглами вводил Кеннеди смесь, основной компонент которой включал местные анестетики в сочетании с неизвестными и, возможно, психоактивными веществами. Коллега Роберта Кеннеди[294] из Министерства юстиции раздобыл одну из колб Якобсона и отправил ее на исследование в лабораторию ФБР. Образца оказалось недостаточно для анализа. Кеннеди не выказывал классических признаков зависимости, но некоторые биографы сомневаются, смог бы он дожить до конца второго срока при таком огромном количестве принимаемых препаратов. Президент оценил смесь Якобсона прагматично: «Мне все равно, даже если это лошадиная моча. Главное, что она работает»[295].

Подозрение, что JFK был зависим от наркотиков или медикаментов, – это, несомненно, перебор. Его манера поведения, публичные и частные заявления отличаются такой ясностью и остротой ума, что некоторые американцы и сегодня испытывают ностальгию. Его одержимость сексом предстала в ином свете после случаев с некоторыми из его преемников. За исключением одного момента: его либидо представляло собой потенциальную угрозу национальной безопасности, возможно, более серьезную, чем проблемы со спиной и болезнь Аддисона. Об этом, среди прочего, говорят в своих интервью отставные агенты секретной службы. В различных документальных фильмах для американских телеканалов они признавались, что были вынуждены защищать своего президента от всех мыслимых опасностей, часто не зная, кем были сопровождавшие его женщины и что находилось в их сумочках. Во время поездок, предпринимаемых президентом, присутствие женщин организовывали заранее; по его прибытии удостоверялись, что он не один в номере соответствующей гостиницы. Дам (нередко их было две или три; выражение «ménage à trois»[296] было знакомо президенту, который в остальном не очень хорошо владел иностранными языками) порой называли старлетками, которыми они часто и являлись: молодые актрисы, мечтающие о большой голливудской карьере. В конце концов, некоторые из них были уже настолько известны, что агенты секретной службы знали их по именам, а других не спрашивали. «Секретарши» – еще одно официальное обозначение, причем умение стенографировать не было обязательным требованием.