Толчки - Марат Дроздов Страница 9

желании, легко смогут затеряться в толпе. Но Тик выделялся из этой компании. Ему всегда хотелось выделиться, сделать так, чтобы человек, бегло оглядывающий их сборище, задержал на нем взгляд. И сейчас он стоял, опершись на свой красный «Ducati», в расстегнутой черной ветровке из-под которой виднелась белая футболка, в джинсах и белых кроссовках. Он то и дело оглядывался, выискивая своими, спрятанными под зеркальные солнечные очки, глазами кого-то. Левую руку он положил на мотоцикл так, что рукав ветровки задрался и было видно часы. Зная Тика, это были «Rolex» или типа того. В часах я не силен, но эти прямо-таки кричали: «Посмотри на меня! Ведь за обладание мной выложили тучу денег!».

Оставив Тика позади, я пошел дальше. Уже приближаясь к своему дому, я, проходя мимо компании незнакомых мне парней, услышал:

– Видел мажора? – сказал один.

Они курили, стоя в кругу. В центре уже образовалась лужица из плевков.

– Ага, – ответил другой и затянулся.

Он выдохнул дым, харкнул и добавил:

– Одни котлы чего стоят.

– Да там одни котлы только чего-то и стоят, – ответил третий и вся компания засмеялась.

Я, усмехнувшись, ведь шутка и меня позабавила, пошел дальше.

Стоя у подъезда и копаясь в карманах в поиске ключей, я задумался, а почему, собственно, моя жизнь не имеет смысла? Потому что я не могу позволить себе такие часы, как Тик? Хотя нет, я подумал об этом еще до того, как прошел мимо него. Поразмыслив еще немного, я окончательно убедился в том, что забыл.

Моя мысль затерялась, как бывает всякий раз, когда суждение или ощущение возникает при определенных обстоятельствах. Стоит только этим обстоятельствам смениться и все, мысли уже как не бывало. Теперь, чтобы она вернулась, нужно вновь попасть в те же обстоятельства, а возвращаться мне не хотелось. Радуясь тому, что жизнь прекрасна, я зашел домой.

ll

День проходил совершенно обычно. Я бы даже сказал, что скучно. После того, как я сделал все уроки, я понял, что делать мне абсолютно нечего. Из досуга у меня были только телик да компьютерные игры. Но первое мне давно наскучило, а второе меня, почему-то сегодня не интересовало. Так как за окном было уже темно, я выбрал универсальный способ хорошо провести время – погулять. Гулять после захода солнца – это прекрасно. Почему-то под ночным небом человек чувствует себя свободнее. Я где-то читал, что «ночью развязывались языки и раскрывались страшные тайны». Мысль абсолютно правильная, как мне кажется.

Я натянул свою любимую белую футболку и надел на голову бейсболку с вышитыми буквами «LA». Как оказалось потом, очень не зря. Я сбежал по лестнице вниз и толкнул дверь наружу. Меня обдал поток свежего воздуха. После четырехчасового нахождения в помещении этот поток казался даром божьим. Путь мой лежал через всю «клеточку». «Клеточкой» называли наш район. Называли его так, потому что на виде с интернет-карты он был похож на тетрадный лист. Вот только клеточки эти были со стороной не в пол сантиметра, а в двести метров. Пройдя одну сторону «клеточки» и свернув за угол, я понял свою ошибку.

Я забыл дома наушники.

Впоследствии это, конечно, сослужит мне хорошую службу, но в тот момент я сильно упал духом. Идти куда-то без музыки в ушах, а тем более просто гулять казалось мне невыносимым. С мира будто сползали все краски и он становился черно-белым.

Но что поделаешь, возвращаться уже поздно, остается только идти наедине со своими мыслями. Пройдя еще несколько метров, я вспомнил, почему днем думал, что моя жизнь не имеет смысла. Но, стоило мне об этом вспомнить, как на глаза мне попался какой-то паренек. В это время на улице было пустынно, люди попадались редко. У нас не принято было просто так шататься по темным улицам без повода.

В походке этого парня было нечто нервозное, будто он хотел скорее убраться с улицы. При каждом шаге он не ступал, а будто падал на ногу, от чего волосы на голове легонько встряхивались. Мне вдруг стало интересно, чем вызвана его нервозность. Я чувствовал, что он неспроста такой дерганый.

Паренек зашел под арку. Я, идя на расстоянии где-то метров десять, прибавил шаг. Из арки вдруг послышались звуки возни и обрывки каких-то фраз. Что именно говорили, я не разобрал. Услышав это, я прямо-таки побежал к арке. Когда я оказался перед ней, мне открылась страшная картина: пятеро парней стояли вокруг одинокой фигуры, а самый рослый из них прижимал его к стене. В свете фонаря я моментально узнал в прижатом к стене парне того, за кем шел. Взглянув на его лицо, я понял, почему его нервная походка мне знакома – это был парень по имени Даня. Он учился со мной в одной школе, но был на год младше. Его за спинами этих пятерых было почти не видно.

Когда я вижу избиение или унижение кого-либо, у меня в голове возникает вопрос: а может, он сам виноват? Может, он сам спровоцировал нападающих? Но в отношении Дани я такого и помыслить не мог. В школе он был тише воды, ниже травы. Он, что называется, и мухи не обидит. Так что это все ему доставалось явно незаслуженно.

Набрав в грудь воздуха, я окликнул парней. Как только я это сделал, у меня перехватило дух.

– Эй! Что вам от него надо? – ничего лучше мне на ум не пришло.

Я почувствовал, как меня начинает трясти. Двое, из стоящих под аркой, обернулись. Когда они это сделали, мне бросилась в глаза одна деталь.

Парни стояли в свитерах одинакового фасона, но разных цветов – у кого зеленый, у кого желтый, у кого белый. Но у них было одно общее – черная нашивка на левом рукаве. На нашивке был, как мне показалось, желтый компас. А на головах были абсолютно одинаковые черные бейсболки с вышитыми буквами.

– Это ты нам, пацан? – спросил крайний, стоявший ближе всех ко мне, нарочито насмешливо.

Я уже пожалел о том, что вообще пошел за Даней. Судя по нашивке, ничего хорошего мне этот разговор не сулил. В лучшем случае – несколько переломов, в худшем – первая группа инвалидности. Но отступать было уже поздно.

– Да, вам! – сказал я максимально воинственно.

Я подумал, что если сделать грозный вид, то это их напугает.

– Какого хрена вы накинулись на беззащитного мальчика?

Сейчас на меня смотрели уже все. Один все еще прижимал Даню к стене, но головы обоих были повернуты в мою сторону.