Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря Страница 39

В дальнейшем дела португальцев пошли менее удачно. Ведь впервые торговым сношениям в Индийском океане, начавшимся еще в глубокой древности, угрожали чужие интересы. Проживающие в Индии арабы и индийцы-магометане справедливо рассматривали вторгшихся в страну чужеземцев как серьезных торговых конкурентов, которых следовало бы держать от себя подальше. Поэтому экспедиция оказалась под угрозой срыва. Горько разочаровавшись, без сколько-нибудь ценных грузов — португальские товары показались избалованным индийцам слишком убогими, — покинул да Гама в конце августа эту богатую страну. Но время для плавания было выбрано неудачно: восточный муссон еще не расправил свои крылья. По этой причине португальцы, бессильные что-либо изменить, три с половиной месяца оставались во власти морских стихий, прежде чем их основательно потрепанные корабли добрались до спасительной гавани в Малинди.

После пятидневного отдыха 18 января 1499 года оставшиеся корабли — более поврежденный «Рафаэль» из-за нехватки личного состава был сожжен — направились домой. 10 июля, ровно через 2 года и два месяца после начала путешествия, Куэлыо направил свою «Берриу» в Тахо, а Васко да Гама, похоронивший своего брата Паоло на острове Терсейра, добрался до родины только 18 сентября 1499 года. Из 160 человек, вступивших на борт кораблей ясным летним утром 1497 года, только 55 снова увидели родину…

Индийский морской поход сначала повлек за собой множество войн, но затем принес Португалии большие богатства: более столетия она пользовалась правом монопольной торговли со вновь открытыми заморскими территориями.

Великий морской поход Васко да Гамы имел огромное значение и в смысле географического освоения нашей планеты. Впервые европейские корабли прошли более 20 тысяч морских миль (44,4 тысячи километров) и попали в районы, известные только по легендам, — расстояние, какого не осилил никто из предыдущих первопроходцев. Окончательно были установлены очертания Черного континента и таким образом опровергнута точка зрения древних географов, будто где-то на юге Африка сливается с Азией. Не менее важно и то, что смелый подвиг Васко да Гамы явился сильнейшим аргументом в пользу прогрессивных ученых того времени, утверждавших, что Земля — шар.

Чем-то отличался тот вечер в «Синем якоре» в Палосе. Обычно в таверне верховодил изрытый оспинами гигант Хосе. Но сегодня он был на редкость молчалив и время от времени лишь пригубливал свой стакан, хотя в другое время мог хлестать малагу с утра до вечера. Собутыльники Хосе не вызывали в нем обычного энтузиазма пить и рассказывать, а в этом с ним никто сравниться не мог. Когда Хосе спускал со стапелей свою очередную фантастическую историю, слушатели каждый раз разевали рты, несмотря на то, что давно уже знали все его рассказы. Но у Хосе была неисчерпаемая фантазия, ион каждый раз чем-либо приукрашивал свои истории или то, что он выдавал за них. А если кто-либо осмеливался усомниться в них, напоминая, что это самое приключение Хосе рассказывал когда-то иначе, то он лишь снисходительно отвечал: «Послушай, малый, то произошло на рейде в Александрии, а то, о чем я сейчас рассказываю, приключилось на Канарских островах!» Хосе в самом деле знал все моря, по которым плавали испанские суда, и все гавани, где когда-либо ступала нога христианского моряка…

В тот поздний вечерний час 16 марта 1493 года нить рассказов как бы оборвалась, а сидевшие рядом с Хосе завсегдатаи не выказывали ни малейшего желания поддерживать беседу, потому что были заняты тем, что не отрывая глаз рассматривали двух моряков, которые тихонько беседовали в углу кабачка. Все знали, что они из команды знаменитой «Ниньи», которую вчера с буйным ликованием встречали в Полосе[193]. А кто не знал, тот, взглянув на них, легко мог об этом догадаться, потому что на каких других моряках можно было увидеть такие удивительные украшения поверх изодранных колетов. Правда, завсегдатаи «Синего якоря» считали, что это выглядит несколько по-бабьи, хотя, с другой стороны, если кто и приезжает из далекой Индии, тот может себе позволить некоторые чудачества.

Интересно, что они пережили? Шторм, бунт, кораблекрушение, сражение с морскими чудовищами? Хорошо было бы расспросить их кое о чем…

Так как те двое не были палосцами, к ним требовался особый подход, и Хосе мигнул хозяину. Тот сразу сообразил, что к чему, и водрузил перед изумленными приезжими две бутылки. Скоро знакомство состоялось. Хосе сразу же взял быка за рога.

— Вы, конечно, штурман? — обратился он к старшему.

— Разумеется, — ответил тот.

— И вы в самом деле побывали так далеко?

— Разумеется. Дальше еще не ходил ни один корабль…

— Говорят, вы видели сокровища Индии?

Гости переглянулись и расхохотались во все горло.

— Индию мы, конечно, видели, но сокровища там так же редки, как и на нашей испанской земле.

Хосе хлопнул себя по колену.

— Вы меня поражаете! Разве дворцы там не крыты чистым золотом?

— Мы видели только пальмы, а то, что вы называете дворцами, оказалось всего лишь жалкими хижинами!

— Значит, венецианец Марко Поло хвастал? Штурман сделал многозначительный жест:

— Это трудно сказать. Может быть, земля больше, чем люди полагают… Но все же страна, в которой мы побывали, не такая уж нищая. Только тамошние жители не умеют пользоваться ее сокровищами.

С этими словами он достал из сумки что-то величиной с грецкий орех и положил на стол. Хосе со знанием дела взял это нечто в руки, развернул тряпицу и сказал с удивлением:

— Золото. Настоящее золото! Оно может стоить пять тысяч мараведи[194]. Как этот клад попал к вам в руки?

— Нет ничего проще. Мы сошли на берег, чтобы разведать местность, и нам повстречались несколько индийцев — так их называет адмирал. Они нас ничуть не боялись, зато были очень любопытны. Все трогали и ощупывали, а одному из них, по-видимому, понравился мой толедский кинжал. Однако все, что он предлагал за него, было слишком мало. Тогда он достал из кожаного мешка этот золотой кусочек. На том мы и сошлись. Он удалился со счастливым видом, да и я с трудом скрыл свою радость.

— Черт возьми! За толедский кинжал такую драгоценность… Удивительная страна! Ну и простаки же эти люди! — протянул с изумлением один из палосских моряков.

Хосе, все еще держа золото в руке, сказал смеясь:

— В своих путешествиях я пережил немало невероятных историй, но, к сожалению, должен признаться, мне такое еще не встречалось. Расскажите-ка нам побольше о вашем плавании. А то мы дрожим от нетерпения, как тетива арбалета!