Жан Маркаль - Жизор и загадка тамплиеров Страница 23

Используя этот факт в качестве отправной точки, некоторые авторы создали настоящую эпопею. Якобы тамплиеры плавали в Америку — после викингов, конечно, чьи открытия сейчас общепризнанны, но зато до Христофора Колумба и Васко де Гама. Забавно, но этот загадочный флот ордена иногда связывали с кельтами, преимущественно с ирландцами. Почему? Точкой отсчета этой «эпопеи» послужила мексиканская легенда, которую мы узнали со слов конкистадоров и их писцов. Согласно этой легенде, в давние времена предки майя Юкатана и Гватемалы видели белых людей, высаживающихся на американском побережье. Корабли их показались майя прекрасными. Сами люди были высокого роста, красивые и голубоглазые. Одеты чужестранцы были в платье диковинного покроя и на груди носили эмблемы в виде переплетенных змей. Высадившись, они якобы стали жить среди майя и учить их. Спустя долгое время некий незнакомец появился в Юкатане. На местном наречии его звали Кетцакоатль, то есть «птица-змея», а на языке майя — Кукулькан, то есть «пернатый змей». Попав в плен в Чечен-Ице, он был брошен в колодец, но выжил. После того как его вытянули наверх, этот странный человек, носивший бороду, стал для индейцев чем-то вроде божества.

Это индейская легенда. Так или иначе, но она была распространена по территории всей Центральной Америки. А уже изобретательные комментаторы связали ее с уэльскими или ирландскими легендами. Сначала с легендой о Мирдине (то есть Мерлине), который, если верить «Триадам острова Британии», вышел в море с другими бардами в направлении некоего «Стеклянного города», но так и не вернулся.[14] Несомненно, речь идет о чистой воды мифологии, а «Стеклянный город» не что иное, как символическое воплощение Другого мира. Однако есть еще одна легенда, которая больше соответствует исторической реальности: легенда о Мадавге (Мадоке), сыне уэльского вождя Овейна Гвинедда, умершего в 1169 году. Этот Мадавг «вышел в море на десяти кораблях с тремя сотнями людей. Неизвестно, куда они отправились».[15] А поскольку в Северной Америке нашли странный монумент, построенный примерно в то же время, что и знаменитый храм в Ланлеффе, вполне оправдано будет допустить возможность высадки кельтских мореплавателей на американском континенте в XII веке. Во всяком случае, это предположение нельзя считать совершенно абсурдным.

Исходя из другой ирландской легенды о прославленном герое Кухулине — который якобы является Кукульканом народа майя[16] — некоторые интерпретаторы разработали курьезную версию: «Поскольку легенда гласит, что примерно в XII–XIII веках другой „белый“ бородач высадился на побережье Юкатана и выдержал сложное испытание, когда его бросили в колодец, разве удивительно, что его стали считать посланником бога Кукулькана?» Известно, что тамплиеры должны были отпускать бороду. Также мы знаем, что у тамплиеров было много серебра, точнее сказать, серебряных монет. А поскольку этот металл был редким в Средние века, встает вопрос: где храмовники достали столько серебра? Отсюда и ответ: «Разве тамплиеры не могли плавать в Америку, особенно в Юкатан, где в избытке было серебряных рудников?» Вопрос не так уж и глуп, как кажется на первый взгляд. Ведь нужно как-то объяснить происхождение орденского серебра и роль флота тамплиеров в Ла Рошели. Можно вспомнить, что индейцы совсем не были удивлены, увидев паруса каравелл Христофора Колумба с крестом тамплиеров, который, кажется, был им знаком. Правда, крест являлся универсальным символом, и далеко не одного христианства. Тем не менее не стоит сразу отбрасывать эту гипотезу, поскольку она заслуживает, чтобы задать вопросы, которых обычно избегают.

Как видно, нет никакой необходимости прибегать к услугам «незримых сил», чтобы запутаться в многочисленных загадках, связанных с тамплиерами. Уже одно их присутствие во Франции окружено такой завесой тайны, что сложно определенно сказать, чем они занимались в действительности и в каких точно местах обосновались. Затем, повторим еще раз, тамплиеров, по крайней мере, рыцарей Храма было очень немного, особенно в Европе: несколько сановников, специалистов, раненых, больных или состарившихся рыцарей, которые не силах были сражаться в Палестине. Другие представители ордена, находившиеся на более низких ступенях иерархии — оруженосцы, рабочие, крестьяне, рабы, — которых привыкли причислять к тамплиерам, на самом деле были подчиненными или союзниками рыцарей Храма. Все это создает дополнительную путаницу.

Поэтому, например, в Бретани внедрение орденских филиалов до сих пор остается тайной, несмотря на документы в нашем распоряжении, и славе — признаться, чаще сомнительной — тамплиеров, сохранившейся в народной памяти. Кажется, что в Бретани было шесть прецепторий ордена. Тамплиеры владели имуществом в доброй сотне пунктов — часовнями, мельницами, амбарами, отдельными домами. Самые крупные командорства находились в Ла Герше (к нему принадлежали резиденции Храма в Рене и Витре) и в Ла Нуе ан Ивиньяк (Кот-дю-Норд). Менее важными были командорства Карентуар (Морбиан) и в Ла Фейе (Финистер), в Нанте и Клиссоне (Луар-Антлантик). Согласно традиции, конюшни в Ла Герше поставляли коней в Святую Землю, Ла Нуе был местом посвящения для монахов-рыцарей, а по пути на Квинтен на дорогах высились красные кресты. Впрочем, остается немало неясностей. Но, в любом случае, можно отметить, что военные ордена старались устроиться поблизости от старых римских дорог и вдоль побережья, возможно, с целью контролировать сухопутные и водные маршруты, ведущие в направлении к Сантьяго де Компостелла.

Топонимика сохранила множественные следы присутствия тамплиеров, которые тем не менее окружены ореолом тайны. Архитектурных памятников осталось немного, и все они довольно скромны: в общем они сводятся к простым часовням с единственным нефом или с одним боковым нефом, маленькой апсидой со сферической сферой, иногда увенчанной колокольней. Как правило, в них нет никаких декораций, как в храме в Клиссоне, с окнами-бойницами и массивными контрфорсами, в ораториях в Лимерзель (Морбиан) и Ла Нуе, или в романской часовне Сен-Кал о, под Белзом (Морбиан), очаровательном островке у берегов Этела, вероятно, подчинявшейся командорству тамплиеров в л'Иль-о-Муэн, от которого ничего не осталось. Редкий декор можно отыскать в Брелевенезом, под Ланньоном (Кот-дю-Норд) и в Мерлевенезе (Морбиан): южные портик украшен масками, розетками и сломанными жезлами. Заметим, что оба топонима включают в себя слово levenez, означающее «радость», и это, наверное, не простая случайность. Почему «красные монахи», которые, кажется, не были непопулярными в XII–XIII веках, остались в народной памяти слугами дьявола, в наказание за свои грехи вынужденными скитаться неприкаянными после смерти, подобно вампирам, преследовать путешественников и утаскивать души грешников в ад? Если и существует в самом деле тамплиерская мифология, то искать ее надо в Бретани.

Конечно, повсюду рассказывали необычные истории про храмовников, но обычно они выглядят менее «дьявольскими». Так обстоит дело с легендами, сохранившимися в Безю, около Ренн-ле-Шато (Од), в таинственном Разе. Зачем, интересно, тамплиеры поселились в этом пустынном крае, вдали от всех, в стороне от основных дорог, на склоне горного пика? И что именно произошло в Безю после 13 октября 1307 года: рыцари Храма, которые жили в этих местах, в отличие от других своих собратьев во Франции, избежали ареста. Быть может, потому, что подчинялись командорству в Ма До, находившемуся на арагонских землях? Или они выполняли специальную миссию? Или обладали особым статусом? В деле тамплиеров из Безю осталось еще множество нерешенных вопросов. Но легендам это не помеха. Одна из них гласит, будто посреди развалин орденских владений в Безю, на дне глубокого колодца, вот уже шесть сотен лет лежит серебряный колокол тамплиеров. И «каждую ночь с 12 на 13 октября он звонит; и тут вы увидите вереницу бледных теней, поднимающихся от заброшенного кладбища к замковым руинам; то умершие тамплиеры; они ищут церковь, их прежнюю маленькую церковь, чтобы отслужить там заупокойную по почившим душам. Зрелище, признаться, довольно впечатляющее».[17]

В других краях также не древние народные легенды задают тон, а интеллектуальные спекуляции, возникающие при виде живописных и интригующих обломков старины. Вот, например, командорство в Арвиле, возле Мондубле (Луар-е-Шер). Здания дошли до нас в практически неизмененном виде, и при желании можно отыскать в них многочисленные алхимические «знаки». Если верить отдельным авторам, то настойчивый поиск может даже открыть путь к философскому камню. Аналой станет воплощением герметического послания, переданного через столетия, а на алтарном покрове виден геральдический пеликан, в котором только глупец не в силах различить символ розенкрейцеров и восемнадцатую ступень шотландского франкмасонства. Конечно, все это возникло гораздо позже ордена Храма; с другой стороны, перед нами — зримое подтверждение идеи, что масоны были продолжателями дела тамплиеров. Вдобавок можно объяснить богатство тамплиеров их знаниями в области алхимии — вообще-то это далеко не непреложный факт, но воображению он вряд ли повредит.